мсье Росситером, но это и все. Для меня это просто слова и ничего более.
Он говорил правду. Шавасс был уверен в этом, но не видел никакого смысла.
– Что случилось, Мерсье? – мягко спросил он. – Вы стали каким-то другим человеком.
Мерсье не говоря ни слова повернулся, подошел к двери, распахнул её и отступил в сторону.
– Господа, – он сделал беспомощный жест рукой.
Шавасс и Престон подошли к нему и заглянули в маленькую заставленную вещами комнату. На столе стоял простой деревянный гроб, на концах его горела свеча.
Шавасс осторожно закрыл дверь.
– Ваша жена?
Мерсье кивнул.
– В течение четырех лет она не могла без страданий прожить ни дня, мсье, и тем не менее она никогда не жаловалась, хотя знала, что конец может быть только один. Я пытался сделать все, что мог. Известные врачи из Бреста, дорогие лекарства – и все напрасно.
– Это должно было стоить больших денег.
Мерсье кивнул.
– А как вы думаете, из-за чего ещё я пошел работать на такого зверя, как Жако? Только ради моей Нанетты, только ради нее. Только ради неё я выдерживал весь этот ужас. Ради неё и только ради неё одной я помалкивал все это время.
– Вы говорили, что боялись за свою жизнь?
Мерсье покачал головой.
– Нет, мсье, это был страх за жизнь моей жены; я боялся того, что этот дьявол Росситер мог с ней сделать.
– Он угрожал вам?
– Чтобы заставить меня молчать. Особенно он угрожал, мсье, после одной поездки несколько недель тому назад, когда я плыл с ними на «Леопарде» матросом.
– А что тогда произошло?
Мерсье заколебался и Шавасс сказал:
– Позвольте мне рассказать вам, что случилось после того, как мы отплыли вчера вечером. «Леопард» затонул в Ла-Манше, разве Жако не говорил об этом?
– Он сказал, что произошел несчастный случай. Что двигатель взорвался и все остальные погибли.
– Он с Росситером бросил нас, оставив тонуть запертыми в каюте, – сказал Шавасс. – Женщина и старик умерли, пытаясь доплыть до берега.
Казалось, Мерсье искренне потрясен.
– Боже мой, они же звери, а не люди. Вот почему, мсье, только несколько недель назад произошел случай, о котором я вам говорил. Возле английского берега нас обнаружил английский патрульный катер. В тот раз у нас на борту был только один пассажир – по какой-то причине это была специальная поездка. – Он повернулся к Дарси. – Мсье, он как и вы был из Вест-Индии.
Видно было, как потемнело лицо Дарси, он выглядел совершенно расстроенным.
– И что же произошло?
– Росситер сказал, что мы все получим по семь лет тюрьмы, если нас поймают с этим пассажиром на борту. Он обмотал его цепями и выбросил за борт, когда тот был ещё жив. Еще жив. Иногда во сне я вижу взгляд, который он бросил, когда Росситер переваливал его через поручень.
Дарси с отсутствующим видом кивнул.
– И он сказал вам, что убьет вашу жену, если вы расскажете кому-нибудь?
– Совершенно верно, мсье.
Дарси повернулся, резко распахнул дверь и вышел наружу. Мерсье удивленно посмотрел ему вслед и Шавасс тихо сказал.
– Это был его брат – брат, Мерсье. Мы приехали, чтобы рассчитаться. Вы нам поможете?
Мерсье снял с двери матросский бушлат и надел его.
– Конечно, мсье.
– Хорошо. Вот что вам следует сделать. Подождите возле «Беглеца» и понаблюдайте за гаванью. Через некоторое время вы увидите, как появится «Мери Грант». Вы знаете это судно?
– Конечно, мсье. Это катер Гормена.
– После этого вы зайдете в гостиницу и скажете Жако, что Гормен вернулся и очень хочет встретиться с ним на пристани. Сделайте так, чтобы остальные слышали, когда вы будете ему это говорить.
– А потом?
– Есть у вас собственная лодка?
Мерсье кивнул.
– Старый вельбот с дизельным двигателем.
– Отлично, – когда мы выйдем из гавани, вы отправитесь в бухту, которая называется Панмарш. Вы её знаете?
– Точно так же, как знаю на этом берегу каждый дюйм.
– Мы будем ждать вас там. – Шавасс похлопал его по плечу. – Мы остановим его, вашего Жако, не так ли, Мерсье?
Глаза Мерсье вспыхнули огнем ненависти, которая годами копилась в нем, и они вместе вышли наружу.
Когда Мерсье зашел в гостиницу, в баре было около дюжины рыбаков, и всем заправлял Жако. Все в ожидании столпились вокруг него, он наливал красное вино из глиняного кувшина, оставляя за собой красный, словно кровавый след, а женщина, прислуживавшая за стойкой, наблюдала за ним, плотно сжав губы.
– Я угощаю всех, – проревел Жако. – Все за мой счет. Утром я уезжаю отсюда, и вы никогда больше не увидите старину Жако.
Мерсье с трудом пробился к бару, но когда Жако заметил, то радостно приветствовал и его.
– Мерсье, старый дружище, где ты прятался?
Речь его была неразборчивой и он производил впечатление пьяного. В Мерсье тотчас же закралось подозрение, так как он никогда за всю свою жизнь не видел, чтобы Жако опьянел.
– У меня для вас есть сообщение, – громко сказал он. – От мсье Гормена.
Несколько голов с интересом повернулись и Жако нахмурился, мгновенно собравшись.
– Гормен здесь?
– На пристани. Он только что подошел на «Мери Грант».
Жако поставил кувшин и кивнул женщине.
– Это все твое.
Потом повернулся и сгреб Мерсье.
– Пошли.
Снаружи с моря дул легкий ветерок и покачивал верхушки сосен.
– Он сказал тебе, что ему нужно? У него неприятности?
Мерсье пожал плечами.
– Мсье Жако, с чего это он будет говорить со мной, человеком, который для него ничего не значит? Он ничего мне не сказал.
Жако удивленно взглянул на него, отметив некоторую новую для него воинственность в тоне Мерсье, но сейчас у него не было времени детально разбираться. В конце улицы Мерсье остановился.
– Здесь я покину вас, мсье.
– Собираешься пойти домой?
– Конечно.
Жако попытался вложить в свои слова хотя бы какую-то долю дружелюбия.
– Я зайду к тебе позже, если смогу, после того, как выясню, чего хочет Гормен. Теперь, когда я собираюсь уехать, мне хотелось бы поговорить с тобою кое о чем.
– Как вам будет угодно, мсье.
Мерсье исчез в ночной тьме, а Жако зашагал дальше, причем шел он быстро и в его поведении не было
