Пайк посмотрел в багажник. Бейсбольная бита, что он конфисковал у ребят на парковке «Далстон- Кросс», была на месте. Но сначала ему нужно заставить Терри отпустить Ноэля.
— Ребята, у вас что, вечеринка? — спросил он, незаметно беря биту.
— Не пытайся шутить со мной, — повторил Терри.
— Терри, — сказал Пайк. — Ты — тупица.
Терри прищурился, отпустил Ноэля и пошел на Пайка.
Тупой мерзавец.
Одним быстрым движением Пайк выхватил биту из багажника и ударил Терри прямо по колену. Наджент этого не ожидал, и сила удара заставила его потерять равновесие. Второй удар по другой коленке, и Терри с возмущенным криком рухнул.
Прежде чем он успел подняться, Пайк ударил его битой по башке за ухом, и тут же, словно бильярдный шар, его голова дернулась и упала на асфальт.
— Охренеть, — сказал Пайк. — Ты только посмотри.
— Что? — спросил Ноэль.
— Я его вырубил.
— Не может быть.
— Точно, взгляни. Одним ударом. Охренеть. Ты видел это? У меня такое в первый раз. Один удар, и он в отключке, как лампочка.
— Спасибо тебе, Господи, — запричитал Ноэль. — Спасибо.
В это миг Бэзил Смолбоун, пошатываясь, выбрался из дома, вытирая лицо полотенцем. Он звал Терри.
— Подойди сюда, — сказал Пайк, и Смолбоун в удивлении уставился на них.
— Это, что ли, ищешь?
— Терри, что случилось? — Бэзил упал на колени перед неподвижной фигурой Наджента.
— Его ударили, — ответил Пайк. — А сейчас он с феями.
— Терри…
— Я знаю, — сказал Пайк. — Он мерзавец, разве нет?
— Терри…
— Что это за хрен? — спросил Пайк.
— Бэзил Смолбоун, — ответил Ноэль. — Он с Терри.
— Так, Бэзил, — сказал Пайк. — Затаскивай Терри в вашу машину и убирайся к чертовой матери, понял? И чтобы я больше вас не видел… никогда.
— Что ты сделал с Терри?
— Я думаю, это вы называете ударом победителя, — заметил Пайк. — А теперь убери свой мешок с дерьмом.
Пока Ноэль ходил в дом, чтобы одеться, Пайк помог Бэзилу оттащить мертвецки тяжелое тело Терри к машине. От Бэзила шла жуткая вонь, он все время моргал, а его глаза были красными и воспаленными. Пайк знать не хотел, что с ним случилось.
Через десять минут Пайк с Ноэлем тоже готовы были ехать. Сара согласилась взять Кирсти и пожить несколько дней с ней и сыном у своей матери на другом конце города, на случай если Терри с Бэзилом решат вернуться. Отца Ноэля, героя дня, не удалось уговорить уехать. Его распирало от детской гордости.
— Я показал этим ублюдкам, правда, сынок? Правда? А?
— Ты показал им, папа.
— Если они когда-нибудь и посмеют вернуться, они получат от меня другой особый составчик, верно? Ха, ха. Он даже не понял, чем я его так.
— Отец, это было омерзительно.
— Ха, ха, ха.
Ноэля мучила сильная боль, но он отыскал старый тайник Чеса с таблетками и теперь перебирал их, в надежде найти что-нибудь полезное. Он погрузил руки в лед, но боль все равно отдавалась в голове, словно он схватился руками за оголенный провод.
Перед отъездом Пайк отвел Сару в сторону.
— Мне очень жаль, что все так получилось, — сказал он.
— Все в порядке. Немного волнений моей скучной жизни не повредят. Так или иначе, это была ночь, что надо.
— Я знаю. Это было… это было здорово.
— У тебя не очень с подбором слов, верно?
— Я не могу сказать то, что мне хочется: что я хочу увидеть тебя снова, что я хочу вернуться, когда все закончится, чтобы ты смогла разбудить меня. Ничего такого я сказать не могу.
— Послушай, «мистер Пайк». Я не хочу, чтобы ты возвращался. Вот таким, как сейчас. Ты — человек глубоко несчастный. Здесь что-то засело, — она постучала по его голове. — Здесь что-то спрятано, и я не хочу иметь с этим ничего общего. Ты запутался. А мне двоих детей не нужно, одного хватает.
— Да. — Пайк постарался улыбнуться. — Спасибо за все.
— Что ж, спасибо тебе, мистер Пайк. — Она официально пожала ему руку и передразнила его улыбку.
Пайк отвернулся и пошел прочь.
— Но если ты когда-нибудь все уладишь, — закричала Сара ему вслед. — Ты знаешь, где меня найти!
Глава двадцать четвертая
— Ты дошел до конца? — спросил Ноэль, тщательно просматривая таблетки, наполнявшие обувную коробку.
— Да.
— А конкретнее?
— Включи воображение.
— Так, значит, пока меня пытался заживо сварить Терри-Отморозок, ты насиловал мою соседку.
— Я ее не насиловал. Все, что мы делали, происходило по взаимному согласию.
— Ты скотина. — Ноэль закинул в рот какую-то таблетку.
— Полегче, Ноэль.
— У меня все болит, причем очень сильно. Серьезные проблемы требуют серьезных мер.
Пайк покачал головой.
Ночью в это время дорога была практически пуста и ехать было легко. Пайк признал, что вести большой зеленый «Мерседес-250» гораздо приятнее, чем его старый потрепанный «Форд-эскорт». Машина Чеса, наверное, была ровесницей его «форда», зато совсем другого класса. Кто-то явно следил за ней, может, и не Чес вовсе, «мерседес» скользил по дороге, а мощный двигатель работал как часы. Магнитола тоже оказалась получше, чем у Пайка. Ноэль нашел ее в багажнике. Чес оставил в бардачке кассету с Эл Грином,[45] и сейчас салон наполнили успокаивающие звуки музыки.
Тем не менее Пайк наслаждался бы дорогой гораздо больше, если бы не устал как собака. Этой ночью он совсем не спал, к чему не привык. Поначалу он хотел привести себя в норму, порыскав в коробке Чеса, но Ноэль не был уверен, что там находится, и Пайк не стал рисковать.
Высокие башни моста через Северн[46] смутно вырисовывались на фоне ночного неба. Пайк посмотрел на часы на приборной панели: было три часа утра.
— Пожалуй, остановимся в одном из придорожных мотелей, — сказал он. — А то я засыпаю за рулем.
— Если хочешь, поведу я, — предложил Ноэль.
— Ты не сможешь вести машину такими руками.
Ноэль поднял кверху ошпаренные руки и покрутил ими, оценивая их состояние. Руки покрылись
