— Ага! — обрадовалась Фиррина, глаза ее азартно заблестели. — Но сначала хочу тебя кое о чем спросить, пап… — Она помедлила, собираясь с мыслями. — Могут… могут ли вервольфы чувствовать и думать? В смысле как люди. И могут ли они… понимать, что у нас есть… ну, не знаю, мысли, чувства… могут ли они жить настоящей жизнью?
Редрот задумался и долго молчал. Почти всю свою жизнь он сражался с вервольфами и другими чудовищами, которые приходили на земли Айсмарка с севера. У него не было ни времени, ни желания гадать о том, что творится у них в головах. Но он был мудрым королем, и у него хватало проницательности, чтобы понять: за вопросом дочери кроется нечто важное.
— А почему ты спрашиваешь? Что-то случилось?
Фиррина глубоко вздохнула.
— Вервольф мог убить меня сегодня, однако не сделал этого. Он обезоружил меня и мог запросто перегрызть мне горло. Но когда я ударила его по носу и сказала, чтоб он не мешкал, вервольф остановился и отпустил меня. Он даже оставил мне меч, только забросил подальше, чтобы я не сразу подобрала его. Не понимаю почему. Если люди-волки не способны думать и чувствовать, то почему этот зверь сохранил мне жизнь?
Редрот не знал ответа и, честно говоря, не дал себе труда над ним задуматься. Не до того было — он только что понял, какая беда чудом миновала его. Король сгреб дочь в медвежьи объятия и стиснул так, что она чуть не задохнулась. Совсем как когда на нее насел человек-волк.
— Обещай, что больше никогда не будешь так рисковать, слышишь? — прорычал Редрот.
Его дочь могла запросто погибнуть сегодня, и король чувствовал себя в полном праве накричать на нее.
— Но, пап, я вовсе не рисковала! Вервольфы в наши леса обычно не суются. Откуда мне было знать, что он там появится?
Редрот прекрасно знал, что Фиррина права, однако не спешил успокаиваться. Он выпустил дочь из объятий и плюхнулся обратно в кресло.
— Я сейчас же отправлю отряд на поиски!
— А я хочу его возглавить!
— Ну уж нет, голубушка! Моя дочь и наследница останется в замке, где ей ничто не грозит. Пусть лучше мои головорезы разомнут косточки, — решительно отрезал Редрот.
— Но только я могу отвести их туда, где встретила вервольфа! Больше никто не знает дороги!
— А твой провожатый? — возразил король, очень довольный своей сообразительностью.
— Ну и мой провожатый, — неохотно признала девочка.
— Отлично! Гримсвальд, зови начальника караула. А ты, Фиррина, расскажешь ему все подробно — и марш к своему наставнику. Сегодня у вас география, если не ошибаюсь.
Гримсвальд подошел к дверям, свистнул, и в комнату тут же вбежал вооруженный до зубов стражник.
— Капитан Эдвальд, принцесса доложила, что в окрестностях города замечен вервольф. Выслушайте подробный отчет и отправьте туда людей! — прогромыхал король, нежно поглаживая Фибулу.
Котенок зажмурился — его чуть не сдуло криком Редрота. Потом Фиррина и капитан удалились, и Фибула стала тереться полосатой мордочкой об огромный палец Редрота, который почесывал ей щечку.
Фиррина была в ярости. Она, ОНА должна была вести отряд на поиски вервольфа, а не этот солдафон! Да еще эти головорезы наверняка убьют вервольфа, как только найдут, и девочка не была уверена, хорошо это или плохо. Все-таки человек-волк мог легко прикончить ее, если бы захотел. А он еще так странно и нелепо поклонился ей и как будто даже засмеялся, прежде чем убежать. Фиррина в гневе неслась по коридору в комнату для занятий, размашистой походкой пересекая пятна солнечного света, льющегося в окна. Больше всего она в эту минуту напоминала мстительную богиню войны.
Очутившись у двери своего наставника, девочка толкнула ее кулаком в кольчужной рукавице и ворвалась внутрь. Маггиор Тот как раз попивал из чаши освежающую водичку и подскочил от неожиданности, пролив почти все себе на мантию. Одного взгляда на пылающее яростью лицо ученицы ему хватило, чтобы воздержаться от лекции о придворных манерах. Вместо этого наставник гостеприимно улыбнулся и пригласил принцессу сесть у окна.
— Возможно, ее высочество будет чувствовать себя удобнее в платье, нежели в кольчуге? — спросил он.
Обычно подобный официальный тон действовал на Фиррину отрезвляюще.
— Нет! — отрывисто бросила девочка, но потом все же пошла на уступку: сняла пояс с мечом и повесила его на стул.
В обязанности Маггиора Тота входило обучить ее всему, что положено знать наследнице престола Айсмарка. Но принцесса была прилежна лишь на уроках верховой езды и фехтования, на остальных занятиях время для нее ползло, как улитка. За годы ученичества Фиррина в совершенстве овладела мастерством делать вид, что читает, в то время как в мыслях она галопом мчалась по равнинам или плыла под парусами по студеным морям Айсмарка.
Вот и сейчас, пока Маггиор Тот просматривал свои записи, она позволила себе погрузиться в грезы, представляя, как летит на спине одной из гигантских снежных сов, что живут на покрытых вечным льдом горных вершинах. С высоты птичьего полета она видела Волчьи скалы, возвышающиеся над северной равниной, их обнаженные зубчатые вершины, словно клыки, темнели на фоне холодной синевы неба. На юге же горы, известные как Танцующие Девы, окаймляли горизонт пологими волнами и плавно переходили в зеленые холмы империи Полипонт. Маггиор как-то сказал, что странное название этой страны означает «множество мостов» и называется она так потому, что ее тучные и плодородные земли вдоль и поперек изрезаны реками.
С высоты полета воображаемой снежной совы Фиррина видела империю, похожую на невиданное зеленое полотнище, расшитое серебряными нитями рек, ровными лоскутами полей и раскрашенное темными мазками лесов, болот и пастбищ.
Потом она пролетела над поселениями этой богатой южной страны, над их широкими серыми улицами. Города так разрослись, что были готовы прорвать окружавшие их стены и наводнить зеленые поля дымящими фабриками, что добавляли свою долю золота в государственную казну. На это богатство Полипонт создал внушительную армию, благодаря чему земли империи теперь простирались на все стороны света дальше, чем хватало географических познаний Фиррины. Армию возглавлял великий и ужасный полководец Сципион Беллорум, который не проиграл еще ни одной завоевательной войны. Каждой своей победой войска империи были обязаны ему.
Теперь сова Фиррины летела над улицами имперских городов так низко, что девочка могла разглядеть фигурки людей. Одни прохожие, в роскошных одеяниях, шествовали величало и самоуверенно, и другие прохожие услужливо расступались перед ними. Хватало на улицах и людей в доспехах — солдат, готовых сражаться и умереть во имя империи. Но больше всего было рабов в нищенских лохмотьях — эти несчастные день и ночь трудились на фабриках, где ковали оружие для завоевания далеких стран.
Вот что такое империя Полипонт. Для тех, кто правит ее обширной территорией, люди всего лишь орудия. Если бы Фиррину спросили, чем лучше жизнь крестьян в ее королевстве, она, конечно, кинулась бы спорить: ведь в Айсмарке никого не называют рабом и не заставляют гнуть спину на фабриках, отравляющих воздух и истощающих землю. И хотя жизнь крепостных на землях ее отца мало чем отличалась от рабства, принцессу это не смущало. Зато крестьяне жили в собственных домах и часть своего урожая съедали сами.
Ее воображаемая сова тем временем повернула на север, обратно в Айсмарк. Внизу колыхались зеленые волны лесов и пастбищ, омывая ощетинившиеся стенами островки городов. А зимой королевство на целых семь месяцев покрывалось белым панцирем льда, сковывавшим его от самых Волчьих скал до Танцующих Дев.
Маггиор Тот заметил, что глаза девочки слепо смотрят куда-то в пустоту, и тяжко вздохнул. Ему редко доводилось иметь дело с такими невнимательными и ленивыми учениками. Но, с другой стороны, Фиррина была одарена на редкость живым и проницательным умом — только это и удерживало Маггиора в замке в качестве придворного учителя. В глубине души он лелеял надежду пробудить в воинственной принцессе
