– Я же хотел как лучше, малышка. – Кажется, поцелуи в качестве аргументов перевесили слова. – Сейчас же поедем. А хочешь, останешься у меня насовсем. Зачем тебе эта работа?
Настроение женщины изменилось в третий раз. На мое предложение она не сказала ни да, ни нет, но теперь между нами снова был мир, и поездка была решена.
Мы спускались по лестнице в обнимку и лишь перед выходом разомкнули объятия. Хорошо сделали. Во дворе нас терпеливо ждал Юрий со своим плечистым напарником. Прибавилось у нас и машин – Сеня, как представился Юрин помощник, приехал на своей видавшей виды колымаге.
– Диана тоже едет с нами, – объявил я. – Только заедем в гостиницу и заберем ее вещи. Заодно оставим ее машину на стоянке.
– Но… – начала Диана.
– Поедем на моей, – я кивнул на ту, на которой приехал за мной Ваня.
– Хорошо, – кивнула женщина и лишь тут спохватилась: – Я сумочку забыла.
Среди ругани и примирений оно было немудрено.
– Я мигом.
Подняться на третий этаж было делом десятка секунд. Даже открыть дверь потребовало больше времени. Сумочка нашлась сразу. Она стояла на кухонном столе. Видно, хозяйка поставила ее, когда взялась мыть пол.
Я подхватил аксессуар не за ручки, а за бока, и пальцы вмиг ощутили нечто твердое, настолько привычное, что я не поверил своим ощущениям.
Никогда за всю очень долгую жизнь я не копался в дамских вещах, однако моя находка настолько не вязалась с обликом несколько напористой, но отнюдь не воинственной журналистки, что я не выдержал и открыл сумочку.
Ощущения не обманули. Среди всевозможных женских мелочей там валялся небольшой прекрасно скомпонованный пистолет с удобной рукоятью. Весил он совсем немного, но, когда я отыскал защелку и извлек магазин, в длинных прорезях на задней стороне последнего обнаружились патроны в два ряда. Пересчитывать их не хотелось, но в подобных случаях обычное число – восемнадцать.
Девятимиллиметровый калибр говорил о том, что оружие отнюдь не относится к предметам самообороны. Напротив, пистолет больше подходил бы к спецназу или какой иной полузакрытой структуре.
Интересно…
Нет, я не стал извлекать и прятать на всякий случай патроны и совершать прочие подобные же поступки. Я даже не собирался обвинять в чем-либо Диану, по крайней мере до тех пор, пока в более удобной обстановке не получу ответа на закономерный вопрос. Но все-таки…
Пистолет лег на прежнее место. При этом какой-то лежащий в сумочке листок согнулся, и я, чтобы скрыть следы своего неблаговидного поступка, извлек его, чтобы расправить и придать ему прежний вид.
Лучше бы я этого не делал! Совершенно машинально перед процедурой я развернул бумагу и бросил мимолетный взгляд на компьютерный портрет мужчины. И вот тут-то я понял, что чувствует тот, на кого неожиданно пришелся удар обуха по голове.
Я стоял, смотрел на листок, в голове не было ни единой мысли, и почему-то вдруг заныло сердце.
На портрете был изображен человек, в котором я сразу и без какого-то труда узнал самого себя.
