Глава 1
Вместе с Филипом Свайном они пошли на стоянку автомобилей перед участком. Свайн провел их в самый первый гараж, фундамент которого был заложен в начале февраля. В углу гаража он мелом нарисовал прямоугольник.
— С какой точностью вы запомнили это место! — удивился Паско.
— Такие вещи нелегко забыть, — ответил Свайн.
Когда они вышли из гаража, на стоянку въехал компрессор Совета строительных управлений.
— Компрессор! — обрадовался Дэлзиел. — Надо же, как быстро они его прислали вопреки обыкновению. Пускай приступают к работе.
— Сэр, а может, лучше мистера Тримбла подождем? — предложил Паско, снова олицетворяя собой сдерживающее начало.
— Это еще зачем? — возмутился Дэлзиел, чья эйфория при появлении Свайна в кабинете сменилась недовольной настороженностью, когда выяснилось, в чем же решил признаться Свайн. — Уилди — парень аккуратный. Он проследит, чтобы все потом прибрали, хорошо, Уилди? Пойдемте, сэр. Пойдемте обратно в участок и выясним кое-какие детали в вашем рассказе.
Когда они вошли в комнату для допросов, раздался грохот отбойных молотков.
— Так вот, сэр, я как-то вас уже предупреждал, — начал Дэлзиел, — что констебль Сеймур будет записывать ваши слова, и все сказанное вами будет считаться официальными свидетельскими показаниями. Ну, поехали.
— Я хочу начать со слов извинения, — тихо произнес Свайн. — Я знаю, что вел себя глупо. Единственное мое оправдание состоит в том, что я делал это ради друга, но, если бы я знал, что было совершено серьезное преступление, я не пошел бы на это. Арни сказал мне, что это был несчастный случай, а я верил ему безгранично.
— Нас интересуют только факты, сэр, — прервал его Дэлзиел.
— Да, конечно. Арни пришел ко мне в субботу поздно ночью, вернее, рано утром в воскресенье. Это было первое воскресенье февраля, точную дату я не помню. Я никогда не видел его в таком отчаянии. А произошло вот что: услышав шум у себя во дворе, он вышел и увидел, как его зять пытается разбить окно, видимо, собираясь пообщаться с Ширли без ведома ее родителей. Арни сказал, что зять был в совершенно непотребном виде, от него разило спиртным и блевотиной. Более того, он выглядел таким нездоровым и истощенным, что Арни показалось, будто дело тут не в одной выпивке. Видите ли, мне кажется, что религиозный фанатизм Арни распространялся и на проблему СПИДа. Он считал, что СПИД — это кара Господня, и не сомневался, что его зять заслужил суровое наказание.
— Вплоть до того, что он должен умереть, вы хотите сказать?
— Если Господу будет угодно. Но Арни не думал, что это может случиться по его вине. Когда Эпплярд увидел Арни, он хотел убежать. Арни догнал его у старого сарая, втолкнул туда и сказал, чтобы он убирался из Йоркшира и никогда больше здесь не появлялся. И когда Арни решил, что достаточно ясно объяснил парню, что хотел, он повернулся и пошел было вон из сарая. Я не говорю, что Арни не потряс его за грудки, пока они были в сарае, но не более того. Однако, когда Арни отвернулся, мальчишка, который, должно быть, потерял последнее соображение, бросился на него сзади и попытался задушить. Арни резко повернулся, стараясь скинуть Эпплярда, наконец ему удалось перебросить мальчишку через себя, но, к несчастью, тот рухнул прямо на старую борону, которая валялась там уже давно среди другой рухляди, и один из зубьев вонзился парню в горло. Когда Арни поднял его, он был уже мертв. Я уверен, что любой патологоанатом это подтвердит.
— Патологоанатом и тогда это мог бы подтвердить, — хмыкнул Дэлзиел. — Почему это он, интересно, полицию не вызвал, этот поборник веры? Или вы, почему вы, наконец, не вызвали полицию?
— Как честный человек, он осознавал свой долг. Но он не мог и помыслить о том, как обо всем расскажет Ширли.
— А вы?
— Он был моим партнером и моим другом. Я ему безгранично верил, а он сказал мне, что это был несчастный случай. Поэтому, когда он предложил спрятать тело, я согласился.
— Он предложил спрятать тело здесь?
— Нет, — признался Свайн. — Он хотел вырыть яму на одном из моих полей и похоронить его там. Я сказал ему, что это глупо, что там его точно найдут. Мы как раз начали работать на вашей автостоянке, и я, хоть Арни и возражал, уговорил его работать и по воскресеньям, пользуясь благоприятной погодой. По воскресеньям нам приходилось работать только вдвоем, потому что мы не могли позволить себе платить рабочим еще и за сверхурочные. Таким образом у нас была идеальная возможность спрятать тело. Так мы и сделали. На следующий день мы вырыли яму под фундамент гаража с одного угла глубже, чем это было нужно. Потом Арни смотрел, чтобы никого не было поблизости, а я вытащил тело из пикапа и зацементировал.
— Значит, грязную работу выполняли вы? — спросил Паско.
— Арни был не в состоянии это делать, — ответил Свайн. — Вы себе представить не можете его душевного смятения в тот момент. Со временем он немного успокоился, потому что я убеждал его, что, если бы Господь действительно осуждал его поступок, Он давно уже сделал бы так, чтобы все это выплыло наружу. Я помогал ему, как мог, мы вычистили старый сарай, но я бессилен был помочь Арни избавиться от того, что его дочь и маленький внук постоянно были ему живым укором.
— Но он все равно держал язык за зубами, — заметил Дэлзиел. — Верно, дожидался, когда Господь призовет его сознаться, так что ли?
— Наверное. И как ни странно, похоже, он стал считать вас чем-то вроде орудия в руках Господних. После вашей беседы с ним в то утро о том, что мальчишка вернулся, он был потрясен. Скорее всего, он собирался сознаться.
— А как вы к этому относитесь, мистер Свайн?
— Как я уже говорил вам, я рад, что решился на этот шаг. У меня и своих неприятностей достаточно. Теперь, когда все они, кажется, остались позади, я хочу, чтобы с моей души был снят и этот камень. Но я все на свете отдал бы за то, чтобы это случилось по-другому. Мне никогда не избавиться от ужасного воспоминания, как бульдозер наезжает на Арни. Это тяжкое бремя немного облегчает лишь нечто такое, о чем я не мог прежде никому рассказать. В те страшные последние минуты я видел лицо Арни, и я не уверен, что он действительно хотел избежать своей участи.
Свайн говорил очень искренне. А как еще он мог говорить? — Но Паско ожидал, что Дэлзиел рассмеется Свайну в лицо. Вместо этого толстяк вкрадчиво пробормотал:
— Ну-ну, еще одно самоубийство.
— Он действовал неосознанно, конечно, — возразил Свайн. — Для человека с убеждениями Арни самоубийство невозможно. Он просто утратил волю к жизни. Вот что может сделать с человеком такая ужасная тайна. Вот почему я решил ради себя самого и ради памяти Арни поведать вам обо всем.
Это был момент, когда Свайн, казалось, полностью перехватил инициативу, и в этот же самый момент отбойные молотки во дворе перестали работать.
Тут открылась дверь и в кабинет заглянул Уилд.
— Сэр, кажется, нашли, — доложил он.
— Констебль Сеймур здесь займется вашими показаниями, сэр. Извините, — проговорил Дэлзиел, поднимаясь со стула.
Идя вниз по лестнице, Дэлзиел резко бросил:
— Черт тебя побери, Питер, помоги же мне! Этот скользкий тип уходит у нас из-под носа, а ты сидишь и улыбаешься, как поп на крестинах!
В гараже он наклонился над ямой. Свайн очень точно обрисовал мелом место, где лежал Эпплярд. Дэлзиел всегда удивлялся, как мало места занимает человеческое тело, особенно если ему придать позу эмбриона. Он хмуро глядел на труп молодого человека, как будто хотел, чтобы тот заговорил.
Потом сказал:
— Ну, ладно. Всем выйти. Сначала фотографии. Потом патологоанатома сюда.
— Всех уже вызвали, — сообщил Уилд.
