снова почувствовала тревогу, острую тревогу за Брента. Почему так тихо? Быть может, он спит? А что, если…
Вирджиния быстро встала и поспешила в комнату Брента. Остановившись в дверях, она увидела, что он сидит за столом спиной к ней, подпирая лоб ладонью. Перед ним лежала книга.
Этого не могло быть! Она застыла в изумлении, дрожа от радости и страха. Брент читал. Значит, он все видел и знал!
Первой ее мыслью было бежать, бежать прежде, чем он обернется к ней. Брент поднял голову, и Вирджиния поспешно отступила назад, громко стукнув каблуком о порог. Брент резко оглянулся.
— Это ты, Вирджиния?
— Да. Извини, что потревожила тебя, но мне показалось, что у тебя слишком тихо… Я боялась, что ты… — она остановилась, заметив, что листы лежащей перед ним книги чистые и покрыты выпуклыми точками.
Шрифт Брайля! Книга для слепых! Вирджиния разрыдалась.
— Я думала, ты видишь! Думала, ты можешь читать, видеть меня!..
Задыхаясь от слез, она выбежала на террасу и упала в кресло. Брент вышел вслед за ней.
— Что с тобой? — спросил он. — Ты плачешь?
— Нет, уже нет.
Осторожно протянув руки, Брент коснулся ее плеч и мягко проговорил:
— Нет, ты плачешь. Почему?
— Не знаю, — отвечала она, чувствуя тепло его ладоней сквозь шелк блузки.
— То, что я читаю книгу со шрифтом для слепых, не должно было так взволновать тебя. — Его пальцы сжались. — Почему ты подумала, что я вижу? Почему тебе пришло в голову, что зрение вдруг вернулось ко мне?
— Не знаю, — она вздрогнула, чувствуя, как тяжело забилось ее сердце. — О, это неважно. Я только подумала, что… Прости, что помешала тебе.
— Послушай, возможно, до конца своих дней мне придется читать только книги со шрифтом Брайля. — Он провел рукой по ее волосам и добавил: — И тебе придется примириться с этим, Вирджиния, если ты действительно хочешь остаться со мной.
Она смотрела на него, с ужасом догадываясь, что он скажет дальше.
— Во многом ты оказалась более юной и наивной, чем я полагал, — ровным голосом продолжал он, не выпуская Вирджинию из кольца своих рук. — Может быть, это я повзрослел. А может быть, не видя твоего лица, я воспринимаю твои поступки по-другому… У нас было мало времени, чтобы узнать друг друга. Месяц, проведенный вместе три года назад; четыре уик-энда, целый год разлуки и письма — хотя писать их не умел ни я, ни девушка, которую я любил. И вот… — он покачал головой. — Мы оба совершили ошибку. Наше чувство не было достаточно прочным, нам следовало подождать.
Его голос затих. Что она могла ответить ему? Как разрушить стену, выросшую между ней и ее любимым?
Внезапно она осознала, что плотская любовь — лишь один из камней в основании прочного брака, что она не может быть отделена от любви духовной. Пробуждающаяся интуиция подсказала ей, что она, вместившая для Брента весь мир, дала ему лишь призрачное подобие счастье.
В ее сердце закрался холод: он сожалел об их браке так же сильно, как и она, но совсем по другой причине. Стоит ли ей попробовать еще раз, и постараться самой завоевать его любовь?
А что будет, когда он узнает правду? Что случится, когда он вновь обретет зрение?
Глава 9
Вернувшись к себе в комнату, она бросилась на постель и замерла, чувствуя, как влажная вечерняя прохлада наполняет дом. Из кухни доносился невыразительный голос А-Фуна и звуки шагов.
— Вирджиния, чай готов, — позвал из-за двери Брент.
Позже, когда они уже сидели за столом, он сказал:
— Только что звонил доктор Лауэн, приглашал нас в гости. Я отказался. Ты согласна, что сейчас нам лучше побыть одним? Позже, конечно, нам придется принимать приглашения и самим устраивать обеды для друзей. Я сказал Лауэну, что мы можем прийти к нему в пятницу, — Брент помолчал и продолжал: — Многие из моих коллег довольно трудно сходятся с новыми людьми, но ведь ты всегда была общительной, Анна.
— Прошу тебя, никогда не называй меня Анной! — почти выкрикнула она.
— Но почему? — изумился Брент. — Я всегда считал, что девушке, которую я люблю, нравится это имя.
— Это имя из другой жизни! — Вирджиния уже готова была признаться во всем, но что-то удержало ее. — Это имя подходит для фотомодели, но не… Я же объясняла тебе… — она замолчала, сожалея о своем внезапном порыве.
— Ты говоришь так, словно хочешь забыть о своей прежней жизни. Неужели это означает, что ты не сожалеешь о своем поспешном поступке? О том, что потеряла свободу и связала свою судьбу со слепым человеком?
— Нет!
— Подойди ко мне, Вирджиния, — прошептал он.
Она послушно присела на подлокотник его кресла.
Стараясь говорить спокойно, она произнесла:
— Мы опять вернулись к нашему разговору. Ну как я могу объяснить тебе, что твоя слепота для меня не препятствие? Что для любящей женщины это совершенно неважно? Разве ты не понял? Я вышла за тебя замуж только потому, что люблю тебя!
— Хотел бы я быть в этом уверен… — еле слышно пробормотал он. — Я не хочу портить тебе всю жизнь из-за того, что твои чувства однажды одержали верх над здравым смыслом. Видишь ли, если ты раскаиваешься, то еще не поздно передумать. Я готов расторгнуть наш брак.
Сердце девушки сжалось от тоски и отчаяния — все потеряно, теперь уже ничего не вернуть…
— Брент, — она медленно встала и подошла к окну, — я выходила замуж не для того, чтобы развестись через три дня. Я не хочу ничего менять, если, конечно… если я еще нужна тебе.
Его лицо осталось безучастным.
— Ты сама должна принять решение, Вирджиния.
— Я понимаю, — проговорила она дрогнувшим голосом. — Я стала неприятна тебе, потому что отказалась удовлетворить твое желание? Ведь это правда?
— Нет! — он вскочил с кресла, ощупью нашел ее руку и сжал ее. — Никогда не говори так! Желание здесь совершенно ни при чем. Я просто хочу, чтобы ты сама разобралась во всем, понимаешь? Я готов ждать… — он помолчал, ожидая, пока она успокоится, и мягко отстранил ее от себя. — Я иду переодеваться к обеду.
Она слушала, как затихает звук его шагов. Что он хотел сказать? Почему упорно отказывается поверить в ее искренность? О Боже, неужели он о чем-то догадывается?..
Искусно приготовленный А-Фуном обед прошел в молчании. Потом они слушали музыку и говорили о каких-то пустяках — о том, что неплохо бы купить ошейник Хромоножке, что не стоит открывать вечером окна, так как на свет летит множество насекомых, что Дебюсси можно слушать только под настроение… Внезапно Вирджиния услышала, как хлопнула входная дверь, и обрадовалась, подумав, что это пришел Ланс. Но нет, перед ней стояла незнакомая девушка, и она почему-то сразу поняла, что это и есть Ширани.
На первый взгляд она могла показаться ожившей статуэткой. Синие вечерние тени удивительно удачно гармонировали с блестящим лазоревым сари. Ширани была высокой и стройной, а красиво уложенные черные волосы подчеркивали изящество черт ее лица, нежной шеи и покатых плеч. Вирджиния
