совиньон». Похоже, длительной выдержки.
— Думаю, ты отлично справляешься. Вся семья в тебя влюблена.
— Которая из двух? — шутливо уточнила она. Огромный дом был заполнен многочисленными Донателли и Фицпатриками. Люди выплескивались из комнат на веранду.
Райан облокотился на перила.
— Да, нас немало. Клеа поцокала языком.
— Это мягко сказано. Он ухмыльнулся.
— Ты права. Здесь собрались обе семьи практически в полном составе. Но я надеюсь, ты все же хорошо проводишь время среди нас.
— Да, конечно, — заверила его Клеа и внезапно почувствовала, как по ее спине пробежали мурашки.
— Что такое? — проницательно спросил Райан. Клеа плотнее запахнула шарф, словно от чего-то защищаясь.
— Не знаю. У меня возникло странное чувство, будто за мной наблюдают.
— Может быть, так и есть. Что, впрочем, не удивительно. Ты ведь самая красивая женщина здесь, — сказал Райан и обнял Клеа за плечи, но ее не обманул его веселый тон. Глаза Райана внимательно шарили по деревьям и кустам, растущим вокруг дома.
— Привет, Рай! Тебя ищет папа, — позвал его Сиан, выглядывая на веранду. Райан заколебался.
— Иди, со мной все будет в порядке, — заверила его Клеа. — Я просто постою здесь еще немного.
Он быстро поцеловал ее в губы.
— Я ненадолго.
— Ага, наконец-то ты одна.
Клеа едва не подпрыгнула, услышав за спиной голос Сиана. Она выдавила улыбку.
— Я бы не сказала, что совсем уж одна, — возразила Клеа, глядя на людей, которые гуляли по веранде.
Сиан сверкнул своей улыбкой, способной разбивать женские сердца.
— Да, уединиться здесь трудно, — сказал он, протягивая ей новый бокал «каберне совиньон». — Похоже, ты о чем-то задумалась. Все в порядке? Я знаю, что для тебя события развиваются очень стремительно. Эта твоя помолвка с Райаном… Тебе, наверное, тяжело.
— Да, тяжело, — ответила Клеа, жалея, что Райан заставил ее сохранить все в секрете даже от его братьев. — Но ничего, справлюсь.
И тут она снова почувствовала, что за ней наблюдают, и невольно вздрогнула.
— Кого-то ищешь? — спросил Сиан, заметив, как она нервно оглядывается.
— Нет. Никого. Просто у меня такое странное чувство, что кто-то не спускает с меня глаз.
— Ты хочешь сказать, кто-то еще помимо меня, моих братьев и всех остальных людей в доме?
Клеа улыбнулась.
— Ты говоришь в точности как Райан. Скажи, всем женщинам нравятся знаменитые комплименты Фицпатриков?
Сиан взглянул на нее обиженно и приложил руку к груди.
— Дорогая, мой младший братишка не показал тебе и малой части нашего легендарного шарма. Хочешь, я сделаю ему внушение?
— Хочу, — сказала Клеа, довольная тем, что удалось хоть немного отвлечься от леденящего душу чужого взгляда.
— Ах, наконец-то музыка, под которую можно танцевать, — сказал Сиан, когда оркестр начал играть «Дании Бой». Забрав у Клеа бокал, он отставил его в сторону и уже пригласил ее на танец, когда Райан хлопнул его по плечу.
— Убери от нее руки. Хочешь потанцевать, найди себе другую девушку. Эта — моя.
Сиан с отвращением взглянул на него и искательно повернулся к Клеа. Не встретив у нее поддержки, он, тяжело вздохнув, с сожалением отпустил ее руку.
— Вот видишь, моя дорогая, братишка совсем лишен какого бы то ни было очарования.
— Посмотри на нее еще раз, и я заставлю тебя проглотить все свои белые зубы. Нечем будет дамам улыбаться, — пригрозил Райан.
Сиан скорчил гримасу.
— Никакого шарма, да еще и характер скверный. Послушай, ты уверена, что хочешь за него замуж? Может быть, передумаешь и выйдешь за меня? Пока еще не поздно.
Райан молча шагнул к нему, и Клеа едва успела встать между ними.
— Я благодарна тебе за предложение, Сиан, — сказала она мягко, прижимая к себе Райана. — Но я, пожалуй, останусь с Райаном. Пойдем, милый. Потанцуем.
— Так, значит, ты хочешь остаться со мной, Клеа? — спросил он, пока она тащила его к центру веранды.
О, как ей хотелось остаться с ним… Она приложила палец к его губам и прошептала:
— Если бы я могла остановить время, то выбрала бы этот момент, когда у меня есть все, чего я хочу. Когда я счастлива. Сейчас. В твоих объятиях. Я могла бы провести так вечность.
Глаза Райана блеснули в ответ таким жарким, голодным взглядом, что у Клеа перехватило дыхание.
Из открытых окон доносился звон бокалов, хлопали пробки от шампанского. Кто-то взвизгнул. Послышался смех. Но все звуки словно отдалились, когда Райан прижал ее к себе.
Она приложила руку к его груди и почувствовала, как бьется сердце. Они медленно кружились в танце, и Клеа ощущала прикосновение его бедер. А музыка все играла, и блюзовые мотивы с романтичным саксофоном сменялись зажигательными ритмами, которые попадали в такт биению ее сердца. В ней все сильнее разгоралось желание.
— Я хочу тебя, — сказал Райан, и его глаза потемнели.
— Я тоже хочу тебя.
Ей не пришлось ничего больше говорить. Схватив Клеа за руку, Райан стремительно повел ее к выходу, на ходу прощаясь с родственниками, которые даже не успевали ему ответить. Не обращая внимания на провожавшие их изумленные взгляды, они буквально сбежали по лестнице и устремились к серебристому кабриолету, взятому напрокат.
Клеа приподняла длинную юбку и забралась внутрь. Ее пальцы дрожали, когда она накинула на голову шелковый шарф. Она уже потянулась, чтобы пристегнуть ремень, но тут Райан взял ее лицо в ладони и поцеловал. Поцелуй был легок и нежен, полон ожидания и предвкушения. Отпустив ее, Райан прошептал:
— Я люблю тебя.
Милю за милей они ехали в молчании, машина летела стрелой по обсаженной деревьями дороге. Над ними раскинулось безбрежное небо, ветер обдувал ее кожу, оставляя на лице и губах холодные осенние поцелуи. Концы шарфа танцевали за ее плечами.
Райан свернул на грунтовую дорогу, которая проходила прямо через бесконечные виноградники. Длинные зеленые лозы склонялись под грузом тяжелых спелых кистей. Она не спросила его, куда они едут. Ей было все равно. Все равно куда, лишь бы с ним.
К тому времени, когда он остановил машину у большого пруда, воздух между ними уже звенел от напряжения и в их сердцах все громче и настойчивей раздавалась песня желания. Захватив с заднего сиденья одеяло, Райан взял ее за руку и повел к небольшой купе деревьев.
Пиджак и галстук он оставил в машине. На нем была белая рубашка, очерчивающая широкие плечи. Расстегнутый ворот так и притягивал ее взгляд к бронзовой загорелой коже. Он расстелил одеяло, сел на него и протянул ей руку.
— Иди ко мне, Клеа. Займемся любовью.
В его глазах, серебристо-голубых, потемневших от любви и желания, отражалась неуверенность. Согласится ли она? Но Клеа и сама дрожала от желания. Взяв его руку, она опустилась рядом на колени.
Райан притронулся к ней так осторожно, как если бы она была сделана из драгоценного хрусталя. Медленно размотал шарф, обнажая плечи.
