Она разломала печать, и без малейшего проблеска интереса начала читать. Сначала все так же, безжизненно, погасшим взглядом медленно переходя от строчки к строчке, но внезапно в глазах появился подозрительный блеск. Она моргала часто-часто, но слезы все равно текли по щекам, падая на бумагу. Эльвин молча стоял перед ней, не отворачиваясь, но и не пытаясь утешить, а она плакала, тихо, обиженно всхлипывая, так плачут маленькие девочки. Граф ждал, пока слезы не перестанут течь по ее щекам, потом все так же молча протянул платок. Саломэ вытерла лицо и сказала негромко:
- Министр Чанг считал, что вы достойно продолжите его труд.
Эльвин кивнул, и Саломэ продолжила все тем же тихим голосом:
- Докладывайте. А после доклада освободите Хранителя. Он был прав.
Глава тринадцатая
Поселению в новых землях не так давно исполнилось семь лет. Добротные срубы из местной разновидности сосны - прочной, белой, с толстым стволом и почти без ветвей, крона уходила под самую макушку - полукольцом охватывали берег бухты, достаточно далеко, чтобы во время зимних бурь не опасаться бушующего моря, но достаточно близко к воде, летом спасавшей от полчищ гнуса и комаров, настоящего проклятья здешних лесов. Как только сходил снег, в лес, не закутавшись с ног до головы, лучше было не соваться, поедом ели. Мужчины запасали дрова осенью, в короткий промежуток между гнусом и снегом, тогда же и строили новые дома, если была необходимость, охотились все больше капканами, чтобы лишний раз в лес не соваться, а вот у женщин особого выбора не было - самая ягодная пора выпадала на жаркие летние месяцы.
Впрочем, кроме, как на комаров, жаловаться было не на что: теплое лето, щедрое на дожди, мягкая зима, обильная снегом, но без морозов, богатые дичью леса, плодородная земля, море, кишащее рыбой и прочими съедобными тварями. С голоду в этих краях мог умереть только ленивый, а таковых в поселении не имелось. Люди, поселившиеся здесь, младшие сыновья из больших крестьянских семей, провели юность, плавая по морям, но знали и любили землю и с радостью вернулись к привычному труду.
Земля отзывалась на их усилия обильными урожаями, герцог Квэ-Эро, которому согласно закону об открытиях принадлежал весь новый материк, налогов не требовал и помогал поселенцам всем, чем мог. Корабли приходили несколько раз в год и привозили все необходимое: от ткани до лошадей, хотя, чем дальше, тем все больше и больше маленькая деревня на краю света обеспечивала себя самостоятельно. Однажды, среди прочих припасов, корабль привез женщин: молодых, здоровых, работящих, с богатым приданым, подарком герцогини, и через год в деревянных срубах раздались первые детские крики, окончательно превращая их в настоящие дома.
А за окошками, затянутыми бычьими пузырями, шумел лес, несла мутные бурные воды река, лежал, раскинувшись, целый мир, в ожидании человека - огромный, загадочный, манящий. На алтаре Навио в маленькой часовне, одной на всех Семерых, постоянно горел огонь в масляной лампадке. Когда на карте новых земель не останется ни одного белого пятна, лампаду задуют, ее сменят привычные приношения, но пока что пламя странствий звало бывших моряков в путь. Оставив повседневную работу, они уходили вглубь леса, сплавлялись на плотах по реке, разведывали бурую руду в близлежащих болотах и мечтали добраться до покрытых дымкой гор, из-за которых каждое утро неспешно поднималось багряное солнце. И ни о чем не жалели.
'Сильвану' в этом году уже не ждали - рискованно слишком, даже для ее бесшабашного капитана, близился сезон зимних бурь. Короткая осень вступила в свои права, пожелтели и покраснели листья, зелеными оставались только сосновые кроны, да и те ближе к снегопадам как-то бурели, съеживаясь в ожидании холодной тяжести. Начался отлов устриц, особенно вкусных в эту пору, а стены украсили связки сушеных грибов. Мужчины как раз собирались на большую птичью охоту - запасти на зиму гусей и уток, когда на горизонте показались знакомые паруса.
'Сильвана' бросила якорь на выходе из бухты, с борта спустили всего одну шлюпку. Все жители деревни собрались на берегу и с удивлением наблюдали, как капитан собственноручно помог сойти на землю молодой женщине, а один из матросов осторожно передал ему маленького мальчика. Ребенок, похоже, не доспал и хмурился, готовясь заплакать, женщина потеряно оглядывалась по сторонам. С корабля тем временем спускали вторую шлюпку.
Молчание затянулось, Салин вышел вперед и подойдя ближе, узнал женщину, хотя видел ее всего один раз, мельком, много лет назад и оба с тех пор успели повзрослеть:
- Ваше сиятельство? - Спросил он недоверчиво.
Женщина кивнула, подхватив на руки начавшего хныкать ребенка:
- Да. Но это больше неважно. Мы останемся здесь жить, у вас, - она смотрела на Салина несколько растеряно, словно продумала свой план только до этого момента, а что делать после того, как под ногами окажется твердая земля, не знала.
- Деньги у вас, должно быть, не в ходу, но я привезла разные вещи, этого должно хватить на первое время, а потом… я научусь, буду делать все, что нужно.
Салин вообще перестал понимать, о чем она говорит, но ребенок плакал, он позвал свою жену и поручил ей высоких гостей, а сам вопросительно посмотрел на капитана. Алекс пожал плечами:
- Ее сиятельство захотела совершить морскую прогулку. На большой земле неспокойно, с Кавдном война, король умер, принц вроде бы живой, но нестоящий, так что здесь ей и мальчику будет спокойнее. Я на всякий случай неделю постою на якоре, вдруг передумает. Но дольше ждать не стану.
Салин замер, ошеломленный вываленными на него новостями: война, король, принц… И в который раз за последние годы подумал: как же хорошо, что он здесь, а не там. А что до леди Тэйрин и маленького лорда, то о них позаботятся - все поселенцы перед герцогом в долгу, а он, беглый бунтовщик, так вдвойне. Пока они разговаривали, причалила вторая шлюпка. Первым на берег спрыгнул высокий смуглый мужчина и помог сойти рыжеволосой эльфийке. Юноша рванулся вперед, занеся руку для удара и прошипел сквозь зубы капитану:
- Что за дрянь ты сюда привез?!
Но смуглый незнакомец перехватил его и без особого труда швырнул на землю, удивительно, откуда сила взялась, на вид - тощий, словно палка обструганная, а хватка стальная. Наклонился над силящимся встать Салином и негромко произнес:
- Уж не знаю, за что вы, молодой человек, так не любите эльфов, допускаю, что вполне заслуженно - я их сам не переношу, за некоторыми исключениями, но леди Далара путешествует со мной, и вам, юноша, придется взять себя в руки и оказать ей посильное гостеприимство. Иначе, - он понизил голос, - я с вас живого шкуру спущу, даме на перчатки, - и как ни в чем не бывало, продолжил, - мы поживем здесь некоторое время, а там будет видно.
Когда через борт шлюпки перепрыгнул молодой полуэльф, Салин уже достаточно овладел собой и вспомнил, что он возглавляет это поселение, и что его война с эльфами закончилась много лет назад. Он хмуро обратился к незваному гостю, разминая ушибленный локоть:
- Хоть скажи, кто нам такую честь оказал, пожить без приглашения.
- Меня зовут Мэлин, я кузен вашей герцогини, леди - Далара и ее сын, Ларион.
Салин кивнул, понимающе - эльфы там или не эльфы, но так как они вместе с герцогиней, придется терпеть. И если гости не уплывут обратно на 'Сильване', то задержатся здесь до весны. Он снова тяжело вздохнул и отправился проверить, как там жена устроила леди Тэйрин.
Когда он вошел в дом, мальчик уже спал, над верхней губой блестели молочные усы, а женщины негромко разговаривали возле очага, он прислушался, но доносились только отдельные слова: 'так надо', 'сначала', 'справлюсь'… И осторожно притворив дверь, вышел - жену потом расспросит, а сейчас надо
