Кейт увидела искреннее сочувствие на лице матери.
– Очень жаль. Это ужасная болезнь, – произнесла она, словно он подтвердил ее самые ужасные опасения. – Если можно что-либо…
– Благодарю вас, мадам. Я передам ей ваше сочувствие. А сейчас давайте вернемся к свадьбе.
– Конечно, милорд. Как это благородно с вашей стороны, что вы ставите мою дочь выше всего прочего, даже когда у вас есть собственные проблемы!
Кейт бросила взгляд на Дженни.
– Будь счастлива, – произнесла сестра. Если бы это было так просто.
Появился Джереми, рядом с ним шел лакей и нес поднос с шампанским. Он подмигнул Кейт:
– Надеюсь, это соответствует духу праздника. – Он раздал всем бокалы, а затем поднял свой: – За здоровье моей дорогой сестры и ее мужа. За здоровье маркиза и маркизы Фолконридж.
Все подняли бокалы и повторили тост. Майкл легонько ударил бокал супруги своим, посмотрел ей в глаза и произнес:
– На долгую жизнь.
Она выпила шампанского. Не пригубив, а проглотив залпом. Большим глотком. После чего вернула бокал брату.
– Принеси мне еще.
Кейт чувствовала себя так, словно пробудилась от долгого сна.
– Тебе надо поприветствовать гостей, – произнесла мать.
– Я невеста, мама. Думаю, нам можно не соблюдать эту формальность. Пусть присутствующие займутся чем хотят. Мы знаем, что это является и их желанием. В противном случае их бы здесь не было. Я не вижу причин вести себя слишком официально.
– Кейт…
– Моя жена сказала достаточно, – произнес маркиз. – Пусть будет так, как она хочет.
Кейт посмотрела на него. Он поднял ее руку в перчатке и поцеловал запястье.
Кейт вдруг поразила мысль, что этот красивый мужчина мог заполучить любую женщину в мире, но выбрал ее. Почему? Что он знает о ней? Что она знает о нем?
– Мы, когда заключаем брак, почему-то не задумываемся о том, что женимся не только на дочери, но и на семье, – с озадаченным видом произнес Хокхерст.
Майкла бросило в дрожь от этих слов, но он решил не придавать им особого значения. На свадьбу прибыли англичане, которых восхищали американцы. Независимо от того, презирали англичане американцев, восхищались ими или только терпели, те всегда вызывали в них живой интерес.
– Ты будешь приглашать их в свое поместье? – спросил Хокхерст.
– Боже милосердный, нет. Миссис Роуз – женщина властная и ведет себя так, как ей заблагорассудится.
– Скажи спасибо, что тебе не попалась компаньонка ее дочери, – иначе ты эту дочь никогда больше не увидел бы. Говоря по правде, если бы ты не оказал мне честь, попросив стоять с тобой рядом, меня вряд ли пригласили бы.
– Тебя пригласила она. Хотела собрать на церемонию всех герцогов, которых могла.
– А что ты думаешь о своей жене? Не станет ли она с годами похожа на свою мать? Говорят, именно так и бывает.
Майкл пожал плечами:
– Уверен, Кейт такой не будет. Кроме того, посмотри на свою собственную жену. Ее мать известна своей расточительностью. Чего не скажешь о Луизе.
– Да, она бережлива, мудра и в случае трудностей сможет свести концы с концами. Зато ее брат – большой любитель транжирить деньги.
– Ты что-нибудь слышал о Рейвенсли?
– Нет. Луиза не слышала. Она делает вид, будто это для нее ничего не значит, но такого не может быть. Ведь он ее брат!
– Она не забыта, – с трудом произнес Майкл. Он хорошо знал, как это больно – чувствовать себя забытым, никому не нужным. Его жена уже ушла, под предлогом, что хочет побыть некоторое время одна. Однако она не стала искать уединения в своей комнате, а на его глазах начала переходить от одного гостя к другому. – Рейвенсли, без сомнения, не показывается из-за того, что стыдится своего отвратительного поведения. Именно он распространил слухи, приведшие к тому, что ты женился на этой девушке.
– Говоря откровенно, я доволен, что он это сделал.
– Из-за того, что жениться на Дженни было бы ужасной ошибкой?
– Нет, потому что я тогда не женился бы на Луизе. Если бы ты любил Кейт хотя бы наполовину, как я…
– Мне надоели твои романтические излияния.
Хокхерст рассмеялся:
– Возможно. Но я счастлив, Даже несмотря на то, что я по-прежнему без денег.
