целях. Официальные собрания, праздники, встречи, просто прогулки, стоит только изменить антураж и мы получаем, как там коллега написал, — орк взял со стола лист с печатью Академии и, нахмурившись, прочитал: — Оптимизацию процесса. Во! То есть, говоря нормальным языком, используем одну площадь для разных мероприятий, тем самым экономим время, средства, и пространство. Эх, и откуда только водники таких слов понабрали! Нет, чтобы по-человечески написать, я чуть волосами не оброс, пока разобрался, — пошутил Острин и добавил: — До вечера, тогда. Как услышишь колокольный звон, значит пора спускаться. Твой курс первый, Практики, Боевые маги. Увидишь на скамьях надписи, не потеряешься.
Я поблагодарила орка еще раз и покинула кабинет.
'Надеюсь, уважаемый магистр не узнает, кому обязан чуть было не случившимся оволосением?!'
'Это точно, кажется, я все же перегнула тогда палку'.
'Перевпендрилась, я сказал бы'.
'Все мы подвержены соблазну', — смиренно согласилась я, улыбаясь во все зубы.
'Теперь вот уважаемый ректор Академии эстафету принял. Кто бы мог подумать'.
3.3
Я разъяренно смотрела, как желтая шифоновая юбка с шуршанием медленно скользит вдоль моего бедра. Васька, вольготно развалившись в раковине, комментировал мои безрезультатные потуги, выглядеть нарядно.
— А ты под корсет подтолкни, — искренне веселясь, советовал мне он.
— А в корсет тоже что-нибудь подтолкнуть порекомендуешь? — злилась я.
— Не, заметно будет. Лучше просто не наклоняйся, а то вывалишься, вся.
От зрелища в зеркале мне тоже могло бы быть смешно, если б не было так грустно. С размерчиком Острин все же ошибся. Не в два раза, конечно, но достаточно, чтобы с меня в разных местах сползало, слетало и, как правильно заметил кот, могло вывалиться. Это не говоря о том, что от фасона меня, мягко скажем, воротило. Прозрачно-желтый от груди корсет на твердых косточках, расшитый золотистой нитью и мелкими блестками, в моем случае оголял торчащие ключицы. Правда, они немного округлились за прошедшие пол года, но ситуацию это не спасало. А воздушно-летящая, в несколько слоев юбка, расшитая по низу в тон корсета, путалась в ногах, заставляя меня каждый раз переживать за целостность моего носа. Желтый цвет платья подчеркивал мою бледную после зимы кожу, делая похожей на бодренького мертвеца. В общем, платье было божественно, просто бесподобно красиво, но отдельно от меня. Оно само по себе, я сама по себе. Стоило только нам оказаться вместе, как меня начинало потряхивать от осознания собственной несуразности. Я кинула взгляд на расшитые бисером ленточки, заколки в виде бабочек и шпильки, россыпью лежащие рядом с котом. Интересно, и это все мне нужно воткнуть в мою многострадальную голову, к итак торчащим в разные стороны волосам? И будет у нас новогодний ежик или отцветающий одуванчик. Бред!!! Я еще раз кинула взгляд в зеркало и раздраженно подтянула начинающую сползать юбку.
— Праздник, не праздник, а я это снимаю.
— Давно пора, — согласился кот, наблюдая, как юбка шуршащим водопадом скользит на пол.
Я развернулась и пошла в комнату за вторым свертком, где должен был лежать ежедневный комплект одежды.
— А чулочки ничего так, — крикнул мне вдогонку Васька.
— Щаз съем, — рявкнула я на шутника, рывком разворачивая второй кулек.
Бумага развернулась, и на пол вывалилась брючная форма. Я радостно схватила вельветовые штаны темно-бордового цвета и стала их примерять. Немного великоваты, но под ремень пойдет. Розовая шелковая рубашка, темно бордовый шейный платок и кожаная жилетка коричневого цвета с такими же сапогами ботфортами. Замечательно! Я быстро переоделась, рванула в ванную, намочила руки, пятерней причесала волосы, которые тут же снова стали торчком, и радостно чмокнула Ваську в мокрый кончик носа.
— Вяк, — кот недовольно вытер лапой мордашку и демонстративно покрутил лапой у виска, выражая тем самым свое ко мне отношение.
В эту минуту по Институту прошелся колокольный звон. Я улыбнулась своему отражению, схватила хвостатого под мышку и, запихав себе в карман письмо Орика, авось пригодится и я встречусь с его братьями, припустила из комнаты, вниз, в ареолу.
— Сколько же народа, — выдохнула я, оглядываясь по сторонам.
Я стояла на первом этаже, замерев от неожиданности. Пустая еще утром ареола теперь напоминала муравейник: часть народа сновала туда-сюда, часть уже сидела на лавочках, кто-то разбился группами, и все что-то оживленно обсуждали. Галдеж стоял такой, что уши закладывало, а я с удивлением взирала на орчанок в нарядных платьях ярких расцветок, в длинных юбках, с расшитыми, полупрозрачными корсетами и оголенными плечами. У всех длинные распущенные волосы, с различными элементами декора в виде заколок, шпилек, бусин, косичек, кудрей и хвостиков, ровный золотистый загар и слегка подкрашенное лицо. Они были экзотически красивы, притягивали взор, будоражили первобытные инстинкты. Я на их фоне, как и на фоне нежных эльфиек, казалась бледной мышью. Васька, от увиденного так же, слегка офигел, так как до сих пор болтался у меня под мышкой безвольной сосиской, что до сих пор никогда не наблюдалось.
— Милашка, не стой, как не родная, — раздался рядом со мной приятный баритон.
Я обернулась и уткнулась взглядом в такое знакомое лицо. Вернее, в три лица. Один из братьев, весело мне подмигнул. Я улыбнулась в ответ, ошарашено разглядывая орков. Было немного странно смотреть на Орика в трех экземплярах.
— Валикус, ты и слова не успел сказать, а девушка уже покорена. Ты хочешь забрать у меня лавры обольстителя? — театрально воскликнул один из троицы и тут же обратился ко мне. — Поверь, я ничуть не хуже.
— Не верь им, лучше всех, я, — прижав руки к груди, улыбнулся мне третий.
'Чего стоим, тормозим?'
'А, что делать? Они же надо мной издеваются! Может послать?'.
'Куда?' — удивился внутренний голос. В его интонации явно проскользнуло сомнение в моей вменяемости.
'Вариантов много. Можно отправить принимать водно-банные процедуры, можно к местным темным личностям, ну и в пешее эротическое путешествие, конечно же. Но это уже, наверное, грубо будет'.
'Ты часом не с пальмы слезла, дикая такая? С тобой заигрывают, а не издеваются, пора бы разницу знать. Верни той же монетой. Потом посмеетесь вместе'.
'Я не умею'.
'Так учись. Самый возраст'.
За те несколько секунд, что длился наш диалог с внутренним голосом, братья окружили меня и принялись демонстрировать свои лучшие качества. Один напряг бицепсы, второй, немного расстегнув рубашку, оголил рельефный торс, третий, развернулся спиной, предлагая оценить накаченную спину и кгхм…низ этой самой спины.
Я аккуратно опустила Ваську, который с большим интересом наблюдал данное представление, на пол, и с восторженно-изучающим видом стала обходить красующихся орков. Постепенно мое лицо стало приобретать задумчивость, я хмурилась и, наконец, разочарованно вздохнув, вынесла вердикт: — Мальчики — А у вас четвертого нет? Чтобы полный набор в одном был. А то недокомплект какой-то получается.
Братья, не ожидая такого разворота от только что стоящей с открытым ртом девушки, удивленно замерли на месте.
— Или, — словно уговаривая саму себя, я еще раз обвела глазами орков, отойдя на пару шагов. — Нет, все же слишком, — грустный выдох. — Так как насчет четвертого, а?
— Шери, может, пора письмо отдать? А то Орик нам не просит, если его братьев разом удар хватит, — сквозь смех предложил Васька.
— Мальчики, вам от брата привет! — я вытащила из кармана свиток и, помахав им перед удивленными лицами орков, вручила его близстоящему. Кажется, это был Горид.
