душу населения, что соответствует уровню развития Перу, Чили и Коста-Рики. Самая богатая Эстония находится между Болгарией и Венесуэлой, а самый бедный Таджикистан – между Конго и Сирией. Учитывая обесценение рубля и экономический спад последних лет, сейчас показатели дохода на душу населения еще более низкие.
«Франкфуртер Рундшау»
Егор Гайдар. Послесловие
Еще когда он формировал свою команду, чтобы согласовать ее состав сначала с Бурбулисом, а потом с Ельциным, Егор Тимурович Гайдар отбирал туда людей, многих из которых знал лично. Он искренне верил, что эта команда сумеет вывести Россию из того сложного тупика, в котором оказалась страна. Все было просчитано теоретически безупречно. Если реформы пройдут достаточно эффективно, можно будет говорить о возможной стабилизации экономического положения уже к концу года. Ему так хотелось в это верить... Ведь Бальцеровичу в Польше удалось провести болезненные, но необходимые реформы.
Когда Гайдар соглашался на проведение этих реформ, он еще не в полной мере представлял себе степень глубины падения экономики, ее развал в предыдущие годы. Ему казалось, что даже пессимистический сценарий развития ситуации не может затянуться больше чем на два или три года.
В этот день его вызвал к себе президент. В последние дни он чаще вызывал Гайдара одного, предпочитая беседовать с ним без Бурбулиса. Геннадий Эдуардович обычно появлялся вместе с Гайдаром и отвечал вместо него, часто не давая возможности самому Гайдару объяснить свою позицию. Ельцин это заметил и решил вызывать к себе одного Гайдара, без Бурбулиса. В последние недели и месяцы ему стало казаться, что Геннадия Эдуардовича слишком много – и в его частной жизни, и в правительстве. Бурбулис постоянно выступал с проектами реформ, словно был их единственным автором. Он обещал не проводить денежной реформы, словно это зависело лично от него, достаточно быстро стабилизировать экономическую ситуацию; раздавал интервью по всем вопросам внутренней и внешней политики. Это начало раздражать Ельцина. Получалось, что Бурбулис почти законный глава правительства, а президент исполняет лишь представительские функции.
В мае месяце Бурбулис объявил, что Россия выполнит свои обязательства по контракту перед Индией, поставив ей ракетные двигатели вопреки мнению США. Это вызвало настоящий скандал. Козыреву пришлось несколько раз объяснять Государственному департаменту, какие двигатели и в каком количестве будут поставлены в Дели. Это было последней каплей, переполнившей терпение Ельцина. Почти сразу он издал указ о том, что Бурбулис остается только государственным секретарем, чтобы Геннадий Эдуардович уже не вещал от имени российского правительства. Но он все еще по старой привычке иногда приглашал Гайдара вместе с Бурбулисом, хотя старался делать это как можно реже.
Когда Гайдар вошел, Ельцин привычно поднялся со своего кресла, пожал ему руку и пригласил садиться.
– Вы читали последнюю статью Руслана Имрановича с его предложениями по экономическим вопросам? – поинтересовался он.
– Читал, – кивнул Егор Тимурович.
– Что вы об этом думаете?
– Это самая настоящая провокация, – ответил Гайдар. – Дело в том, что его так называемая экономическая программа сделана якобы на основе взглядов академиков Петракова и Шаталина, которые предлагают заморозить рыночные реформы и сначала создать в стране рыночную инфраструктуру. Но это просто демагогия. Невозможно создать рыночную инфраструктуру без рыночных отношений. Я звонил академику Шаталину. Он назвал документ грубой провокацией, рассчитанной на использование его имени, и категорически отказался от него. Мы уточнили, что ни Петраков, ни Явлинский не имеют к этой программе никакого отношения.
Ельцин нахмурился. Уже не в первый раз Хасбулатова ловят на подобных передергиваниях и неточностях. Хотя Руслан Имранович публично назвал обоих ученых основными разработчиками его альтернативной программы.
– У Явлинского есть свое мнение по поводу проводимой экономической реформы, – вспомнил президент.
– Есть, – подтвердил Гайдар, – он назвал нашу работу полным провалом.
Борис Николаевич тяжело вздохнул. Его не столько беспокоила оценка Явлинского, сколько эта неприятная манера Егора Тимуровича называть все вещи своими именами. Он совсем не политик и, очевидно, никогда им не будет.
– Я хочу вам сообщить, что решил укрепить ваше правительство, – сказал Ельцин. – Завтра выходит мой указ о назначении новых вице-премьеров правительства. Это Салтыков, Хижа, Черномырдин, Шумейко и Чубайс.
– Зачем так много? – поинтересовался Гайдар.
– Это люди, которые знают производство и могут наладить работу министерств. И их необходимую координацию, – подчеркнул президент.
– По-моему, троих вполне достаточно, – заметил Егор Тимурович, перебирая бумаги. – Но если вы так считаете...
– Так будет правильно, – с нажимом сказал Ельцин.
– Вы считаете, что мы не справляемся со своими обязанностями?
– Я считаю, что нужно успокоить народных депутатов, – пояснил президент. – Каждый из этой пятерки может оказаться полезным во время голосования по правительству. И они умеют работать.
Он не сказал «в отличие от вашей команды», но это было понятно. Гайдар покраснел.
– Я говорил вам, Борис Николаевич, что отвечаю за работу всей команды. И если вы недовольны работой отдельных министерств, то мы готовы уйти все вместе.
– Нужно укрепить правительство практиками, – повторил Ельцин. И, понимая, что это не совсем убедительные доводы, неожиданно добавил: – Через три дня я улетаю с государственным визитом в Соединенные Штаты Америки. И хочу сообщить вам, что перед своим отъездом намерен издать новый президентский указ.
Егор Тимурович отложил бумаги и поднял голову.
– Возложить исполнение обязанностей Председателя Правительства Российской Федерации на Гайдара Егора Тимуровича, – немного торжественным голосом сообщил Ельцин.
Гайдар не изменился в лице. Просто осторожно положил карандаш на бумагу.
– Вы думаете, что нас может утвердить Верховный Совет? – спросил он.
– Я думаю, что вы теперь становитесь официальным руководителем правительства и можете работать, не оглядываясь ни на кого, – подвел итог президент. – А я всегда готов вас поддержать.
Он еще раз пожал руку Гайдару, и тот вышел из кабинета, унося свои бумаги. Ельцин задумчиво посмотрел ему вслед. Конечно, он молодой и достаточно неопытный. Но такой умница и такой порядочный человек... Нельзя сдавать его Верховному Совету. Там сидят циники, которые Гайдара просто съедят.
Если «шестидесятники» были сформированы хрущевской оттепелью, то родившиеся в пятидесятые годы были сформированы брежневским «застоем». Так потом назовут самые спокойные годы в истории Советского Союза, когда страной правил Леонид Брежнев, – с шестьдесят четвертого по восемьдесят второй год. Рассказывают, что его дочь однажды в порыве откровенности посоветовала положить отца в могилу лицом вниз, чтобы было удобнее целовать его ниже пояса, когда будут вспоминать о времени правления Брежнева. Возможно, это анекдот, но по истечении четверти века относительно спокойное время Леонида Ильича вспоминается с доброй ностальгией. Хотя справедливости ради стоит признать, что нарастание экономических проблем началось именно в годы застоя, когда многие продукты начали постепенно выдавать по талонам, а общее фарисейство стало почти нормой жизни. Но однозначная социальная политика была приоритетной, и миллионы людей чувствовали это на своих бюджетах.
Егор родился в пятьдесят шестом в элитной семье. Его отец был сыном того самого Гайдара, на книгах которого воспитывалось не одно поколение советских людей. Да и имя Тимур стало нарицательным после выхода известной книги. Отец был контр-адмиралом, а его мать была из семьи известного писателя Павла Бажова. Супруга самого Гайдара оказалась дочерью не менее известного писателя, который вместе со своим братом стали настоящими «гуру» для советской интеллигенции. Писавшие фантастические произведения братья Стругацкие были любимыми авторами многих современников Егора.
