Проверка слуха

СЫНУ

Хочешь, я всё придумаю:
беседку в лиловых сумерках,
сосну в золотых фонариках
и дом из воздушных шариков?..
Придумаю, хочешь, зиму?
Летит она мимо, мимо —
вдоль улиц пустынно–тихих
в хрустальной неразберихе…
На крышу взберусь по лестнице
и солнце поймаю зеркальцем,
свяжу золотые лучики —
и желтый гамак получится.
Гамак привяжу под радугой —
хоть капельку, хоть ненадолго —
но мы с тобой полетаем,
а после — пускай растает…
И пусть будет всё неправильно,
навывортно, неправедно,
придумано — не украдено!
Ведь сказка — начало праздника!
В ней звёзды звенят в бубенчики,
и выдумкой все повенчаны…

Спи, мальчик, на лоб твой дуну я,
и сон до конца додумаю…

* * *

Мне хочется туда,
где я не буду нищей,
где тело распылив,
не стоя ни гроша,
без соли и воды,
без копоти и пищи
синичкино крыло
опробует душа!..
Мне хочется туда,
где только звёздной пылью
отмечен будет след,
а более — ничем,
где встретившись с иной
душой, мы вспомним — были!..
Когда? То знает Бог
и ведает зачем!

* * *

От нынешних сует,
от пестряди знамён,
от полусытых лет
потянет вглубь времён.
Их норов крут и прост,
как формула воды:
за разговеньем — пост
и честные труды,
на Масленицу — блин,
на Троицу — венок,
на тех, кто ладит клин,
по крайности — клинок,
на тех, кто слишком зряч,
(велели верить — верь!) —
оплаченный палач,
как, впрочем, и теперь.

* * *

Ни слов, ни шороха, ни птицы —
песок, пригревший ковыли,
ведёт зыбучую границу
на стыке моря и земли.

И остывает след непрочный,
ненужный, зябкий и босой,
и день дрожит на веках ночи
рассветной млечной полосой…

* * *