открытое справа последним ветрам,незащищённое.Всё просто и вечно, как свет среди дня…И слева уже подросла малышня,и плечиком острым сдвигает меняв правофланговые.
* * *
Мне казалось, скажи ты: «Замри!» —я замру.Мне казалось, скажи ты: «Умри!» —я умру.А сегодня стою на ветруи занудно, как ветхий гуру,говорю, говорю, говорю…Говорю, что уже не умру,не приду, не уйду, не замру —так беспечно в свободном мируя играю в свободу — игру…Но туман в рукава поутрузаползет, и озноб по нутрупробежит, как похмелье в пиру…Я тебе ещё много навру,ты скажи мне: «Замри!» —я замру…
* * *
Прошло семь лет,а может быть, семь бед,а может, семь весёлых каруселеймимо тебя галопом пролетели,а может, семь дождей и семь метелейсемь раз успели замести мой след…А может, не случилось ничего?А может быть, по капельке всего…Что до того?Теперь мне дела нет…
* * *
В темной роще кукушкамне года ворожит,привирает болтушка, —столько мне не прожить!Столько мне и не надо!Столько мне не поднять!Поживу, сколько в радость,чтоб самой не устать,чтоб друзья не устали,чтоб остались враги,чтоб своими глазамивидеть, как в бочагипо весеннему лесуутекает зима,чтобы там, а не в креследень последний сломать,как сургуч на конверте,где отмечен мой срок,и водой, а не смертьюускользнуть в ручеёк…
* * *
Я люблю неспешные поездки,чай вагонный с угольным дымком.Прадед мой, служивший на «железке»,с этим вкусом тоже был знаком.Я люблю глухие полустанки,где старушки — тихий наш закат —с молоком в холодной скользкой банкек поезду поспешно семенят.Я люблю, когда молчат соседи,и стаканы, тонко дребезжа,
