включить вспышку! Езус-Мария, что теперь будет? Ты напортачил, ты и спасай положение! Женись на ней, в подвал посади, ещё что придумай, но действуй же!
— Сначала надо её привести в сознание. Ещё полбеды, если сами сумеем, а вот если придётся «скорую» вызывать… Нехорошо!
— Да уже нехорошо, хуже некуда! Считай, все пропало! Конец всему предприятию. А сколько сил потрачено! Принеси воды. Нет, погоди, у меня ещё немного коньяка оставалось.
И они энергично принялись приводить девушку в чувство. Благодаря их стараниям она начала приходить в себя. Ресницы её дрогнули. Отведя фоторепортёра в угол, редактор опять решительно потребовал от него принятия самых действенных мер по отношению к секретарше. Пусть делает что хочет, но обяжет девушку соблюдать тайну. Пусть идёт на самые крайние меры!
— А почему я? — слабо отбивался от его нападок репортёр.
— Потому что мы все женатые, — немного туманно, но очень веско отрезал редактор.
Когда первая жертва эксперимента открыла глаза, первым, что она увидела, было лицо мужчины, ради которого она подвергала свою жизнь опасности. Ещё не совсем придя в себя, она схватила мужчину своей мечты за лацканы пиджака, притянула к себе и от души разрыдалась.
«Ох, оторвут-таки у меня эти лацканы», — подумал фоторепортёр.
К чести его, надо добавить, что он тут же прогнал эту несвоевременную мысль и принялся утешать девушку. Впрочем, кто бы поступил иначе на его месте? Ему в жилетку плакалась молодая, симпатичная девушка, ища защиты и утешения, и сердце молодого человека преисполнилось самыми тёплыми чувствами. Он и не знал, что так приятно держать Марысю в объятиях! Какое-то совершенно незнакомое ему чувство пробудилось в душе, такая нежность, которой он ещё ни к кому не испытывал. Захотелось защитить девушку, окружить её заботой и лаской. И ещё захотелось прибить консультанта по науке и технике, ведь это он, неуклюжий дурак, до смерти напугал это очаровательное, слабое создание! Так бы и держал Марысю в объятиях до конца своей жизни. Надо же было кретину свалиться прямо на неё! Не мог назад опрокинуться, осел?
В объятиях любимого человека секретарша довольно скоро пришла в себя и вспомнила, что ей надо продемонстрировать свои достоинства. Мужественно взяв себя в руки, она высморкалась в платок молодого человека и все ещё дрожащим голосом поинтересовалась:
— Что это было? О Господи, никак не могу опомниться. Бросился на меня…
В этот момент фоторепортёр вспомнил, что явственно слышал свист вырывающегося из камеры воздуха, и ответил вопросом на вопрос:
— Ты что, укусила его?
— Не помню, возможно. Когда это чудовище накинулось на меня, я перестала соображать от страха. Так что это было?
В голове фоторепортёра одна за другой пронеслись возможные версии ответов. Надо было за считанные секунды принять решение. Сказать Марысе правду или убедить её, что ей только почудилось? Галлюцинации, и все тут! Нет, галлюцинации не подойдут, она может обратиться к врачу, все ему расскажет или подруге доверится. Да нет, зачем прибегать к таким мерам? Скажет девушке правду и попросит её молчать, в конце концов, она такой же член их редакции, как и остальные конспираторы. Смущало лишь замечание редактора о том, что вопрос с Марысей поручено улаживать ему из-за его холостого положения. Им хорошо, у них жены, можно на них сослаться! Вот если бы у него была жена, он бы тоже сослался на неё и не ломал бы себе сейчас голову.
— Так что же это было? — продолжала допытываться секретарша. — То, что набросилось на меня?
И фоторепортёр принял мужское решение.
— Тадеуш! — мрачно ответил он. — Споткнулся, как последний идиот, и случайно упал на тебя.
У секретарши даже дыхание перехватило от неожиданности. Как же так? Редакционного консультанта по вопросам науки и техники она знала как облупленного, не укладывалось в мозгу его преображение в чудовищного монстра. Такая метаморфоза!
Тяжело вздохнув, фоторепортёр ещё раз подтвердил — да, именно Тадеуш, а никакое не чудовище. Он поднял девушку с пола и посадил на стул.
— Я считаю, тебе надо выйти за меня замуж! — с отчаянной решимостью заявил он. — Хотя, подожди минутку, я сейчас их спрошу…
Задумывая далеко идущую матримониальную акцию, секретарша, конечно, надеялась на её успех, но не так же скоро! Темп её продвижения на пути к алтарю был ошеломляющим и сбил девушку с панталыку. Да и вообще события развиваются уж слишком оригинально. Сначала на неё набрасывается в темноте консультант по науке и технике, преображённый в монстра, а потом предмет её воздыханий, до сих пор упиравшийся всеми четырьмя конечностями перед вступлением в брак, вдруг ни с того ни с сего совершенно добровольно заявляет о своём желании жениться на ней, и опять же непонятно почему мчится к коллегам согласовывать с ними свой марьяж. Ведь это же его личное дело, зачем такие вопросы согласовывать с коллегами? А может, тут затаились не коллеги? Может, и в самом деле какие-то монстры, ведь она так и не поняла, что же тут происходит. Может, тут прячется ещё кто пострашнее?
Марыся не была ни трусихой, ни изнеженной барышней. И хотя только что она пережила большое потрясение, все же сумела взять себя в руки. Сразу вспомнив о поставленной перед собой сверхзадаче, она, вздохнув, достала из сумочки пудреницу и принялась приводить себя в порядок.
В кабинете художника редактор кончал раздевать перетрусивших пришельцев. Обстановка царила тягостная. Столько сил затрачено на подготовку эксперимента, и вот теперь разразилась катастрофа! Никто не мог внести никакого путного предложения.
Появление фоторепортёра прервало невесёлый обмен мнениями.
— Делать нечего. Я на ней женюсь, — с порога бросил фоторепортёр обалдевшим коллегам. — Зачем играть в прятки, дурить девушке голову? Я не стал наводить тень на плетень, прямо сказал ей — на неё свалился вот этот недоумок. Так что давайте решать, приводить её сюда или как?
Редактор недолго думал.
— Раз уж ей столько известно, надо рассказать и остальное, — сказал он, а присутствующие кивками подтверждали согласие с его мнением. — А там уж твоя забота, чтобы она держала язык за зубами. И вообще давай скорей возвращайся, у нас новая проблема.
Пудра, губная помада и тушь для ресниц очень помогли секретарше обрести душевное спокойствие. И рассуждать она могла уже здраво, реально оценив ситуацию. Что бы тут в редакции ни происходило, предложение руки и сердца любимого мужчины было настоящим, а ведь это — самое главное. Теперь остаётся только проследить за тем, чтобы любимый не пошёл на попятную, ну да уж она проследит. Может, имеет смысл как можно скорее раззвонить об этом на всю округу?
И в сердце секретарши недавние страх и ужас сменились блаженной радостью. Нет уж, она пойдёт на все, но свою заветную мечту осуществит.
Торопливые и несколько хаотичные поздравления, которыми осыпали девушку сотрудники редакции, когда репортёр ввёл её за руку в кабинет художника, убедили Марысю, что жених сам сообщил им о радостном событии, значит, от своих слов отпираться не собирается. А когда ей подробно рассказали о предстоящем эксперименте, она пришла в восторг. Лицо девушки пылало от возбуждения, глаза сияли. Ей так понравился предстоящий, ни на что не похожий эксперимент, к которому она теперь будет причастна, что Марыся забыла на минуту даже о своём личном счастье. Фоторепортёр в изумлении глядел на невесту. Вот эта девушка недавно пережила страшный шок, и смотрите-ка, как быстро пришла в себя! И способна оценить уникальное мероприятие! И к тому же так хороша! Да ведь это просто бесценное сокровище, он, дурак, явно до сих пор её недооценивал.
Пессимист сатирик, естественно, сделал далеко идущий пессимистический вывод из последнего инцидента.
— Сами видите, в случае чего сбежать мы не сможем, — мрачно рассуждал он. — Если им взбредёт в голову прикончить космитов на месте, нам конец. Ни малейшего шанса уцелеть.
— Да чем они тебя прикончат? — усомнился художник.
— Чем угодно, хоть дубиной. Тебе не все равно?
Социолог попытался вдохнуть в коллег бодрость.
