вот эти, конкретные муравьи относились к разряду чёрных и крупных, так что проследить за их, передвижениями не составляло особого труда. Присев на корточки, девочка не сводила зачарованного взгляда с хлопотливых муравьишек.
— И что они носятся туда-сюда? — спрашивал Павлик, наклонившись над муравейником. — Гляди, гляди, какую громадную головешку волочёт вон тот! Зачем она им? Забыл я, чем питаются муравьи.
— Как это чем, сахаром, конечно! — ответила всеведущая сестра. — Сам слышал, все только и говорят о том, что в сахар понабились муравьи. Помнишь, в прошлом году, на Мазурских озёрах, у всех в сахаре оказались муравьи?
— Правда, вспомнил. Но у тех муравьёв был под носом кемпинг, а эти где возьмут сахар? В лесу?
— Придётся им принести, — не задумываясь решила Яночка. — Попросим Хабра запомнить дорогу. К морю мы ведь будем ходить каждый день, вот и станем ходить мимо муравейника и приносить им понемногу. Много им не съесть.
— Слушай, пошли, наконец, к морю, а то скоро стемнеет.
За муравейником чуть заметная тропинка стала понемногу спускаться со склона горы и вскоре раздвоилась. Одно её ответвление теперь круто устремилось вниз и далее отклонялось вправо, второе уходило вверх по пологому склону. Дети наверняка двинулись бы по первому пути, логично предположив, что чем ниже, тем к морю ближе, если бы путь не преградила им непроходимая стена какого-то страшно колючего кустарника. Пришлось обойти эту стену слева, и тут вдруг брат с сестрой неожиданно вышли на прямую, удобную аллею, полого спускающуюся к морю. По ней шли люди.
Домой дети вернулись тем же путём, пройдя мимо муравейника и спустившись по крутому песчаному склону горы. Отыскать чуть заметную тропинку в спустившихся сумерках не составило труда, так как их вёл Хабр. Опустив нос к самой земле, он шёл по следу своих хозяев.
— Я всегда говорил — без этого пса мы бы просто пропали, — заявил Павлик, выйдя из лесу точнёхонько к калитке их дома. — И уверен, это самый прямой и самый короткий путь к морю. Это предположение подтвердилось на следующее же утро. Хотя и потребовалось некоторое время для того, чтобы посыпать сахаром знакомый муравейник, на пляже дети оказались раньше родителей, которые шли на пляж кружным путём, по той самой удобной аллее, которой пользовались все отдыхающие. Пани Кристина решительно отказалась карабкаться на песчаный склон и продираться сквозь густые колючие заросли. И вот теперь, очень довольная правильным решением, спускалась по пологому склону горы удобным путём, а вдали, за дюнами, искрилось на солнце голубое море. Дети с отцом следовали за мамой на некотором расстоянии.
— Глядите! — вдруг тихонько вскричал пан Роман, остановившись как вкопанный на краю дороги и что- то пристально рассматривая на её обочине.
— Глядите! — повторил он, когда дети подбежали к нему. — Здесь прошли два крупных кабана. Вот, видите следы? Должно быть, огромные зверюги! Пересекли аллейку… ага, видите, и с той стороны следы? И ушли в лес.
— А почему ты решил, что шли они с той стороны и поднялись в лес, а не наоборот? — недоверчиво поинтересовался чрезвычайно взволнованный Павлик.
— По следам видно, — пояснил, пан Роман. — Присмотрись внимательней, видишь, следы копыт? Видишь, куда повёрнуты? Значит, они прошли в сторону горы. О, вот ещё чёткий след!
Яночка с горящими от волнения щеками всматривалась в следы прошедших здесь ночью кабанов. Честно говоря, следы были чуть заметны на песчаной почве, но ведь были! Во что бы то ни стало она должна увидеть кабанов! Хотя одиннадцать лет своей жизни девочка каждое лето проводила или в горах, или на озёрах, видеть кабанов ей ещё не приходилось. Зайцев видела часто, случалось наблюдать издали и косуль, раз даже и олень мелькнул, а вот кабанов никогда не видела. В зоопарках кабаны наверняка были, но там они как-то не привлекали внимания, да и неинтересно любоваться диким кабаном в клетке зоопарка. Совсем другое дело кабан на свободе, в родном лесу…
Те же чувства испытывал и её брат. Ведь каникулы они всегда проводили вместе и видели одно и то же. Это казалось мальчику даже немного обидным, хотя неизвестно, на кого обижаться, но всё-таки… Ведь он на целый год старше сестры и должен бы увидеть больше, чем она. И Павлик тоже твёрдо решил: не уедет отсюда, пока не увидит кабана собственными глазами!
И потом, на пляже, с увлечением участвуя в приготовлении огромного семейного грайдола<Грайдолом называются специально выкопанные в песке ямы, в которых отдыхающие на балтийском побережье загорают, спасаясь от ветров и соседей по пляжу. (Здесь и далее примечания переводчика.)> , Павлик поделился с сестрой своими соображениями:
— Знаешь, а ведь они были на кладбище. Или, по крайней мере, рядом с ним.
— Кабаны? — уточнила пыхтящая рядом Яночка.
— Ну да! Хабр их учуял. Отец сказал — днём они в чащах прячутся. А там рядом такие чащи, ого-го! Эх, нужно было тогда же и посмотреть.
— Так ведь у нас времени не было, — печально напомнила Яночка. — Настроение сразу испортилось — какую возможность упустили! — И потом ещё кладбище… Вспомни сам, мы просто офонарели. Умру, если не узнаю, что там такое! А вообще, просто не представляю, как мы со всем управимся.
— С чем надо управляться?
— Ну как же! В засаду на кабанов идём? Муравьёв подкармливаем? Насчёт кладбища разузнаем? А ещё…
— А ещё должны узнать, как они здесь рыбу ловят! — перебил сестру Павлик. — Вчера я не успел порасспросить пана Любанского, а потом его уже не было.
— Ещё порасспросишь, он ведь живёт в нашем доме, хозяйка — его дочь.
— А ты откуда знаешь?
— Слышала, как она называла его «татусь» .
— Значит, всегда под рукой. А ещё нам надо посмотреть, что там.
И Павлик махнул лопаткой в сторону небольшого рыбацкого порта, что находился неподалёку. Отсюда виднелись несколько вытащенных на песок лодок и люди. Что-то они там делали, суетились или просто стояли и смотрели. Несколько зданий типа бараков стояли в отдалении, а над ними возвышалась вышка пограничников.
Яночка согласилась с братом.
— Сейчас и пойдём. Скажем родителям — отправляемся на прогулку, к обеду вернёмся. Родители против прогулки не возражали. Пани Кристина оживлённо хлопотала в выкопанном грайдоле, обустраивая его, и лишь заметила:
— Сегодня обед будет позже. Папа возьмёт его из столовой в судках, разогреем на плите хозяев. Нет смысла торопиться на обед в самую лучшую dk загорания пору.
Пан Роман лишь грустно прокомментировал это заявление:
— Ваша мать настроилась по-революционному.
— И очень правильно! — поддержала маму Яночка. — Я тоже считаю: постоянно бегать на обед — лишь время терять. Во сколько мы должны вернуться?
Встревоженная пани Кристина приподнялась с подстилки. Она сразу поняла, что у её детей уже намечены какие-то свои планы.
— Послушайте, что вы задумали? Куда собрались?
— Да никуда! — поспешил ответить Павлик. — А вернее, куда глаза глядят. Надо же ознакомиться с окрестностями. Где это видано — человек приехал отдыхать, а сам не знает куда?
— Так вы же захотите есть…
— Не беспокойся, мы возьмём с собой еду, — подключилась к разговору Яночка. — Да вот смотри, мы уже все приготовили.
Пани Кристина взглянула на подсунутый ей под нос большой свёрток. Откуда ей было знать, что еда состояла из крупных ломтей хлеба, причём только два были кое-как намазаны маслом и покрыты жалкими кусочками плавленого сырка. Вздохнув, мама прилегла было на песок, но тут же опять приподнялась.
— Да, чуть не забыла! В нашем доме снимает комнату одна пани с девочкой вашего возраста. Её мать просила поиграть с ней, они никого здесь не знают. Подружитесь с ней, ладно?
— Прямо сейчас? — поинтересовалась Яночка, даже и не пытаясь скрыть прозвучавшего в вопросе
