— С полчаса в полную силу, потом ослабевает. Следов никаких, запах приятный, даже сны иногда приятные. Противопоказано наркоманам и душевнобольным.
— Гениально, — выдохнула Баська. — Начхать на противопоказания — наркоманы и психи редко всерьёз берутся за тёмные делишки такого пошиба, как наши клиенты.
— Если даже и берутся, то от случая к случаю, и барыш, как правило, пустяковый. Это люди не для нас. Ну и что теперь?
— Как — что? Приятные сны гарантируем всяким мошенникам.
И снова обычный тупик: легко сказать, труднее выполнить. Баська, сходив в разведку, положила геройский почин, Мартин откопал моряков и снотворное, настала очередь Павла и Доната.
Однажды холодной дождливой ночью пёс в Фаленице сожрал аппетитный кусочек говядины с таблеткой, после чего влез в свою будку и уснул. Но увы… только пёс оправдал надежды. Донат и Павел вместо энергии и собранности проявили просто паническую растерянность. Разъярённая Баська силком дотащила их до ограды, которую надлежало форсировать, перелезая по замкам и перекладинам на воротах. Донат молча упирался, Павел боязливо и торопливо шептал:
— Это… это ведь воровство… Давай как-нибудь по-другому! Ни черта не видно! Господи боже, сколько живу, ещё никогда… Ещё никого не обокрал…
— Надо же когда-нибудь начинать! — яростно шипела Баська. — А ну марш, недотёпы! Лестница лежит у правой стены. Вы что, задумали Мартина доконать, вешаться, что ли, ему по вашей милости! Вот поганцы! За работу! И чтоб все-таки знали: это кража со взломом…
С беспрерывными стонами, охами и ахами Донат и Павел наконец перелезли. Баська, боясь ослабления своего психологического нажима, то бишь бегства компаньонов, протянула им четвертинку, припасённую на всякий случай.
— Выпить! Тару вернуть! — приказала она. — Лестницу не забудьте на место! И морды себе завяжите!
Выпитая на пустой желудок четвертинка возымела полезное действие. Пока взломщики налаживали лестницу под окном ванной, они даже оценили смешную сторону авантюры. Более того: нашли в темноте нужное место, шлёпнулись только дважды, не выбили стёкол, бесшумно прокрались через ванную и холл и нашли спальню на первом этаже. Чудесное Мартиново средство распылили пульверизатором над головами почивающих обитателей виллы. Между окнами стоял антикварный сервант. В серванте, осенённые не иначе как сверхъестественным вдохновением, налётчики нашли тайник.
— Ну и рожу скорчит этот парень завтра! — хихикал Павел.
— Давай вытрем пол, — в деловитом кураже шепнул Донат. — Чтоб никаких следов…
Вылезли через узкое окошко в ванной, не свалились с лестницы, отнесли её на место и добрались до ворот грязные донельзя.
— Смеху-то, спятить можно! — заливался Павел. — Не знаю, не потерял ли чего…
Баська с Мартином ждали в машине, тряслись от страха. Баська сидела за рулём, решив не подпускать к нему Доната — как-никак водки хлебнул. Мартин сверлил глазами темень — ему все чудилось, что идёт кто- то чужой. Боже, а вдруг да придётся оглушить непрошеного гостя — от одной мысли об этом Мартин холодел.
Два чёрных силуэта появились около «тра-банта» абсолютно неожиданно. Баська вскрикнула:
— Наконец-то! Это, надеюсь, вы?
— Осторожно, — шепнул Павел, садясь в машину. — Я весь в грязи. Он тоже.
— Вы на четвереньках ползали или как? Послушайте, а с псом ничего не будет? Не слишком ему влепили?
— Минимальная доза, — прошептал Донат. — Ну как для ребёнка или для щенка.
Павел зашептал совсем еле слышно:
— Все удалось на славу.
— Да что вы шепчетесь, не пойму?
Донат и Павел взглянули друг на друга и захохотали. Наконец Донат сказал обычным голосом:
— Ерунда. В привычку уже вошло. Я как стёклышко, но на всякий случай веди ты…
— А в мебели, там, между окнами, что было? — заёрзал Мартин.
Невинный сей вопрос спровоцировал новый приступ веселья у обоих преступников. Баська перестала наконец буксовать и выехала на улицу.
— Это с одной-единственной четвертинки! — бросила она с негодованием.
— Да нет, — ответил Павел, вытирая слезы. — Только там было столько всякого добра, что можно набить целую перину. Представляете физиономию этого типа, когда он увидит в целости и сохранности золото и бриллианты, а валюты нет?.. Глаза на лоб полезут.
Следующим очередником был пан Ленарчик. Его обчистили легко и просто, после чего операции перенесли на Жолибож. Там в собственной вилле проживал некий деляга, по проверенным данным — большой дока в валютных махинациях. Главные хлопоты доставил шустрый пуделек; пёсик был требовательный и абы чего не ел. Таблетку пришлось растереть в порошок и вмять в котлету. Взлом сам по себе оказался плёвым делом — окна на первом этаже без решёток и стекло из балконной двери вынималось запросто. Хозяин, к счастью, не имел сейфа, все свои капиталы держал в ящике комода и даже не закрывал его на ключ.
Вся компания испереживалась из-за отправки первой подушки в наволочке с народной вышивкой. Подвиг взял на себя Донат, твёрдо решив, что после этой процедуры ноги его не будет на главпочтамте. Подушка прошла без сучка без задоринки; на следующий день Баська отослала конверт для новорождённого.
Через три недели от Мартинова приятеля пришло радостное известие: получил, дескать, высокооплачиваемую работу и уже удалось накопить пятнадцать тысяч долларов. Надеется на большее.
— Ну вот, — умозаключила Баська. — Видите, как все просто? К чему есть себя поедом, психовать либо в петлю лезть? Лучшее средство — простая хорошая работа. Запасов у нас пока что на три подушки; Павел, твоя очередь!
— И давайте ускорим дело, завещатель в больнице чувствует себя препаршиво, — добавил Мартин. — Ему грозит операция.
— Тем более. Я уже подобрала нескольких серьёзных клиентов…
Выслеживание валютных комбинаторов Баська добровольно взяла на себя, лишь изредка обращаясь за помощью к сообщникам. Узнать её не было никакой возможности: в блонд-парике, в тёмных очках и в брюках, совершенно менявших её фигуру, она часами просиживала в разных странных местах. Результаты говорили сами за себя.
— Порядок, — услышали компаньоны на очередном производственном совещании. — Есть один долгоносый наводчик — точь-в-точь легавая. И одна баба с поросячьей рожей. У неё почему-то всегда юбка хвостом отвисает — чудеса, да и только, что бы ни напялила, всегда сзади хвост. Долгоносый варит с одним плешивым и с одним рябым, плешивый крутит гешефты с этим, с Жолибожа, а с кем рябой, не знаю.
— А баба с кем? — заинтересовался Павел.
— У бабы есть шеф, который обычно принимает клиентуру в «Швейцарском». Красавец — сил нет, у меня челюсть отвалилась, как его увидела. Чистая обезьяна, чёрные космы на глаза лезут, рожа красная, сальная, золотой зуб сияет факелом. У бабы гешефт средненький, а у него всерьёз, и как ударит по крупной — с кем-нибудь едет куда-то в южном направлении. Наверняка где-то там у него малина, но где, пешком-то не догонишь. Ездит на вишнёвом «таунусе».
— Такси не могла взять?..
— Спятил? Ещё чего! У таксистов память фотографическая.
— Надо узнать, где машина.
— Ясно, надо. Только присматривать за ними тоже надо. Плешивый и красавец-шимпанзе постоянно заключают сделки, и будьте уверены, всякий раз имеют при себе товара по меньшей мере на одну подушку. Надо организовать нападение.
— То есть как это организовать? Где они заключают свои сделки?
— Да где угодно. Шимпанзе с золотым зубом чаще всего в машине, Рябой тоже. Повсюду — в
