Один из его бойцов щелкнул рубильником. Холл и коридор залило светом.
– Каждый закоулок, – сказал Рязанцев. – Это очень важно!
– Володя, – сказала мужу Ева, – она могла давно уйти отсюда, эта женщина. Я сомневаюсь, что она все еще здесь. НИИ – это огромное здание, тут тысячи комнат. Это игра в прятки, в которой мы оказываемся в заведомо невыгодном положении. Нам может помочь только удача. У нас ведь даже нету плана помещений.
Вооружившись толстой связкой ключей, полученной от вахтерши, Олег открывал одну комнату за другой.
– Никого, – сказал Скляров, выходя из бухгалтерии… – И здесь – никого, – покачал он головой несколько минут спустя, когда бойцы изучили каждую щель в приемной, где у стены стоял большой диван, возле которого притулился журнальный столик. В углу виднелся сейф, рядом имелся щиток с рубильником. Также стояли полки с папками, а посреди комнаты расположился фундаментального вида письменный стол с настольной лампой – очевидно, являвшийся рабочим местом секретарши.
Ева подошла к дивану, села на него и слегка попрыгала. Окна приемной были зашторены красивыми кремовыми гардинами с мохнатыми кистями, на столике стояла ваза с красной розой. Повинуясь внезапному импульсу, Ершова заглянула в вазу, а потом подняла ее в воздух. Воды в вазе не было. Удивившись, девушка ощупала листья цветка. Они оказались мокрыми. Ева присела на корточки и проверила ковровое покрытие в районе столика, стоящего перед диваном. Так и есть – большое мокрое пятно.
– Дорогой, – позвала Ершова супруга, – тут только что кто-то был! Пятно совсем свежее, воду разлили несколько минут назад. Кто-то пробегал мимо вазы и задел ее. Ваза упала, ее почти сразу же поставили на место, но вода успела вылиться на пол.
Скляров огляделся, а потом быстрым шагом подошел к сейфу. Бойцы стали на изготовку. Хищно щелкнули затворы. Толстая металлическая дверца бесшумно отворилась.
– Э, да их тут двое! – удивился Олег.
В сейфе, плотно прижавшись друг к другу, сидели женщина в возрасте около сорока и мужчина под пятьдесят.
– Замечательно, – пробормотал Рязанцев.
– Больше похоже на любовное гнездышко, а не на базу преступников, – добавила Ева, бросив взгляд на розу, засыхавшую в вазе без воды.
Дама, сидевшая в сейфе, с достоинством расправила плечи и ступила на ковер, изо всех сил делая хорошую мину при плохой игре. Вслед за ней из стального чрева сейфа выполз мужчина. От страха у него тряслись колени.
– Садитесь, – сказал полковник парочке, приглашая их присесть на диван, – сейчас мы с вами побеседуем. Я – Владимир Евгеньевич Рязанцев, полковник ФСБ. А вы кто?
– Я Алексей Михайлович Белобородов, – сказал мужчина, чья голова затряслась при виде десятка вооруженных до зубов бойцов. – Я ведущий научный сотрудник отдела пульсаров НИИ космонавигации. Кандидат наук.
Рязанцев и Скляров переглянулись.
– А меня зовут Карина Рубцова, – сказала женщина. В отличие от Белобородова она дрожала не от страха, а от возмущения. – Я жена директора НИИ академика Рубцова! Что вам от нас нужно? С каких это пор частная жизнь граждан интересует ФСБ?
– А ваш муж, конечно, думает, что вы уехали к маме в деревню? – спросил полковник, с трудом скрывая раздражение. – Правильно? Он и не подозревает, что у вас есть личная жизнь, никак не связанная с ним.
Карина выпрямилась. На ее бледных щеках появились красные пятна.
– Вы бы сами пятнадцать лет прожили с импотентом, а потом говорили, – сказала она.
Белобородов молчал. Он стоял, отвернув от нее голову, и смотрел в угол.
– Вы правы, – сказал Рязанцев, – личная жизнь граждан нас не интересует. И все же у нас есть к вам несколько вопросов. Садитесь, поговорим.
Мужчина и женщина сели на диван, перед которым стоял столик с пустой вазой. Из вазы торчала красная роза. Карина Рубцова отвела взгляд от цветка. Ева устроилась на подоконнике так, чтобы хорошо видеть обнаруженную в сейфе парочку. Олег и его бойцы остались стоять, не спуская глаз с Белобородова и Рубцовой.
– Вы нервничаете? – спросил Рязанцев жену директора.
– Да, – призналась Карина, – вы же, наверное, все моему мужу расскажете.
Белобородов и Рубцова еще ниже опустили головы.
– Вы же понимаете, что спецназ ФСБ искал тут не вас, – сказал Рязанцев после небольшой паузы.
Жена директора и ее любовник переглянулись.
– Н-нет, – наконец ответила Карина, слегка заикаясь, – я думаю, что тут что-то произошло… в здании. Что-то украли? Если честно, когда я увидела оцепление, то очень испугалась, даже вскрикнула. Я-то, как вы правильно догадались, сказала мужу, что уехала к маме. Представляете мое состояние, когда я поняла, что здание обыскивают и вот-вот найдут нас! Вся моя жизнь пойдет насмарку! Тогда мы спрятались в сейф и довольно долго там сидели, и в первый раз, когда тут все обыскивали, и во второй. А потом стало тихо, и мы вылезли… сидели на диване, дрожали, смотрели в окно. Я видела, как подъехала машина моего супруга, но его самого в здание не пустили. А что здесь произошло? Кого ищут?
Теперь лицо Рубцовой стало лихорадочно-оживленным.
– Карина, – сказал Рязанцев после небольшой паузы, во время которой он внимательно изучал лицо женщины, – в здании прячутся как минимум четверо опасных преступников. Так что будьте бдительны! Не смею вас больше задерживать.
Он встал и направился к двери. Ева спрыгнула с подоконника и пошла следом за мужем. Потянулись к выходу и бойцы Склярова и сам Олег.
– Постойте! – воскликнула Рубцова, когда все были уже в дверях, – а как же мы?
– А что – вы? – ответил вопросом на вопрос полковник, на секунду задержавшись. – Вы для следствия интереса не представляете. Я желаю вам удачи в объяснениях с мужем. Нельзя все время жить во лжи.
– Но тут же четверо преступников, – проблеяла женщина, – что, если они возьмут нас в заложники? Мы не хотим здесь оставаться… совсем одни!
Белобородов закивал.
– Хорошо, пойдемте с нами, – согласился полковник. – Но тогда мы не сможем скрыть, что нашли вас.
Карина заметалась.
– А вы не могли бы просто выпустить нас из здания НИИ? – спросила она. – Мы ведь уже все рассказали…
– Это исключено, – ответил Рязанцев, – к вам могут возникнуть вопросы у милиции. Да и у нас тоже.
Рубцова и Белобородов посмотрели друг на друга.
– Мы остаемся здесь, – сказала Карина.
– Отлично, – пожал плечами Рязанцев, – запишите мой номер телефона. И если что, звоните.
Все вышли. Тайные любовники остались.
– Ты не думаешь, что они связаны с этой четверкой? – спросила Ева мужа, когда они поднимались по лестнице. – Меня смущает, что из всех мужчин института госпожа Рубцова выбрала именно человека, работающего в отделе пульсаров. А ведь в НИИ трудится три с половиной тысячи человек. Случайность ли это? Кроме того, они решили, что лучшего места, чем приемная директора, для свидания нет. И нету лучшего времени, чем сегодня!
– Видимо, у Рубцовой были ключи от приемной и кабинета мужа, – сказал полковник, – а встречались они, по-видимому, часто.
– Кроме того, меня интересует, почему имени Карины Рубцовой не было в списке посетителей, записанных в амбарную книгу, – добавила Ершова.
– Ну, тут все понятно, – ответил Рязанцев. – Рубцова для вахтерши – это большое начальство. Она не
