– А мы не одновременно, – успокоил дочь Петр Петрович, – сначала прикончим Рема, и все подумают, что это заказное убийство. Более того, вполне возможно, что расследование поручат кому-нибудь из моих бывших коллег, который выступит по телевизору и заявит, что это самоубийство на почве…
– На почве проблем с Ксенией Дюк! – радостно воскликнула Полина. – Мама сказала мне, что из-за этой певицы продюсерский центр Фильчикова может лишиться почти полутора миллионов долларов. А это приведет к банкротству компании. Есть из-за чего сделать харакири.
– Ах, как чудненько все складывается, – засучил ногами Сусанин, потирая руки. – Как замечательно!
Его лицо снова стало гладким и довольным.
– Да, лучше момента и не придумаешь, – кивнула девушка, – нас никто не заподозрит. Надо только организовать утечку в прессу о проблемах с Ксенией.
– Утечка уже есть, – сказал Петр Петрович, – желтые газетки уже вовсю пишут о том, что Дюк в депрессии, что она отменяет концерты и хочет завершить карьеру из-за несчастной любви к Пуканцеву. Кстати, зачем, говоришь, мать поехала к Фильчикову?
– Повезла расчеты убытков. Кроме того, они будут пытаться уговорить Ксению пойти в студию и заняться записью альбома. Уговорят, ты думаешь?
– А нам без разницы. Все равно смерть Фильчикова будет связана именно с этой историей. Все будут искать ниточки, ведущие к Дюк. Кстати, у нее же есть жених, известный футболист! Сто процентов, он тоже попадет под подозрение.
– Это почему же? – не поняла Полина.
– А потому, что источник в правоохранительных органах под большим секретом сообщит журналистам на условиях анонимности, что у продюсера Рема Фильчикова и певицы Ксении Дюк был роман, а знаменитый форвард Пуканцев воспылал ревностью.
– Какая прелесть! – всплеснула руками Полина. – Ты молодец!
– У меня большой опыт, – скромно потупился Сусанин, – двадцать лет назад я укокошил парня, который все время посылал твоей матери цветы. Его тело нашли в розарии. Десять лет назад я отправил к праотцам мужичонку, с которым Вася закрутила санаторно-курортный роман. Его труп был обнаружен в бассейне. Пять лет назад я пришил молодого гитариста, который пел серенады под нашим окном и уговаривал Ваську выглянуть хоть на мгновение. То, что от него осталось, нашли в оркестровой яме. Так что мне не привыкать!
Полина открыла рот. Ее глаза сияли искренним восхищением.
В дверь все звонили и звонили. Ксения на цыпочках подошла к двери и выглянула в глазок.
– Это они! Рем и Василиса, – прошептала она. – Наш продюсер и мымра эта длинная с повадками императрицы… бухгалтер его.
– Мымра? – неуверенно переспросил Игорь, отодвигая Ксению от глазка и тоже выглядывая на площадку. – А по-моему, она ничего. Я имею в виду, она в молодости была ничего. Сейчас ей, наверное, лет шестьдесят уже.
Самому Игорю недавно исполнилось девятнадцать.
– Около пятидесяти, – уточнила Ксения, оттирая жениха от двери, чтобы еще раз посмотреть в глазок, – а ему немного за пятьдесят. То есть по возрасту они друг другу подходят.
– У них что, роман? – заинтересовался Пуканцев, потихоньку отталкивая Дюк, чтобы посмотреть на Рема и Сусанину, которые, сменяя друг друга, упорно давили на дверной звонок.
– Ходят слухи, что шеф в нее тайно влюблен, – прошептала Ксения. – Может, они поженятся?
– Может, – кивнул Пуканцев, у которого начали болеть уши, – может, они прям сейчас пойдут жениться и перестанут трезвонить в дверь?
– Хорошо бы, – мечтательно вздохнула Ксения, похожая в своей длинной розовой ночнушке на эльфа, – честно говоря, мне хочется спать. До того, как ты вернулся ко мне, я не могла ни есть, ни спать, ни читать, ни петь – ничего не могла.
Игорь покраснел от счастья.
– Но теперь у нас все в порядке, правда? – сказал он срывающимся от волнения голосом.
– Да! – прошептала Ксения. – Да! У нас все супер! Мы поженимся, и я буду жить в маленьком домике посреди цветущего сада, вязать носки, вышивать крестиком, печь ватрушки и нянчить младенцев.
При слове «младенцы» Дюк скромно потупилась.
– Отлично, – кивнул Игорь, которому больше всего понравилось про ватрушки. Появление же младенцев он, по некоторому размышлению, решил немного по времени отложить.
– Да, – кивнул Петр Петрович, – ради любви и семейного счастья я способен на многое. Надеюсь, дочурка, что ты унаследовала мои лучшие черты.
– Несомненно, – заулыбалась девушка. – Предлагаю подкараулить Майю в темном подъезде и…
– Нет, дорогая моя, так не пойдет, – сказал Сусанин, – нужно, чтобы подозрение на кого-то пало. Роману надо обеспечить алиби, все-таки это твой муж, нельзя, чтобы его случайно посадили, поэтому подумай, пожалуйста, на кого мы будем переводить стрелки.
– На Алену.
– Алену?
– Да, это сестра Майи.
– А мотив?
– Мотив очень простой. Алена дает своей сестре, подлой разлучнице, могильщице моего брака, чтоб ей пусто было, деньги на жизнь. Я точно это знаю… Сама Майка зарабатывает сущие гроши, а Алена к сестрице очень привязана. А теперь представь, что мы повернем это так, что Алена давала Майе деньги не просто так, а в долг! Когда пришло время отдавать деньги, Майя отказалась возвращать долги, а Алена ее за это укокошила.
– Слабенький мотивчик и, скажу честно, совершенно левый. Обычно убивают кредиторов – пускать на капусту должников невыгодно, потому что тогда они вообще ничего не отдадут, с гарантией. Ну да ладно, – сказал Сусанин и довольно потянулся, – потом, может, еще что-нибудь выплывет. А теперь сгоняй-ка, дочурка, в круглосуточный супермаркет за колбаской, порадуй престарелого родителя. Только ливерную не покупай, у меня от нее изжога. Купи докторской. И двухлитровую бутылку кока-колы прихвати!
Дочь ушла, а Петр Петрович вытащил из холодильника банку куриного паштета, еще наполовину полную, и слепил себе бутерброд, а потом сел на табурет, взял телефон и набрал номер Васиного сотового.
…Рем и Василиса все звонили и звонили в дверь покрасневшими подушечками пальцев.
– Может, приклеим кнопку жвачкой? – спросил Фильчиков. – Или пластырем. Василиса, у тебя есть пластырь?
Сусанина развела руками и отрицательно покачала головой. Ее утомленное, слегка осунувшееся лицо с огромными темными глазами стало ее прекраснее. Рем вздохнул и вновь нажал на кнопку.
В этот момент Игорь еще раз подошел к глазку и взглянул на площадку. Решительные лица продюсера и бухгалтерши красноречиво свидетельствовали о том, что они намерены давить на кнопку до последнего вздоха. Ксения прижалась к плечу жениха. Ее розовая ночнушка соблазнительно просвечивала.
– Ксения, я опять хочу тебя, – сказал Пуканцев.
– Я тебя тоже ужасно хочу, – тут же отозвалась Дюк.
Они слились в жарком поцелуе. Игорь поднял невесту на руки и отнес ее на кровать, а потом вернулся к двери и выкрутил пробки. Звонок последний раз пропел свою песню и замолчал.
– Все. Бобик сдох, – прокомментировал футболист с победоносной улыбкой. – Давите хоть до конца недели!
С площадки донеслись приглушенные ругательства, но Пуканцев не стал прислушиваться, а пошел в комнату, где его ждала Ксения. Уже без ночнушки.
– Она голодает, – сказал Олег, и Алена подпрыгнула.
– Как это? – ужаснулась девушка. – У твоей двоюродной тети нет денег на еду?
Машина Олега с ревом пролетела по мосту. Алену вдавило в кресло, как будто она сидела не в машине,
