указывает тете Нильссон, что она делает глупости. И не одна она такая, а вообще все бабы бестолковые в этом городе, в этой стране и вообще на всем свете. Дядя Нильссон возлежит на диване, сцепив руки на животе, и укоризненно смотрит на нее, точно она виновата во всех глупостях, какие творятся в мире.
- Зато какая удача, что нашелся на свете по крайней мере один человек, который всегда знает, что к чему, и никогда не делает никаких глупостей! -
говорит Аббе.
- И кто же это? - недовольно спрашивает его дядя Нильссон.
Аббе слегка дотрагивается кончиком пальца до его носа:
- Ну конечно же ты, папаня!
- Гм! - бурчит дядя Нильссон и замолкает.
Он лежит, размышляя о чем-то, и только временами вздыхает. Тетя Нильссон даже обрадовалась, когда он наконец стал собираться, чтобы заглянуть ненадолго в 'Забегайку'.
- Больно уж он, бедненький, заскучал, - говорит она.
'А как же тут не заскучать, - думает Мадикен, - когда возвращаешься из школы под дождем, вся мокрая, а дома тебя еще ждут невыученные уроки!'
Но вот однажды все-таки случилось событие удивительное и невероятное! О нем рассказал папа, придя из газеты. Подумать только: в город должен прибыть летчик на аэроплане! Он расположится с аэропланом на Мельничном лугу за Южной заставой и оттуда будет делать полеты над городом. В папиной газете печатают его объявления.
- А он будет выпрыгивать с парашютом? - спрашивает Мадикен, которая сама уже пробовала совершить такой прыжок.
- Ни в коем случае! - говорит папа. - Но зато он будет летать кругами и показывать, как самолет кувыркается в воздухе, а также будет катать пассажиров. Кто захочет, сможет полетать над городом десять минут. В объявлении написано, что это стоит сто крон.
Аббе сделался сам не свой, когда Мадикен принесла в Люгнет газету для тети Нильссон и показала ему объявление. У него даже выступили слезы на глазах:
- Вот несчастье! Ну почему у меня нету ста крон? А то бы я полетал!
Тетя Нильссон считает, что Аббе заслуживает, чтобы ему дали потратить на себя сто крон, он каждый день трудится у плиты не покладая рук. Но чтобы выкинуть такие деньги на пустяки - это никуда не годится! Да кроме того, у нее сейчас нету ста крон, ей нечего дать ему, если бы она и захотела.
- Ты ведь и сам понимаешь, сыночек, - чего нет, того нет!
Аббе, разумеется, все понимает! Летать могут миллионеры и всякие прочие богачи. Но ведь мечтать-то никому не запрещается. И Аббе так сильно размечтался, что у него даже нос побелел.
- Но уж, по крайней мере, я хотя бы погляжу на настоящий аэроплан! - сказал он, когда они с Мадикен остались одни. От этой мысли им стало веселее.
Летчику повезло на хорошую погоду. Солнце сияет, на небе ни облачка. На поле стекается весь город. Явилось семейство бургомистра и все знатные господа, а за ними и прочая шушера - все, кто только мог наскрести пять крон на билет. Вот сколько, по словам папы, стоило удовольствие посмотреть вблизи на настоящий, всамделишный аэроплан. А папу пропустили бесплатно, потому что он журналист из газеты.
- Газетчикам никогда не надо ни за что платить, - объясняет Мадикен сестренке.
Но и папе это удовольствие обошлось недешево: ему надо было заплатить за маму, за Альву и, конечно же, за девочек. Он хотел пригласить и Линус Иду, но тут получил решительный отказ.
- Право слово, я скорей соглашусь, чтобы меня зарезали и разрубили на мелкие кусочки, чем летать по воздуху и еще кувыркаться.
Так Линус Ида поняла папино приглашение, хотя он вовсе не это имел в виду.
Кстати, когда самолет кувыркается, то эти кувырки называются не кувырками, а мертвыми петлями, объяснил папа. И летчики делают мертвые петли только тогда, когда они летают без пассажиров или если пассажир сам попросит.
И вот они стоят на поле и смотрят, как летчик делает высоко в небе мертвые петли. Таких чудес Мадикен и Лисабет никогда в жизни еще не видали.
Аббе, конечно, тоже никогда этого не видел. Мадикен сразу его заметила - он стоит у самого каната, которым отгорожено летное поле, и не отрываясь смотрит, задрав голову, на небо. Наверно, ему кажется, что он сам летает и делает мертвые петли.
Потом летчик приземлился, и люди ринулись на летное поле, чтобы поближе рассмотреть удивительную машину. Внимательнее всех ее рассматривал Аббе, он даже похлопал ее рукой, как будто это не машина, а лошадь.
- Слушай, - говорит он, обращаясь к Мадикен, - на этой штуковине еще лучше лететь к Северному полюсу, чем на воздушном шаре.
Бравый летчик в кожанке и авиаторском шлеме стоит возле своей машины. Он вежливо отвечает на вопросы и готов всем желающим продать за сто крон билет для полета. Но, как видно, никто не хочет тратить столько денег. А может быть, во всем городе не нашлось ни одного смельчака, который рискнул бы полететь?
Тогда летчик подошел к папе и спросил, не захочет ли он как журналист полететь совершенно бесплатно. Потому что папа ему очень помог, и угощал обедом в гостинице, и напечатал в газете его объявление. Так что будет справедливо, если он немного полетает.
- Да и нужно, чтобы люди убедились, что летать совсем не опасно, - говорит летчик.
- Ой, папа, какой же ты счастливчик! - воскликнула Мадикен, прежде чем папа успел даже сказать спасибо. - Ой, какой же ты счастливчик!
Летчик поглядел на нее с одобрением:
- Вот это молодец! Тебя мы тоже возьмем, если хочешь!
Хочет ли Мадикен! У нее даже сердце застучало громко-громко. Подумать только - она будет летать высоко в небе, как ласточка! Разве может быть в мире что-нибудь лучше этого? Хочет ли Мадикен! Конечно, еще как хочет!
- А ты не боишься? - спрашивает летчик.
- У этой девочки ума не хватает, чтобы бояться, - вмешивается мама.
Нет, единственное, чего боится Мадикен, это чтобы кто-нибудь - папа или летчик - не передумал. Со взрослыми ведь никогда нельзя быть уверенной заранее. Мадикен тянет папу за рукав.
- Ну, давай! Пойдем скорее!
И в этот самый миг она заметила Аббе. Он стоит около аэроплана и не может оторвать от него глаз, и не только глаз, но, кажется, и рук тоже. Он поглаживает бок аэроплана, словно хочет и на взгляд, и на ощупь убедиться, что перед ним настоящий аэроплан.
Мадикен хорошо знает, что если есть на свете человек, которому очень хочется полетать, это, конечно, Аббе. А сейчас она на его глазах сядет в аэроплан и полетит. Нет, так нельзя, это было бы просто несправедливо!
Мадикен идет все медленнее, она размышляет. Вот что надо делать!..
- Папа, я раздумала, - говорит она шепотом. - Можно, вместо меня полетит Аббе?
Папа смотрит на нее удивленно:
- Почему же?
- Я боюсь, - промямлила Мадикен.
- Ну нет! Ничего ты не боишься, - говорит папа. - Но пусть будет по-твоему.
Папа все понял. Потому что он знает, как Мадикен относится к Аббе. Если уж ты к кому-нибудь хорошо относишься, то ради него нетрудно отказаться от чего угодно, папа это понимает.
Он объясняет летчику, в чем дело, а затем подзывает Аббе:
- Аббе, иди сюда.
Аббе идет к нему с виноватым видом.
- Я ничего не трогал, - начинает он оправдываться. - Я только посмотрел.
