переедет из своей довольно-таки дорогой квартиры в мой дом. Заявила, что бессмысленно выбрасывать столько денег на арендную плату, коль скоро мое жилье пустует всю неделю.
Милая леди, ничего не скажешь, подумала Матильда.
— А тебе это не понравилось?
— Да. Но она решительно отказывалась этому верить. Поэтому я, чтобы избежать сцен в ресторане, отвез ее домой, а сам поехал сюда. А сегодня разъяснил ей, что намерен продать дом, дабы полностью заплатить за новую квартиру. Ну а она заявила, что не собирается похоронить себя заживо в здешней глуши даже ради меня.
— Ага, — протянула Матильда. — А твои хоромы она видела? Это могло бы помочь ей изменить мнение о Форт-Норте, как о глуши.
— Нет. — Рэнди поднялся и принес из холодильника еще кока-колы. — Да это и ни к чему. Я никогда не считал ее «своей леди», как ты выразилась, и недвусмысленно высказал ей, что подобные жертвы с ее стороны не требуются и никогда не требовались.
— Ого!
— Да-да, именно так. Агнесс взбесилась, проявив те стороны своей натуры, которые раньше, очевидно, старательно прятала от меня. Поэтому-то мне и понадобилось выпить. И я подумал о придорожном ресторане, что видел вчера, проезжая мимо, и о тебе… Ну, хватит обо мне. — Он постучал пальцами по столу, потом взглянул на гостью. — А у тебя, кроме разгневанного Чарлза, в жизни есть кто- нибудь? Кто-то близкий?
— Нет. Я совсем одна, — медленно произнесла Матильда с искренней жалостью к самой себе. — Мама умерла, когда я родилась. — Она с трудом проглотила подступивший к горлу ком.
Рэнди протянул руку и сжал ее тонкие, длинные, такие аристократичные пальцы.
— Тебя воспитал отец?
Девушка медленно высвободила руку и нехотя ответила:
— Нет. Дальние родственники. Мне пора, если не возражаешь.
Рэнди вскочил.
— Прости, если случайно тронул больное место.
— Ничего. Не обращай внимания. Я немного разнервничалась из-за встречи с Чарлзом.
— Ладно, подождем с признаниями до более близкого знакомства, — предложил он. — Когда мы с тобой увидимся?
— Увидимся? К сожалению, я работаю в те часы, когда нормальные люди отдыхают, — напомнила Матильда.
— Это отказ?
— Отказ? Нет, конечно нет! Простое напоминание, что встречи со мной представляют определенную трудность. Но в субботу у меня выходной.
— Отлично. Значит, в субботу. И чем мы займемся?
Да Бог его знает, подумала Матильда и вслух сказала:
— Тебе решать. Я заранее согласна.
— Ладно. Предлагаю поехать купаться. Во сколько ты просыпаешься после ночной смены?
— Купаться? Посреди Техаса? Ты уверен, что знаешь, о чем говоришь? Да поблизости ни одного приличного водоема!
— Это предоставь мне. Только прихвати купальник и все, что тебе нужно на пляже.
Когда они вышли из дому, Рэнди распахнул дверцу «линкольна» и усадил свою гостью. Затем сам сел за руль и тронул машину с места.
— Прости еще раз, что навязалась тебе сегодня, — снова сказала Матильда. — Но я действительно не хотела, чтобы Чарлз узнал, где я живу.
— Да, кстати, о родственнике Чарлзе. Что-то подсказывает мне, что он сильно неравнодушен к своей троюродной сестре.
— Никоим образом! — пылко воскликнула Матильда. — Ты ошибаешься. К тому же у него жена, трое детишек, четвертый на подходе.
— Это обычно не мешает мужчинам проявлять интерес к другим женщинам, — пожал плечами Рэнди.
— Знаю. Но в данном случае это совершенно не соответствует действительности. — Матильда тяжело вздохнула. — Мы поссорились, жестоко поссорились. Настолько, что и сейчас, спустя почти месяц, я все еще зализываю раны.
— Да, но теперь, когда он знает, где ты работаешь, он вернется.
— Скорее всего, — мрачно согласилась она. — И, судя по настроению Чарлза, примирение не входит в его планы… Неважно. Я справлюсь.
— Ну хорошо. Вот мы и приехали. Давай-ка я вместе с тобой войду в дом, а то тут такая темнота! Подожду, пока ты включишь свет. А еще лучше, сделаю это сам.
Матильда вышла из «линкольна» и повернулась к стоящему на обочине Фрейзеру.
— Рэнди, я в состоянии включить свет. Я научилась это делать совершенно самостоятельно, когда мне было лет девять.
Он шутливо вскинул руки, сдаваясь.
— Конечно, ты в состоянии. Ты уже большая девочка, Тильда. Спокойной ночи. Я позвоню тебе в субботу утром, как договорились, да?
— Угу. Спасибо еще раз, что подыграл мне сегодня вечером.
— О, не стоит благодарности. Я наслаждался этой сценкой.
Матильде показалось, что вот сейчас он поцелует ее. И когда Рэнди улыбнулся и сказал, что надо запирать дверь на все замки, почувствовала неожиданную горечь разочарования.
Когда Матильда Бэллистен пришла к Барбаре Макмагон просить работу, ей предложили всего полсмены. Но после этого две официантки сбежали с проезжающими коммивояжерами, а третьей пришел срок рожать. Пришлось срочно проводить разные перестановки, и теперь Матильда работала по две смены ежедневно с получасовым перерывом ближе к вечеру.
Но сегодняшняя пятница показалась ей особенно напряженной, очевидно из-за того, что она все время ожидала появления Чарлза, готового к продолжению ссоры.
— Господи, да чем ты недовольна, Тильда? — воскликнула Сузан, официантка. — Подумаешь, две смены! Скажи спасибо, что не приходится вставать к утренней.
— Да я бы и не жаловалась, но ноги гудят невыносимо. Даже жар плиты так не донимает, как постоянное стояние на ногах, — почти простонала Матильда.
— Кстати, там твой знакомый заказал пару гамбургеров и просил передать тебе привет, — вспомнила Сузан.
— Знакомый? Какой знакомый?
— Какой-какой, не прикидывайся. С которым ты упорхнула после своего звездного выступления. Кстати, ты знаешь, что Милли уже звонила и сообщила, что выздоровела и готова вернуться к своим обязанностям?
— Правда? Утерли-таки ей нос, значит! — обрадовалась Матильда и повернулась обратно к плите.
Спустя полчаса наступило небольшое затишье. Она вышла в зал и увидела Рэнди, доедающего гамбургер.
— Здравствуй! — приветствовала его раскрасневшаяся девушка. — Как тебе мое произведение?
— Привет! Изумительно, правда изумительно! В жизни не пробовал ничего лучше.
— Сделать еще, специально для тебя?
— С удовольствием, но только один, а то я со стула не смогу встать. Как прошел день? Есть неприятности? — поинтересовался Фрейзер, приглашая ее сесть рядом.
— Никаких, кроме уставших ног.
— Значит, визитов рассерженных родственников не было. Когда ты заканчиваешь?
