И сберкассу мы все-таки нашли, и даже 200 рублей заплатили, отстояв в очереди. И подошли к загсу. Заходим. А там — вы не поверите — очередь! «Ни фига себе!» — подумала я и стала исподволь подталкивать Хованова к мысли, что можно прийти и в другой раз. «Нет! — сказал он мне решительно и однозначно. — Второй раз отпрашиваться противно. Будем ждать».
Мы подождали и за это время успели два раза сцепиться. «Вот и хорошо, — сказала я, — торжественную регистрацию заказывать не будем, но новый костюмчик, светленький, я себе по этому поводу справлю».
— Что-о-о? — закричал Хованов. — Ты хочешь явиться в загс в джинсах и свитере, подписать бумажки в крошечном кабинетике и пожать мне руку?
Ну да, ну да, именно так я и собиралась поступить.
— Только в платье! — решительно сказал любимый мужчина.
— Хоть не в белом?! — ужаснулась я. — И, надеюсь, без фаты?!
Слава богу, на это он согласился, даже особо не сопротивляясь.
А еще мы быстренько обсудили вопрос о праздновании этого знаменательного события. Я хотела — он и я, а Слава хотел привлечения друзей, родственников и знакомых. «Просто так мы могли расписаться, когда Соньку регистрировали», — вот такой был у него аргумент. К полному взаимопониманию мы не пришли, но и не подрались, что уже довольно хорошо. Тут и очередь подошла, и мы, дружно взявшись за руки, вошли в кабинет.
— А вот возникла у нас мысль — пожениться, — озвучил Слава тетеньке.
Тетенька сделала соответствующее случаю лицо и словесно подтвердила красоту и правильность нашего решения. И назвала дату — 17 сентября без торжественной регистрации и 27 сентября с таковой.
— Не-е-ет, так дело не пойдет! — сказала трепетная невеста, то есть я. — Это что же, наша ирландская подруга на свадьбу не попадет? Она одиннадцатого августа приезжает на месяц. То есть мы не успеваем. Слава, пойдем отсюда, придем в следующем году. Или когда она там соберется? Ну, вот тогда и придем.
И стала решительно вставать.
В этот момент тетенька принялась совать нам заявление и советовать заполнить его в коридоре. Так вот, с заявлением в руке, мы и вывалились в коридор. И тут же возник еще один вопрос — вопрос с фамилией. Я говорю, что хочу оставить, какая есть, а Слава резонно замечает, что Богданов нам никто, ничто и звать никак, и что пусть уж я лучше ближе к коллективу, то есть к ним с Сонькой.
— Или, — говорит, — возьми девичью фамилию обратно.
— Как ты не понимаешь, глупый ты человек, что если менять, то все равно на какую — документы-то все тоже нужно будет делать новые! А это геморрой, да еще какой. Во всю, так сказать, Ивановскую!
Но он уперся — и ни в какую. Вышли покурить — и я уже почти еще три раза ушла. Во-первых, документы менять не хочется, во-вторых, на работу уже пора, а в-третьих — он еще на мне не женился, а уже стал командовать. Ну как тут жить.
Однако, что не сделаешь для любимого человека. Согласилась я, хоть и дрожали коленки, предвкушая многочасовые стояния в очередях.
Когда мы вернулись в кабинет, тетенька была поражена. Видимо, уже не ждала. Она радостно дала нам познакомиться с правилами поведения в загсе, где было сказано, к примеру, «не бросаться крупой», хотя сорт крупы был не обозначен. И еще там много чего нельзя делать, например, бракосочетаться в верхней одежде (а я, может, всю жизнь мечтала в шубейке или хотя бы в валенках). А еще нам, склерозникам, выдали напоминалку-приглашение на бракосочетание, где во фразе «Дорогие жених и невеста!» слова «жених и невеста» были жирно перечеркнуты горизонтальной чертой от стоящего поверху штампа Петроградского загса.
Выбежали мы из этого заведения и забежали в ювелирный магазин — типа, Слава еще и кольца хочет. Но не нашли в нем ничего интересного, поэтому пожали друг другу руки и побежали на работу. Он направо, я налево.
После того, как нами были поданы заявления в загс, времени прошло не так уж и мало. Почти два месяца. Конечно, мы задумывались, как же отпраздновать такое мероприятие. Будь это наша первая свадьба, и будь мы в два раза моложе или, хотя бы, не живи вместе до этого события столько лет, подход к процессу, видимо, был бы немного другим.
Как я понимаю этих юных невест, которым хочется лимузинов, банкетных залов, украшенных цветами, визажиста и парикмахера на дом в день знаменательного события! И гостей много-много, чтобы подружки позавидовали, а бывшие поклонники искусали бы себе все локти, что упустили такую умницу и красавицу, да-да, вот именно ту волшебную принцессу в снежно-белом платье, которая со счастливой улыбкой выпускает голубя в небесную высь.
Но чаще всего эти безумно роскошные мероприятия оплачивают родители брачующихся, или жених берет на себя львиную долю материальных трат. А невеста? Невеста, конечно, тоже суетится — нужно же выбрать ресторан, купить или заказать платье, туфли, букет. Написать список приглашенных и сами приглашения. Но вот в тот момент, когда нужно считать деньги, соображалка невесты, как показывают мои путешествия по свадебным форумам, постоянно отказывает — черт с ним, что дорого, зато будет о чем вспомнить.
Не далее как две недели назад я с грустью выслушивала историю одной молодой пары. Люди залезли в кредит, потратили на свадьбу 2,5 миллиона рублей. И через полгода развелись. Кредит еще не выплачен.
Мы себе этого позволить не могли. Правда, когда ты начинаешь думать, что все траты на свадьбу будут из сложившегося годами семейного бюджета, вдруг из-за угла выскакивает зеленая жаба, которая прыгает на грудь и начинает душить холодными скользкими лапами.
Я — жмот. У Славы гораздо более человеческое отношение к деньгам, что хорошо. Иногда ему удается сломить мое сопротивление и подвигнуть на какие-нибудь траты. Как и в данном случае.
Конечно, я хотела, чтобы мы пришли в загс, пожали друг другу руки (причем я бы была в джинсах, свитере и кроссовках), но не тут-то было. Фаты он на мне, слава богу, не запросил, а запросил мне платье, себе костюм, галстук и туфли, нам обоим кольца и собирушку в кафе. И я, дорогие мои, на все это согласилась. Потому как — сволочь, конечно, но не последняя. Не могу я любимому человеку, боевому, так сказать, товарищу отказать в таких мелочах.
Костюм, галстук и туфли Слава купил. Когда я первый раз увидела на вешалке то, чему он так радовался как удачной покупке, у меня аж в зобу дыханье сперло. Тот бледно-болотный ужас, напоминавший пижаму, который свисал печальными складками с плечиков, никак не напоминал свадебный костюм. Личико мое повело по вертикали и горизонтали, и на вопрос, одобряю ли я то, что вижу, я смогла выдавить из себя только нейтральное: «Ну что ж…», потому что ругаться было уже поздно. Единственное, что не давало мне покоя, — это как же Хованов на это повелся — уж он-то, с его требовательностью и очень избирательным подходом к вещам!
— Ну и черт с ним, с костюмом! — подумала я себе. — Пусть хоть в трениках и тельняшке идет, я не такая привередливая, вытерплю и так. — И совершенно успокоилась по этому поводу.
Про платье расскажу. Прочитав, что предлагается в разнообразных магазинах в качестве вечерних платьев (свадебные меня не интересовали, поскольку быть тортом белого цвета я не собиралась), мы с жабой пригорюнились. И она мне строго-настрого приказала — делай что хочешь, но чтобы не дороже 1000 рублей. После недельных мучений мною был закуплен креп-сатин и шелковые ленточки. На работу я потратила две недели.
Кстати, результат мне самой безумно понравился, я даже не ожидала, что это получится настолько хорошо. Шила я его в присущей мне дурной манере — на полу в кухне раскладывается материал, я с ножницами задумываюсь над ним на минуту, после чего начинаю бесстрашно кромсать лежащее, не думая о последствиях. Потом сшиваю получившиеся лоскуты. Как ни странно, все садится. А что не садится, то при примерке подкалывается булавками, а потом пристрачивается. И уже после этого садится к моей гордости и очередному удивлению. В общем, процесс быстр, прост и неизведан, как Тунгусский метеорит.
Надо заметить, жабу свою я порадовала: платье обошлось мне в 380 рублей — считаю это своим
