– Баркер, – взмолился губернатор и вытер пот со лба, – престарелые бандиты с запада, будь они полными идиотами, на велосипедах все-таки не ездят.
– Ох, в тюрьме чему только не обучат, господин губернатор. И коробочки клеить, и стены штукатурить, а уж на велосипеде-то ездить…
– Прекратите паясничать! – заорал Хантон.
– Ну чего вы нервничаете, – хныкающим голосом промямлил Баркер. – Вы просто переутомились. Попринимайте железо, вы же малокровный, как рукой снимет…
Губернатор потянулся к револьверу, и Баркер в испуге смолк.
– Теперь слушайте про Тигра. Даже сынок подробностей не знает. В свое время Тигр похитил дочь адвоката Хиллера. И жил с ней, честно и порядочно, в Калифорнии.
– Где небо голубое-голубое… – промурлыкал Баркер.
– Фермер Джек Ровер и еще несколько человек выследили Тигра и схватили его. Тигру удалось из тюрьмы улизнуть, но он опять попался. Жена умерла, а ребенка воспитал чужой человек. Пока хватит…
– Простейший текст, господин губернатор! Я украл жену сенатора Ровера…
– Перестаньте, наконец. Запишите все, что вам сказали. А то где-нибудь обязательно наврете.
– Без суфлера любая роль трудна, мистер Хантон, – согласился бывший артист и старательно все записал.
До условленного места добрались с изрядным опозданием: когда двинулись пешком, Баркер то и дело усаживался передохнуть.
– Уф, не могу. По таким кручам… не могу! Внезапно он хлопнул себя по карману и испуганно вскрикнул:
– Возвращаемся! Немедленно возвращаемся!
– Ты что, спятил? – спросил конвойный. – Там ведь заложница.
– Не спорьте, ради всего святого. У меня в кармане осталась важная бумага, в старых штанах. Я же ничего не помню.
– Нельзя назад, у меня приказ.
Баркер поплелся в полном отчаянии. Через четверть часа он вновь тяжело опустился на землю.
– Уф, передохну. Легкие… совсем никуда. Ох, помру я тут…
Конвойный унтер едва сдерживался от злости. Тропа между тем становилась все круче. Баркер озабоченно спросил:
– А вы не думаете, что этот… дикий зверь… просто обманщик?
– Не могу знать. Вероятно, нет.
– Что значит «вероятно, нет»? Сидит, понимаешь, один в старой развалюхе, как сверчок какой- нибудь…
– Сверчки стрекочут, мистер, а не стреляют.
– Шутите, да? Все! Ухожу отсюда сейчас же!
– У меня приказ.
– Вы что, стрелять будете?
– У меня приказ доставить вас до условленного места и принять заложницу. В случае побега – огонь!
Баркер обмахнул носовым платком большой валун, расстелил на нем платок и уселся. В глазах его стояли слезы.
– Подъем, мистер. Считаю до трех!
– Хоть до ста. Мне чихать на это.
– Считаю до трех и стреляю.
– Стреляю, стреляю… Все кругом только и делают, что стреляют! – Баркер чуть не расплакался, но поднялся. Сделав несколько шагов, он бросился бежать к валуну: позабыл носовой платок. Так дошли до перевала, на котором стояла хижина и где начиналось ущелье. Унтер опустил ружье.
– Десять шагов вперед и ни шагом больше. Буду стрелять!
– Да слыхал уже.
– Шагайте, мистер.
– Ладно, ладно, не бойся, не убегу.
– Считаю до трех: раз…
– Считаю да стреляю, стреляю да считаю. И ума не надо!
– Два…
– Человек одолжение сделал, а ему…
– Два, черт подери! Ну?
