невозможно. Она рассеянно отметила, что они добрались до конца переулка и свернули за брошенное здание.
Тяжело и быстро дыша, он толкнул ее лицом вниз в гравий и грязь. Мэри сумела высвободить одну руку и смягчить падение. Гравий расцарапал ладонь до крови, но она едва почувствовала боль. Рука мучителя по-прежнему зажимала ее рот, вызывая удушье. Он вжал ее лицо во влажную грязь и лег сверху, давя всем весом своего тяжелого тела.
Второй рукой мужчина начал задирать юбку. Мэри дико вцепилась в душащую руку, пытаясь освободить рот и закричать. Второй удар оказался еще сильнее. Оглушенная, испуганная женщина продолжала отбиваться. Ругаясь, насильник развел ей ноги и прижался. Через брюки мужчины и свое белье Мэри почувствовала его возбуждение. Ее начало тошнить. Боже, нет!
Звук разорванной одежды придал Мэри сил. Она впилась зубами в ладонь, а ногтями свободной руки попыталась добраться до глаз нападающего.
В ушах звенело от удара и напряжения, но она услышала крик. Мужчина усилил давление на ее спину, оперся рукой рядом с ее головой, чтобы не упасть, и начал подниматься. Через заливающее лицо дождь и грязь она видела перед собой только синий рукав и бледную, веснушчатую руку. Сверху и сзади раздался громкий удар, и Мэри равнодушно подумала, не ударит ли еще и молния. Хотя не должна, молния всегда опережает гром.
Мимо пробежал человек. Мэри продолжала безвольно лежать с закрытыми глазами.
Потом раздалось проклятие, и человек вернулся.
– Мэри, – раздался уверенный голос. – Как вы?
Она сумела открыть глаза и разглядеть Клея Армстронга. С него ручьем текло, глаза разъяренно сверкали, но руки нежно перевернули ее на спину и приподняли голову.
– Как вы? – повторил Клей.
На этот раз слова прозвучали более отчетливо.
Дождь жалил лицо.
– Все нормально, – с трудом ответила Мэри и уронила голову на его плечо.
– Я его найду, – пообещал Клей. – Клянусь, я найду этого ублюдка!
***
В городе не было своего доктора, зато Бесси Пилант имела диплом медсестры, и Клей понес Мэри к дому Бесси. Медсестра позвонила в соседний город и вызвала частного доктора, у которого она работала. Она тщательно промыла царапины, положила на ушибы лед и заставила Мэри выпить горячий, сладкий чай. Клей исчез. Дом Бесси внезапно наполнился женщинами. Приехала Шэрон Уиклиф и заверила, что они с Дотти возьмут на себя все уроки в понедельник, если Мэри захочет отдохнуть. Фрэнки Бичем развлекала учительскими байками из собственного прошлого. Цель ее была очевидной, и женщины активно поддержали разговор. Мэри сидела безмолвно и неподвижно, так вцепившись в одеяло, которое накинула на ее плечи Бесси, что побелели пальцы. Она понимала, что женщины пытаются ее отвлечь, и была им благодарна, поэтому сконцентрировалась на их банальной болтовне. Даже Сисилия Карр приехала и погладила пострадавшую по руке, несмотря на спор за несколько часов до происшествия.
Потом прибыл доктор. Бесси отвела Мэри в спальню для обследования. Мэри подавленно отвечала на вопросы и вздрогнула, когда он начал исследовать больное место на голове, куда пришелся удар кулака нападавшего. Доктор проверил реакцию зрачков на свет и измерил кровяное давление, после чего дал легкое успокоительное.
– Все наладится, – сказал он, гладя ее по колену. – Сотрясения нет. К утру головная боль пройдет. Хороший ночной сон сделает больше, чем любое лекарство.
– Спасибо что приехали, – вежливо поблагодарила Мэри.
Отчаяние нарастало. Соседи вели себя замечательно, но она чувствовала, как напряжение закручивало внутренности все сильнее и сильнее. Она чувствовала себя грязной и выставленной напоказ. Больше всего хотелось скрыться от всех и принять душ. Еще сильнее хотелось увидеть Вульфа.
Выйдя из спальни, Мэри заметила вернувшегося Клея. Он немедленно подошел и взял ее за руку.
– Как вы себя чувствуете?
– Хорошо.
Если придется повторить это слово еще раз, она закричит.
– Мне нужно ваше заявление. Как думаете, сможете сделать это сейчас?
– Да, смогу.
Успокоительное средство начало действовать, разливаясь по телу состоянием отстраненности от переживаний. Она позволила Клею подвести себя к стулу и сильнее натянула одеяло. Ее знобило.
– Не нужно больше бояться, – успокаивающе произнес Клей. – Его взяли и заключили под стражу.
Впервые за последнее время пробудился интерес, и она внимательно на него посмотрела.
– Взяли? Вы его узнали?
– Я его видел, – в голос Клея вернулись железные нотки.
– Но он был в маске.
Мэри помнила ощущение ткани под пальцами.
– Да, но из-под маски сзади выглядывали волосы.
Мэри смерила помощника шерифа взглядом. Безразличие сменилось ужасом. Достаточно длинные, выглядывающие из-под маски волосы? Не может же Клей подумать на него. Нет! Она почувствовала себя совсем разбитой.
– Вульф?
– Не волнуйтесь. Я же сказал, что он в заключении.
Она так сжала кулаки, что ногти оставили красные полумесяцы на ладонях.
– Тогда отпустите его.
Клей выглядел ошеломленным, затем рассердился.
– Отпустить! Проклятье, Мэри, неужели в вашей голове не укладывается, что он напал на вас?
Она медленно покачала головой. Лицо побледнело.
– Это не он.
– Я его видел, – настаивал Клей, четко выговаривая каждое слово. – Высокий, с длинными темными волосами. Черт побери, кто еще мог это быть?
– Не знаю, но не Вульф.
Женщины застыли, прислушиваясь к спору. Сисили Карр напомнила:
– Мы на самом деле пытались вас предупредить, Мэри.
– Тогда вы предупредили меня не о том человеке! – Горящими глазами Мэри обвела комнату и обратилась к Клею. – Я видела его руки! Он белый. С белыми веснушчатыми руками. Это не Вульф Маккензи!
Брови Клея сошлись на переносице.
– Вы уверены?
– Уверена. Он упирался рукой в землю прямо перед моими глазами. – Мэри наклонилась и схватила его за рукав. – Выпустите Вульфа из тюрьмы. Немедленно. Немедленно! Вы меня слышите? И чтобы на нем не было ни одного синяка!
Клей встал и пошел к телефону. Мэри еще раз посмотрела на женщин в комнате. Они выглядели бледными и взволнованными. Мэри понимала почему. Пока подозревали Вульфа, имелась подходящая цель для опасения и гнева. Теперь придется подозревать своих, одного из горожан. У многих мужчин на руках можно найти веснушки, но не у Вульфа. У него темные, бронзовые от солнца руки, обветренные за много лет тяжелой физической работы и разъездов. Однажды она чувствовала их обнаженной кожей. Хотелось кричать, что у Вульфа нет ни одной причины напасть на нее, потому что он мог получить ее в любое время, как только захотел. Но она не стала. Оцепенение возвращалось. Только бы дождаться Вульфа, если он вообще приедет.
Час спустя Вульф без стука вошел в дом Бесси, как будто имел на это право. Когда он появился, женщины одновременно испугано вздохнули. Широкие плечи почти касались сторон дверного проема. Он не
