– Я что-то не поняла про роды в ванне. Это шутка?
Доррис лукаво ухмыльнулась, затем подмигнула загадочно заулыбавшейся Хенни.
– Какое там! Серьезнее некуда. Видишь этих малышей, – кивнула она на Джонни и Мэри-Энн, которые, оставшись без внимания взрослых, взялись за руки и устроили нечто вроде хоровода. – Оба родились в этом самом доме, в ванне.
У Эсти округлились глаза.
– В ванне? – Она все не могла поверить, что ее не разыгрывают.
– Я бы предпочла рожать в море, – невозмутимо произнесла Хенни, легонько поглаживая живот ладонью. – Но где же найдешь такой уголок, где бы не было посторонних? И потом, вода должна быть достаточно теплой, чтобы младенец не простудился и не испытал потрясения, попав из комфортной среды в чужую и неприятную.
– Снова ты за свое! – поморщилась Доррис, насмешливо взглянув на Хенни. Потом она повернулась к Эсти. – То же самое она делает даже на улице или в магазине. И присутствие посторонних ее не смущает.
– Что делает? – вновь недоуменно спросила Эсти.
– Вот это, – кивнула Доррис на Хенни. – Поглаживает живот. Отвратительно! – Она воззрилась на Доррис. Сколько можно говорить, ты ведешь себя по меньшей мере некрасиво. Знаю, тебя радует твоя беременность, но не все находят эстетичным вид женщины с таким вот пузом!
Услышав это, Эсти замерла. Ей казалось, что со стороны Хенни сейчас последует самая бурная реакция, какую только можно вообразить, ведь Доррис не постеснялась в выражениях. Однако, к ее изумлению, Хенни лишь снисходительно улыбнулась, как ни в чем не бывало продолжая скользить ладонью по обтянутому трикотажем животу.
Эсти покосилась на Гейба – они привыкли обмениваться взглядами, если происходило что-то необычное, – однако и тут ее ждал сюрприз: Гейб не посмотрел на нее, как частенько бывало в подобных случаях, его взгляд был устремлен на Хенни. Точнее, на ее огромный живот. И в глазах у него застыло странное выражение.
Восторг – вот как Эсти охарактеризовала бы его. Словно забыв о необходимости дышать, Гейб следил за рукой Хенни, любовно поглаживающей участок повыше пупка.
Взглянув на Джона, Эсти увидела почти такое же выражение, только с оттенком горделивого удовлетворения – ведь он имел прямое отношение к зарождению этой новой жизни.
Зато Уилл – самый молодой из присутствующих мужчин, – лишь мельком взглянув на Хенни, наклонился к Доррис и что-то тихо произнес.
– Да ладно! – откликнулась та. – Здесь все свои. И потом, я ничего особенного не сказала. Лишь то, что и так известно. Правда, толку от моих слов никакого, – хмыкнула она, вновь взглянув на Хенни.
На губах Хенни играла блаженная улыбка. Разумеется, она понимала, что оказалась в центре всеобщего внимания, но это вызывало у нее только положительные эмоции. Судя по всему, она была счастлива своим положением, более того – упивалась им. Вот она повернулась к Джону, их взгляды встретились и засияли любовью.
Кажется, мне выпал редкий случай лично убедиться в том, что идеальные семьи существуют, подумала Эсти.
Спустя минуту Хенни словно опомнилась. Встрепенувшись, она машинально погладила по голове подвернувшегося под руку Джонни-младшего, затем обвела всех взглядом.
– Что же мы до сих пор стоим здесь, в холле? Прошу в гостиную!
– Добро пожаловать в дружную компанию родственников, – добавила Доррис, на ходу подмигнув Эсти.
В гостиной Джон взял на себя обязанности хозяина – каковым, впрочем, и являлся, – и предложил собравшимся аперитив.
– Думаю, не помешает немного выпить перед ужином, – с непонятной усмешкой произнес он, обходя гостей с уставленным бокалами подносом.
Правда, Гейб тут же все прояснил, чуть наклонившись к Эсти – они сидели рядом на диване – и произнеся:
– Хенни обычно готовит обильное угощение, так что промочить горло перед едой действительно не помешает.
– А где же она сама? – спросила Эсти, беря бокал.
Джон кивнул куда-то вверх.
– Укладывает детей спать.
– Детишки у вас здорово выросли, – заметил Гейб.
Доррис почему-то рассмеялась, и все повернулись к ней, ожидая объяснения. Заметив направленные на нее взгляды, Доррис сказала:
– Почему же детишкам не расти, когда их так пичкают!
Так разговор перешел на детей. Участвовали в нем все, кроме Эсти, которая со скучающим видом рассматривала развешанные на стенах изготовленные способом шелкографии копии некоторых известных полотен.
Интересно, во сколько раз цена рам превышает стоимость вставленных в них картинок? – промелькнуло в ее голове.
Вскоре вернулась Хенни. Она вошла в гостиную не спеша, той особенной походкой, которая присуща почти всякой готовящейся стать матерью женщине.
– Сейчас достану из духовки жаркое и сядем за стол, – объявила она. – Доррис, не поможешь мне немного на кухне? Впрочем, нет, лучше не нужно, оставайся здесь.
Да уж, лучше не нужно, – подхватила та, даже не шевельнувшись в кресле, где сидела. Только повернула голову в ту сторону, где стояла Хенни, продолжая играть пальцами сидящего рядом на стуле Уилла. – Еще, чего доброго, расколочу там у тебя что-нибудь, потом будешь дуться полгода…
Хенни пропустила колкость мимо ушей.
По-видимому, эта женщина обладает удивительной способностью слышать только то, что ей приятно, и полностью игнорирует остальное, подумала Эсти.
Затем у нее возникла мысль, что, наверное, нужно предложить Хенни свою помощь. Но ей так не хотелось подниматься с дивана… Она согрелась, расслабилась, да и Гейб так нежно обнимал ее за плечи, сидя с ней бок о бок…
Словом, Эсти промолчала, пойдя у собственного эгоизма на поводу, то есть поступив почти так же, как Доррис. При этом она успокаивала себя мыслью, что, возможно, Хенни и не захотела бы воспользоваться ее помощью. Не исключено, что та вообще очень трепетно относится к своей кухне и всему, что там находится. Не зря ведь Доррис опасается там что-то разбить. Вероятно, прецеденты уже были.
Тем временем Хенни обратила сияющий взгляд на мужа.
– Джон, дорогой, идем со мной.
– Да, мое сокровище, иду, – произнес тот, ставя поднос на столик и направляясь к ней. – Дети легли?
Подобное обращение к жене, будь оно произнесено каким-нибудь другим мужчиной, прозвучало бы фальшиво, однако в устах Джона оно казалось абсолютно органичным.
– Мэри-Энн пришлось уговаривать, – ответила Хенни. – Она немного капризничает сегодня, но это не страшно. Так бывает всегда, когда я занята чем-то и не уделяю ей такого внимания, к которому она привыкла…
Негромко беседуя, Джон и Хенни удалились на кухню. Эсти глядела им вслед, пока они не скрылись из поля зрения. Затем она почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась. На нее смотрела Доррис.
– Не удивляйся, – иронично кривя губы, произнесла она. – Эта парочка словно претендует на место в Книге рекордов Гиннесса. В номинации «Счастливый брак, здоровая семья». Иной раз посмотришь на них и хочется поскорей съесть чего-нибудь кислого, потому что сладко до невозможности. – Доррис пожала плечами. – Но им нравится, так что пусть живут. Как говорится, имеют полное право…
Эсти взглянула на Гейба, но тот тоже двинул плечом – мол, незачем даже обсуждать эту тему. Однако у Эсти возникло ощущение, будто на самом деле ему очень нравится стиль отношений Джона и Хенни.
