воняет? Просто, наверно, маленько рыбой пахнет.
— От него от самого воняет, — сказал болонец. — Вонючий пес!
— Со сколькими русскими я ни встречался, даже доктор Харапай был у меня, грамотный- преграмотный человек из Хабаровска был у меня, но никто не сказал, что от меня воняет, — сказал Бимби. — А этот белый сказал.
— Белый он, богатый, нас за людей не считает!
Глубоко оскорбленные охотники еще долго перемывали кости белогвардейца. Когда успокоились, кто-то спросил:
— Этот пес с шашкой, наверно, с плетью в руках спит?
— Может, и с плетью спит.
— Красных боится.
Охотники стали собираться. Бимби с Полокто пошли к русским возчикам. Бимби разыскал одного малмыжца и привел к Гнедко. Малмыжец долго осматривал лошадь и сказал, что она здоровая, и нечего за нее беспокоиться. Полокто облегченно вздохнул, похлопал Гнедко по крупу. Маленькое желтое солнце выглянуло из-за сопок, и поступила команда запрягать лошадей.
— Боится, гад, красных, — говорил Бимби, затягивая супонь. — Вот почему выезжает, когда солнце начинает прожигать ему зад.
— Красные да красные, ты этих красных когда видел? — спросил Полокто.
— Нет, не видел.
— Чего тогда говорить про них?
— Они почему-то мне по душе.
Полокто сел на сено, не съеденное лошадью. Мягко. Гнедко все косил на него и изредка ржал. Первые сани стронулись с места и начали спускаться на амурский лед. Спускались не по очень крутому склону, но многие лошади застоялись за ночь, подгоняемые тяжелыми санями, пускались вскачь. Полокто придерживал Гнедко, и жеребец слушался хозяина. Но вдруг над головой Полокто заржала лошадь, раздался треск разламываемого дерева, сани под Полокто круто повернулись боком, и он полетел с ящиков на твердую растоптанную дорогу. Полокто почувствовал боль в левой руке, которой ударился, хотел приподняться, но тут на него скатилась мешковина и прижала к снегу. Громко заржали лошади, кричали возчики. Полокто столкнул с себя тяжелую мешковину и сел. К нему подбежали спутники, подняли на ноги.
— Не ушибся? Ничего не болит? — тревожно спрашивал Бимби.
— Это я виноват, не удержал свою лошадь, — сознался болонец.
Подошли малмыжские возчики, тоже ощупывали Полокто, спрашивали, не ушибся ли он.
Подъехал белогвардеец на лошади.
— Чего рассыпал казенное имущество?! — гаркнул он.
— Он не виноват, — ответил малмыжец. — Ваше благородие, это лошади шибко норовистые, а у них опыта нету.
— «Норовистые», — передразнил белогвардеец. — Клячи, а туда же, норовистые. Живо загрузить имущество и марш вперед!
Подвели Гнедого, и возчики стали помогать Полокто грузить ящики. Малмыжец Иван и Бимби подняли мешковину.
— Бимби, пощупай, — проговорил Иван.
— Чего? — не понял Бимби.
— Что в мешковине, пощупай.
Бимби пощупал и побледнел.
— Это человек, — сказал он.
— Как человек? Какой человек? — одновременно спросили несколько возчиков. Ближние начали прощупывать мешковину и отдергивали руки, будто кто бил их по рукам.
— Это труп.
— Зачем везут труп?
— Как труп? Какой труп? — спросил Полокто, подходя к мешковине. Он дотронулся до мешковины, нащупал нос, твердые губы и отдернул руку.
— А я дремал рядом… — проговорил он, и у него задрожали бледные губы. — Он меня давил…
Полокто попятился со страхом, глядя на мешковину.
— Теперь понятно, почему лошадь не стала есть сено, — сказал Бимби, — она чувствует мертвого.
— Нет, я не повезу его, — сказал Полокто и ногой спихнул труп с ящиков.
— Правильно, зачем же людей заставлять трупы возить, — сказал болонец.
— Да еще охотника, какая потом будет ему удача в тайге?
Полокто стал сбрасывать с саней ящики.
— Что тут происходит?! — раздался над возчиками голос верхового. — Что такое? Почему ты имущество казенное бросаешь?
— Я не повезу дальше! — закричал в ответ Полокто по-своему.
— Что ты говоришь?
— Его не хочу груз везти, — перевел Бимби.
— Как это не хочу?! Эй, ты, макака, что ты делаешь?!
Полокто, не слушая окрика, сбросил с саней ящик. Фанерный ящик подпрыгнул и упал на труп. Белогвардеец соскочил с коня, подбежал к Полокто и схватил его за грудь.
— Ты, узкоглазый! Макака вонючая! Ты знаешь, что делаешь? Ты измываешься над геройски павшим русским офицером!
— Я не поеду! Понимаешь, не повезу дальше! — кричал в ответ Полокто по-нанайски.
— Чего тарабанишь, сволочь?!
— Его говори, не вези дальше груз, — перевел Бимби.
Возчики столпились вокруг белогвардейца и Полокто.
— Почему не вези?!
— Человек мертвый, нельзя вези.
— Мертвый человек, не вези?! Я тебе, узкоглазый, расширю глаза! — белогвардеец ткнул Полокто в нос. Полокто упал на снег, и под ним снег обагрился кровью.
— Собака ты! Собака! — кричал он, поднимаясь и сжимая кулак. — Была бы моя берданка, я тебя как собаку пристрелил бы!
Бимби растерялся, но тут же нашелся и перевел:
— Его боится, мертвый человек боится, потому не могу ехать.
Белогвардеец хлестнул нагайкой по лицу Полокто.
— Я тебя заставлю уважать русского офицера-героя! Я тебя, сволочь, заставлю!
Полокто прикрыл руками лицо, между пальцами текла густая кровь. Он чувствовал жгучую боль в правой щеке и прощупал пальцами открытую рану, тянувшуюся из угла рта к уху.
— Я тебя запорю, сволочь! Насмерть запорю, вонючая тварь! — орал белогвардеец, хлестая Полокто нагайкой. — Повезешь ты тело героя! Я тебя заставлю!
Полокто упал на снег вниз животом.
— Полокто, слушай, Полокто. Скажи, что повезешь труп, — сказал Бимби.
— Не повезу, я никуда не поеду дальше. Я убью его, собаку!
Белогвардеец смотрел на Бимби, по выражению лица понял, каков ответ, и начал вновь хлестать поверженного Полокто.
— Ваше благородие, по ихним законам… — заступился малмыжец Иван.
— Что?! Молчать! Нашелся заступник! Он сейчас же встанет, нагрузит ящики, тело русского героя и повезет дальше! Если этого не выполнит, то останется здесь лежать! Переведи!
Малмыжские мужики обступили белогвардейца. Бимби увидел в руке белогвардейца пистолет.
— Полокто, быстро поднимайся, он хочет стрелять в тебя.
Полокто поднял голову, увидел пистолет в руке белогвардейца и вскочил на ноги.
