Затмение луны

ближайшего пригорка, устроив себе постели.

В эту ночь все спали крепко, включая и тех, кто был поставлен на стражу, но в каждый сон пробивался непрерывный чавкающий звук.

Поутру нескольких человек не смогли разбудить, а четверо, лежавших у самого ободранного холмика, попросту исчезли. Число членов Черной Банды сократилось до четырнадцати, включая и того, на кого напал дождевик. Остальные застали его уже проснувшимся, восхищенно, почти жадно наблюдающего за собственной рукой. Пальцы раздулись так, что, казалось, слились воедино, кожа стала отекшей и оранжевой. Он попятился от товарищей, прижимая распухшую руку к груди.

– Вы не получите!.. Это я нашел! Мое, мое!

И он запустил зубы в рыхлую массу, вырвав изрядный кусок.

– Мое! – прорычал он снова, яростно жуя. – Себе найдите сами! – И бросился в глубь леса, унося «добычу». Его не останавливали.

– Поднимайся! – резко бросил Бортис оскалу, дергая его за ногу.

– А как же с ними? – возразил один из разбойников, указывая на шестерых, спящих, будто бы одурманенных.

– Бросим тут, пусть валяются. Мне от них нет больше никакой пользы.

– Вот как? – сказал другой бандит. – А какая польза будет нам от твоей награды, если ни один из нас не выберется отсюда, чтобы получить ее? Надо возвращаться, а если ты не хочешь, – закончил он агрессивно, поглядев на остальных, – то мы уйдем сами.

– Да неужто? – Бортис захихикал. – Ну идите. Я не могу вас остановить. Я вас даже не вижу. Но вы все знаете, кто видит и что он сделает с нарушившим данное мне слово.

Разбойники как один задрали головы к небу, скрытому густой листвой. Со вчерашнего дня переврат не показывался, но никто не сомневался, что он кружит где-то там, наверху, и что он будет так же безжалостен с ними, как и с любым, кто осмеливался оспаривать приказы Бортиса.

Главарь разбойников ждал, презрительная усмешка расплывалась на его губах.

– Что, конец дискуссии? Тогда пошли дальше, висельники. А пока лелейте мечту, какими богатыми вы станете после того, как мы изловим этих кенцирских негодяев.

После тяжелой ночи, полной темных снов, Джейм пробудилась, и в лицо ей брызнул яркий свет – деревья пылали утренним золотом, тени исчезли, лес лучился изнутри. Марк и Жур все еще спали, тихонько похрапывая. Барс разлегся на спине, превратив руку кендара в подушку и перекинув лапы ему на грудь. Когда Джейм запустила пальцы в теплый, густой, белый подшерсток его брюшка, кот томно замурлыкал, но не проснулся. Она снова улеглась, удивляясь своему беспокойству. Ей казалось, что во сне ее предупредили – но кто и о чем? Здесь, рядом с Марком, она чувствовала себя в безопасности, но он часто влиял на нее так – словно у великана-кендара было некое врожденное свойство, отгораживающее его от зла. Даже Земляная Женщина почувствовала это. Но нельзя же всю жизнь провести за его спиной! Вот сейчас – жажда заставила девушку отодвинуться от него и подняться. Где тут был ручей?

Она пошла на журчание, доносящееся совсем с другой стороны, не так, как прошлой ночью. К тому же оно было – или казалось – куда дальше. Она пробралась сквозь кусты и присела на заросшем травой бережку в футе над водой, но когда Джейм потянулась зачерпнуть в пригоршню воду, земля неожиданно провалилась под ней.

Джейм всплыла, отплевываясь. Глубина была всего лишь по грудь, но вода обжигала холодом, а течение валило с ног. Надо ж быть такой неловкой и кривоногой. Она попыталась взобраться на берег – тот осыпался под рукой. В нескольких шагах вниз по течению над ручьем свешивались кусты. Джейм подгребла к ним и ухватилась за ветку – только для того, чтобы тут же с вскриком отпустить. Из глубоких ранок на большом пальце выступила кровь и запятнала перчатку. Теперь девушка увидела, что на конце каждой ветки покачивается корявая слепая зеленая голова с шипами вместо клыков. И все головы повернуты к ней. Вниз по ручью такие же кусты сомкнулись над водой… и вверх тоже. Раньше их наверняка здесь не было, ни тех, ни этих, окруживших ее сейчас. Мороз, не имеющий никакого отношения к ледяной воде ручья, пробрал до костей. Они приближались.

Джейм попятилась на середину протоки, борясь с течением.

– Марк! – она охрипла, но кричала достаточно громко, чтобы разбудить кендара. – Марк! – Нет ответа. Вдруг она вспомнила его глубокое, медленное дыхание. Каким-то образом двар, или нечто похожее, навалилось на него. Он не услышит, как бы она ни надрывалась.

Ветки, шурша, подползали все ближе. Они нависли над головой, давили, прижимали к воде. Она скорее разорвет руки в кровавые лохмотья, пытаясь отодвинуть их, чем сбросит эти на первый взгляд хрупкие оковы.

Серая птица слетела на ближайший сук и распростерла крылья. Два пернатых глаза, не моргая, уставились на Джейм, словно бы целый лес наблюдал за ней. «Безвластия обрекли ее», – мелькнула дикая мысль. Но за что? Она играла по правилам и не принесла никакого вреда. Это может быть только оттого, что она действительно Темная, как говорил аррин-кен, а Безвластия ненавидят все, на чем лежит печать Тьмы. Марк не поможет. И ее бог тоже, даже если его сила распространяется на это странное место – что весьма сомнительно. Неужели ее лишили всякой защиты?

Медленно она повела под водой рукой, вытащила из кармана медальон иму и поднесла его к нарисованным на крыльях серой птицы глазам.

– У м-меня талисман Земляной Женщины.

Крылья встрепенулись, глаза мигнули, раз-другой, – снова и снова. Птица взвилась и полетела между деревьями. Ближайшая слепая голова куста вынула медальон из руки Джейм. Кругляш переходил изо рта в рот по всему кусту, и ветви, поддерживавшие его, отступали. Джейм вскарабкалась на берег. С той стороны ручья протянулся зеленый стебель, возвращая девушке медальон, – она взяла. На губах иму опять была кровь – на этот раз ее собственная, из проколотого шипами пальца. Она повалилась в траву, трясясь от холода и истерического смеха. Спастись благодаря игре слов! Интересно, что матушка Рвагга сделала со своей служанкой, когда обнаружила, что медальон пропал. Взяв наконец себя в руки, Джейм поднялась и отправилась обратно к кольцу брилловых камней.

Марк и Жур все еще спали. Джейм переоделась в сухое и остановилась, глядя на них. Возможно, кендар и впал в двар, но барс?.. Напуганная, она стала трясти их и звать по именам.