Маша посмотрела на фото юной девушки с блестящими каштановыми волосами и внезапно испытала жгучую ревность к ней. Очень хорошенькая, с маленьким тонким носом, с большими наивными глазами и изящной фигуркой – Лилия походила на куклу. Такая же хрупкая и холодная.
– Их троицу одноклассники называли «группой СС», – продолжала Алла Антоновна. – Но вовсе не потому, что они были жестокими. Нет! Просто у всех троих фамилии были немецкими, – и она назвала полное имя каждого: – Максим Ларк, Вячеслав Тамм и Лилия Гейнс.
– У вас та же фамилия, что и у Лилии, – насторожилась Маша.
– Лилечка – моя племянница по мужу, – пояснила Алла Антоновна. – У каждого из ребят были немецкие корни. Учителя смеялись, что из-за «голубой» арийской крови между ними и возникла симпатия, переросшая затем в крепкую дружбу. Конечно же, в этом треугольнике присутствовала и любовь. Хотя что я говорю, именно любовь и сделала их союз нерушимым. Лиля любила Максима, Слава – Лилю.
– А Максим обожал Славу? – с издевкой произнесла Маша, не сдержавшись.
– О чем вы говорите? – рассмеялась Алла Антоновна. – Максим вовсе не был геем! Этот ловелас обожал девчонок. Они толпами за ним ходили, привлеченные его симпатичной мордашкой.
– Но к Лилии, как я понимаю, он был равнодушен?
– Да, – кивнула Алла Антоновна. – Зато мою племянницу обожал Слава. Я никогда не встречала такого искреннего и опаляющего чувства, в особенности в семнадцатилетнем мальчике. Думала, у него все это пройдет, забудется, но ошиблась. Жизнь все расставила по своим местам. После окончания школы Слава уехал к отцу, тот уже много лет жил в Германии.
– Они жили в разных странах? Почему?
– Насколько мне известно, родители Славы развелись, когда он был еще маленьким. Как получилось, что его отец обосновался в Германии, – я не имею понятия. Одно знаю: закончив школу, Слава уехал к отцу, а Максим покинул город одновременно с ним.
Маша вновь задумалась, вспомнив, что псевдо-Андрей прекрасно говорит по-немецки, и едва не пропустила продолжение рассказа, настолько увлеклась этими размышлениями.
– Лилия поступила в университет в нашем городе, но не закончила и трех курсов, как Слава вернулся. Он умолял ее выйти за него, и Лилия согласилась.
– А дети у них есть?
– К несчастью, нет. – Алла Антоновна сокрушенно покачала головой.
«Хоть одна хорошая новость», – злобно обрадовалась Маша, изобразив участливую улыбку.
– Значит, все они и сейчас живут в Германии? – спросила Маша. – Где именно?
– Во Франкфурте, – ответила Алла Антоновна. – А зачем вы, Мария, солгали о том, что Максим – известный художник? Он ведь занимается бизнесом.
Маша смущенно опустила голову:
– Пожалуйста, не обижайтесь. Просто я не знала, что придумать, чтобы вы не отказали мне во встрече.
– Достаточно было сказать правду, – усмехнулась Алла Антоновна, снисходительно похлопав гостью по коленке. – Ничего. У вас впереди целая жизнь! Поймете, что правда – лучший способ быть убедительным. Она быстрее открывает двери, нежели ложь. Так почему вы интересуетесь Максимом?
– Один близкий мне человек приходится ему родственником, – в голосе Маши звучала уверенность, так как отчасти ее слова и были правдой. – Когда Максим уехал в Германию, его следы затерялись. Я – всего лишь помощница в его поисках.
Маша надеялась, что Алла Антоновна не будет придираться к временны?м несовпадениям и не станет уточнять, почему родственники не связались с ней сами, а прислали посредницу. К счастью, Алла Антоновна предпочла не уделять внимания деталям, проглотив эту незамысловатую ложь.
– Может, вы дадите мне контакты Лилии или Славы? – с надеждой попросила Маша и радостно улыбнулась, увидев, что женщина потянулась за блокнотом, лежавшим на столике у дивана.
Учительница вырвала из блокнота лист бумаги, написала адрес и телефон, подчеркнула и приписала печатными буквами: «Вячеслав Тамм».
– Благодарю вас, – сказала Маша, спрятав листок в сумочку.
– Уже уходите?
– Нужно возвращаться домой, в Петербург, – ответила Маша, поднявшись.
– Но вы даже не притронулись к сластям, которые сами принесли!
– Угостите ваших подруг. Еще раз спасибо. – Маша вышла из комнаты, подошла к вешалке и вдруг резко повернулась к хозяйке квартиры: – Алла Антоновна, подарите мне фотографию Максима, пожалуйста!
Женщина улыбнулась, исчезла в гостиной, через мгновение вернулась и протянула снимок Маше.
– Держите! Он ведь ваш родственник? – прищурившись, спросила она.
– Вы весьма проницательны.
– Дорогая, я тридцать лет работала в школе, – усмехнулась Алла Антоновна. – И прекрасно вижу, когда дети лгут. А вы – неопытный врунишка.
Маша рассмеялась:
– У меня было мало практики.
– И слава богу! – Алла Антоновна подала Маше плащ. – Вы похожи, – добавила она. – Я лишь несколько минут назад это поняла. В течение всего нашего разговора мучилась, все думала – почему ваше лицо кажется мне таким знакомым? Теперь я вижу. У вас с Максимом одинаковые черты лица, и вы, так же, как и он, не умеете лукавить.
Маша неуверенно переступала с ноги на ногу, мечтая скорее убежать из этой квартиры, еле сдерживая слезы.
– Всего вам хорошего, дорогая. Берегите себя, – напутствовала ее старая преподавательница.
Выбежав в коридор, Маша прислонилась плечом к стене и расплакалась. Услышав звонок телефона, она взяла себя в руки.
– Привет, Арифулина, – всхлипнула она в трубку.
– Машка, ты плачешь?! – Сима даже забыла поздороваться. – Что случилось?!
– Все хорошо.
– Есть новости? – быстро спросила подруга. – Говори! Не тяни, я вся извелась, ожидая твоего звонка, а ты молчишь. Поэтому я сама решила тебе позвонить.
– Дома поговорим, – уклонилась от ответа Маша. – Я постараюсь вылететь ближайшим рейсом.
– Ладно, дождусь твоего возвращения. Хотя ты же знаешь, как я ненавижу ждать! Да, твой отец звонил мне несколько раз. Спрашивает, где ты и почему трубку не берешь?
– Надеюсь, ты не проболталась? Не хочу их волновать.
– Нет, я молчала, как шпион на допросе, – заверила Сима. – Как ты себя чувствуешь? Лучше?
– Прекрасно, – ответила Маша. – До встречи.
Она резко оборвала разговор и положила телефон в сумку, потом снова достала его и, найдя в списке контактов номер Андрея, нажала на кнопку вызова. Выслушав семь длинных гудков, она поняла, что ей не ответят. В душе ее вспыхнула злоба. Маша не могла понять, на кого она больше злится – на себя, Максима, на неуловимый запах опасности, окруживший ее, или на Андрея, чье поведение было попросту жестоким?.. По крайней мере, со страхом было легче бороться, потому что он не оставлял места для недосказанности. Он пугал, заставлял ее дрожать, но был предельно ясным, следовательно, его можно было победить. Но какую игру вел Андрей… или Слава, Маша не могла понять. Это вносило диссонанс во всю партию, потому что правила игры были известны лишь одному ее участнику. И этим человеком была вовсе не Маша.
Глава 6
Каждое утро Берта Майера начиналось одинаково. Просыпался он в шесть тридцать, совершал короткую пробежку и в семь пятнадцать возвращался домой. Принимал душ, одевался и уже в восемь часов утра пил кофе в своем офисе. К одиннадцати Берт покидал здание и ехал в казино, принадлежавшее компании, на которую он работал; затем заезжал к Вячеславу Тамму, сыну хозяина, забирал бумаги – отчет о вчерашней деятельности дочерней фирмы «Mцbel-T» – и направлялся в поместье господина Тамма. Обычно его машина въезжала во внутренний двор в тринадцать тридцать – как раз поспевал к обеду. После непродолжительной беседы они с боссом проходили в столовую. Иногда Берт отказывался от трапезы и ожидал господина Тамма в кабинете, но случалось это нечасто, потому что Эдуард не любил есть в
