руководили карательными органами. ‹…›
На протяжении всех 20-ти послереволюционных лет евреи составляли в руководстве ОГПУ/НКВД от 60 % до 85 %. А ГУЛАГ находился в полном «ведении» евреев. Привожу данные на январь 1937 года: начальник ГУЛАГа – М.Д. Берман, заместители – И.И. Плинер, Я.Д. Рапопорт, З.Б. Кацнельсон. Все четверо – евреи.
Пик еврейского доминирования в карательных органах пришелся на 1936 год, в момент начала т.н. «Великого Террора» – очищения правящей элиты от «ленинской гвардии», т.е. от ориентирующихся на мировую революцию элементов, в подавляющем большинстве еврейского происхождения. И действительно, за краткий период (1936-1939 гг.) в НКВД были репрессированы все 18 комиссаров государственной безопасности первого и второго рангов, большинство из которых были евреи. Из общего числа (122 человека) высших офицеров НКВД на своей должности остался всего 21 человек. И уже в январе 1939 года из 30 членов Центрального аппарата НКВД (начальники отделов и отделений) евреев было не более 3-4 человек, то есть 10-11 %. В дальнейшем доля евреев в аппарате НКВД не превышала 17 % (1941 год), и имела постоянную тенденцию к снижению, так что в 1953-1954 гг. она была 5-7 %».
Согласитесь, эти факты невозможно соотнести с версией В. Ушкуйника о Сталине в роли «бека», подвластного всесильному кагану и его иудейской свите. А вот что касается самого Кагановича, то в книге «Каган и его бек» мы находим свидетельства и оценки его действительных «заслуг», по сути совпадающие с выводами других исследователей, в частности – Александра Иванченко, мнение которого приводилось выше:
Храм был уничтожен потому, что он являлся символом погибшей Христианской Империи
«Лично Кагановичу приписываются «только» два мероприятия, имеющих в себе некий скрытый ритуальный смысл, требовавший, по-видимому, приложения собственной «ханской печати».
Им был отдан приказ о разрушении великолепного и грандиозного храма Христа Спасителя в Москве, построенного в память победоносной войны 1812 года, украшенного лучшими художниками России.
Он был бесценным историческим памятником, сердцем не только Москвы, но и всей России… Построенный «навеки», храм с трудом поддавался разрушению, и только с помощью взрывчатых веществ его удалось, после долгих усилий, разбить на составные части и употребить некоторые материалы на постройку Московского метро.
Абсолютно никакой необходимости в этом разрушении не было, как не было и смысла в убийстве одиннадцати человек в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге.
На месте храма сделали купальный бассейн – и только. Храм был уничтожен потому, что он являлся символом погибшей Христианской Империи, власть над которой захватили хазары.
Истребление лучшей части российского крестьянского населения
Вторым видимым актом хана было истребление лучшей части российского крестьянского населения, проведенное под видом раскулачивания наиболее трудолюбивых крестьян. Результатом этой акции явился страшный голод и гибель десятков миллионов самых верных христиан.
Подпись хана под этой мерой можно объяснить не только идеей уничтожения христиан, но и запоздалой на целое тысячелетие местью хазар их исконным врагам, князь которых, Святослав, так жестоко разгромил их страну – Хазарию…»
И последнее о Кагановиче.
В октябре 1991 года я, председатель Харьковской иудейской общины, летел в Нью-Йорк, в штаб- квартиру Хабада, в составе делегации шести глав крупнейших еврейских общин СССР. Формированием делегации занимался Берл Лазар, тогда – просто «посланник Любавичского Ребе», сегодня – главный раввин России и стран СНГ.
Лично ко мне в качестве сопровождающего был приставлен хабадник Мойша Москович – нынешний главный раввин Харькова и Харьковской области.
В то время Мойша, прибывший в Харьков из Венесуэлы и притершийся к Харьковской хоральной синагоге в качестве скромного «съемщика» угла для временного хранения его личных вещей, всячески пытался расположить меня к себе и, прибегая к откровенному заискиванию, старался во всем угодить. Поэтому я не удивился, когда в самолете Москович на ломаном русском языке стал нашептывать об особом доверии и желании продемонстрировать мне «одну бесценную вещь», которую я, как известный коллекционер, знаток и ценитель старины, должен оценить по достоинству.
Домашняя Тора Лазаря Кагановича – подарок самому Любавичскому Ребе
Затем он достал аккуратно упакованный сверток, в котором оказался крайне редкий экземпляр домашней Торы. Ее уникальность состояла в том, что в отличие от большой синагогальной Торы (от 70 см до 1 м шириной), эта была не более 25-27 см в ширину, что предполагает особо филигранную работу переписчика, запечатлевшего священные тексты на узкой полосе пергамента очень маленькими каллиграфическими буковками.
Таких Тор очень мало, и они по праву считаются настоящими раритетами. Традиционно домашние Торы принадлежали очень знатным богатым еврейским семьям и считались своего рода подтверждением их особого статуса.
Один из этих уникальных экземпляров и оказался в руках Московича, который доверительно сообщил мне, что эту Тору перед отъездом ему вручил лично Берл Лазар и возложил на него ответственность за доставку священного свитка в Нью-Йорк. Мойша не скрывал гордости за оказанное ему доверие и подчеркивал особую важность собственной миссии.
Ведь он вез бесценный подарок самому Любавичскому Ребе – домашнюю Тору недавно
