— Понял. Ладно. Придется подарить тебе полтора часа моего драгоценного сна. Буду у тебя без двадцати восемь.
— Да, имей в виду, у меня телефон домашний не работает.
— Что это у тебя всё не слава богу! Ладно, приеду, не волнуйся.
— Да, ещё вот что. Я попрошу тебя ехать определённым маршрутом. Ты не спорь, а делай, как я скажу. Хорошо?
— Сложный ты какой-то сегодня, Ходунов. Ну, хорошо, буду делать, как скажешь. А как ты хочешь ехать?
— По Брестской.
— Ну, это гиблый вариант. Там в это время пробки, будь здоров.
— Ничего. Так надо, Коля. Договорились?
— Ладно, пока.
Ходунов взглянул на часы и снова позвонил Люде. Она сама сняла трубку.
— Ну, всё, — бодрым голосом сказал ей Ходунов. — Вот как жена пожелала, так я все и сделал.
— Ты что, серьёзно? Взял путевки?
— Ага. Так что оформляй все, вечером собирайся, утром я вас провожу. Ты довольна?
— Да, конечно. Умница. А как же с деньгами? Где ты деньги-то взял?
— Занял. Так что всё в порядке, действуй. Мне что-нибудь надо сделать? Может, купить что-нибудь? А Маша где сейчас?
— Она поехала к Наташе.
— Она утром уехала? А тебе она звонила?
— Да, полчаса назад. А что?
— Да ничего, так. Ей тоже, наверное, собираться надо.
— Я сейчас ей позвоню. Пусть она ко мне на работу приезжает. Я тут все оформлю, закончу, и мы вместе прошлись бы по магазинам.
— Если хочешь, я мог бы к вам присоединиться.
— Ты?! Ну, это уж я просто поверить не могу. Чтобы ты с нами по магазинам? А, понимаю, хочешь вину свою загладить! Ну, что ж, я буду рада. Я уже и забыла, когда с тобой ходила куда-нибудь. Ну, хоть по магазинам.
— Да мы с тобой на той неделе в гости ходили!
— Это совсем не то. Ладно. Когда нам тебя ждать?
— Давай, я часа в четыре подъеду. Хорошо?
— Хорошо, миленький. Ну, прямо совсем новая жизнь начинается!
— Ага. И замечательно. Да, я сам скорее всего завтра тоже уеду. Только, к сожалению, недалеко. Во Владимир. Так что, как только доберетесь, тут же позвони Эмме. А я уж ей позвоню.
— Хорошо, хорошо. Ладно, все, пока. Целую.
Ходунов положил трубку.
«Да, сегодня уж лучше быть всем вместе. Все-таки так безопаснее, — подумал он. — Кажется, я сделал всё, что надо. Только бы не произошло что-нибудь сегодня».
Проходя к себе в кабинет, он остановился у стола Валентины Андреевны.
— Не звонили из совета по стандартам?
— Да, звонили. Приглашают вас на совещание завтра в пятнадцать.
— Ну, слава богу. Главное, что не сегодня и не завтра утром. У меня тут возникло одно срочное дело. Поэтому, по возможности, меня нет. Вышел куда-то. Здесь, но вышел. Да, и завтра утром я буду попозже, часов в одиннадцать. Вы не знаете, у кого у нас есть «Жёлтые страницы»?
— В канцелярии, у Светланы Андреевны. Давайте я схожу принесу.
— Спасибо, я сам прогуляюсь.
Ходунов спустился в канцелярию и попросил там «Жёлтые страницы». Фирму «Роман Родионов», или «РР», он нашёл быстро. Да, действительно, строительство коттеджей. И адрес указан в том самом переулке. Ходунов записал на листок бумаги адрес и номера телефонов. Поднявшись к себе в кабинет, он сначала долго сидел, обдумывая что-то, время от времени глядя на этот листок.
Потом развернулся к компьютеру и сосредоточенно, иногда надолго задумываясь, начал готовить какой-то текст. Закончил он эту работу уже после обеда. Потом принялся за пачку неотложных бумаг, лежавших у него на краю стола. Около трех часов он все закончил и пошел к заместителю министра, своему куратору.
— Здравствуйте, Элеонора Сергеевна, — поздоровался он с чопорной, сидевшей всегда очень прямо секретаршей, печатавшей что-то на машинке. Сколько ни убеждал её Ходунов в том, что надо работать на компьютере, она не поддавалась, говоря, что переучиваться ей поздно. — Как ваше драгоценное?
— Спасибо, спасибо, — улыбнулась она. — Что это вы сегодня к нам не заходили? Ах, да, Валентина Андреевна меня предупредила. Случилось что-то?..
— Вообще-то случилось. Шутиков погиб. Вчера вечером.
— Да, да, я слышала. Так это что было, автокатастрофа?
— Что-то вроде. — Ходунов вздохнул. — Сергей Ильич у себя?
— Нет. И сегодня не будет. Он с немцами на комплексе.
— А, ну да, а я и забыл. Мне сегодня пораньше надо исчезнуть. Если я, с вашего разрешения, через полчаса, а?
— Отпускаю, — кивнула Элеонора Сергеевна, и большие серьги в ее ушах тоже закивали. — Пользуйтесь, пока относительно тихо.
— Ладно. Зато завтра я буду чуть-чуть попозже, часам к одиннадцати.
— А Сергей Ильич раньше четырёх завтра не будет. Так что все равно ваше «зато» никто не заметит. А вы ведь Шутикова хорошо знали?
— Да, достаточно. Хороший был мужик.
— Все под богом ходим, — вздохнув, сказала Элеонора Сергеевна и с новой силой ударила по клавишам машинки.
Быстро приведя в порядок свой стол в кабинете, Ходунов покинул министерство. Но направился он не на работу к Люде, а домой. Дома он разобрал телефон, вынул из него какую-то деталь и потом собрал его снова. В четыре он был у Люды.
Всю оставшуюся часть дня и следующее утро Ходунов маялся. Таскаясь за оживленной, радостной Людой, рядом с которой с достоинством вышагивала длинноногая Маша, с лица которой, с тех нор как она осознала свою несомненную привлекательность, не сходила постоянная лёгкая загадочная улыбка, Ходунов напряженно пытался определить, наблюдают за ними или нет. Ожидая нападения, он отвечал невпопад. Только дома он немного расслабился и, пока Люда с Машей собирались в дорогу, весь вечер безуспешно пытался починить внезапно испортившийся телефон. Люде пришлось даже звонить от соседей, чтобы сообщить родственникам и подругам радостную весть об их отъезде. Естественно, Ходунову пришлось выслушать несколько ее высказываний, содержащих прозрачные намеки на его ограниченные способности, на отсутствие в доме хозяина и на то, что у них всегда все не как у людей. Но в преддверии близкого расставания Люда, видимо, решила не обострять ситуации, и вечер без привычных телефонных разговоров прошел очень хорошо.
Спал Ходунов плохо и встал очень рано, с головной болью. Когда в 8.35 они вышли к подъезду, Ланский уже ждал их в своей «Волге».
— Так как едем-то? — спросил он у севшего с ним рядом Ходунова, когда вещи были уложены и все расселись. — Через Брестскую?
— Ага, — кивнул Ходунов, — как договорились. Ты только на Брестской постарайся оказаться в левом ряду.
Пробка на Брестской была даже больше, чем обычно.
— А зачем надо было ехать с этой стороны? — подпрыгивая на заднем сиденье, нетерпеливо
