Амулет Судьбы

Филипп ничего не слышал.

Темнота безмолвствовала.

Абсолютная тишина.

И вдруг — у них за спиной послышались звуки. Словно легкие шаги.

Филипп и Сатина обернулись.

— Я тоже услышал, — шепнул Филипп. — Думаешь, еще один грешник?

Теперь звук слышался слева от них. На этот раз не шаги, а глубокое кровожадное урчание. Оно было так близко. Совсем рядом.

— О, нет, — проронила Сатина, чей голос от вновь охватившего ее страха превратился в едва слышный вздох. — Это один из этих. Проклятый.

19 Проклятый

Это существо — кем бы оно ни было — с рычанием кружилось вокруг Филиппа и Сатины, но держалось подальше от огня. Время от времени мелькал и тут же растворялся в темноте его силуэт. Иногда угадывалась пара горящих красных глаз.

— Оно боится огня, — шепнула Сатина, ее факел следовал за звуком шагов.

Филипп взглянул на две оставшиеся ветки и почувствовал, как храбрость покидает его. Огня хватит еще на какое-то время. Ненадолго. Но что будет, когда огонь потухнет?

— Сгинь! — крикнула Сатина, направив факел в темноту. На мгновение из мрака выступили очертания уродливого человекоподобного существа, которое тут же снова отстранилось от света. — Прочь отсюда!

— Кровь… — клокотание приняло форму слова, произнесенного с таким нечеловеческим рычанием, которое с трудом можно было назвать голосом. — Дайте… мне… кровь…

Что-то сверкнуло во мраке прямо у них под носом. Зубы. Белые как мел и острые как иглы.

— Это вампир, — произнесла шепотом Сатина, и от ее слов ноги Филиппа сделались ватными от страха.

— Вам… вампир?

— Вампир, да… — вновь послышалось кровавое хрипение. — Нужен человек… Не вы, не дьявольская кровь… Давно не вкушал человеческой крови… Отдайте его, и вы свободны… Обещаю… вам…

Сатина предостерегающе покачала головой и снова повернулась вслед за шагами кравшегося в темноте вампира.

— Не верь ему, Филипп. Проклятые врут лучше, чем сами дьяволы.

— Филипп? — повторил вампир, и что-то внезапно изменилось в интонации его мертвого голоса. В нем угадывалось… удивление? — Так это… ангел Филипп?

Услышав свое имя, Филипп побледнел.

«Он знает, кто я, — подумал он. — Он знает, кто я».

— Откуда ты меня знаешь? — спросил Филипп вампира. Он старался говорить громко и уверенно, но голос выходил дрожащим и слабым. — Откуда тебе известно, кто я?

Вампир не ответил. Шаги удалились, и клокотание затихло в темноте.

Ни единого звука. Кругом тишина.

Полная тишина.

Вампир исчез.

Или ему хотелось заставить их поверить в это.

— Осторожно, Филипп. Он притворяется, — сказала Сатина, но объяснений не требовалось.

Филипп все прекрасно понимал сам. Он чувствовал его, он его физически ощущал. Присутствие проклятого существа. Кровавые глаза следили за ними. Ледяные пальцы, впивались в затылок. Нет, вампир не ушел. Он притаился где-то во мраке, безмолвный как тень. Он выжидал. Подбирал удачный момент для атаки. Что они могли предпринять? Нужно было придумать, как защитить себя.

— Ну, конечно! — Филиппа осенило. Как только он раньше не додумался?

— Что такое? — спросила Сатина.

— Я знаю, как нам защититься, — воскликнул Филипп и собрался запустить руку под футболку. В то же мгновение тишину разорвал нечеловеческий крик, мысль оборвалась, а сердце замерло.

Филипп обернулся и увидел, как из темноты на огромной скорости что-то стремительно несется им навстречу. Существо с кроваво-красными глазами и зубами, жуткими зубами, обнаженными в убийственной улыбке. Среагировать он не успел.

— Филипп! — позвал его голос, показавшийся безумно далеким, и Филипп ощутил мощный толчок, отбросивший его в сторону. Он потерял равновесие и повалился на неподвижное тело незнакомца, и в то же мгновение вампир набросился на него. Длинные крючковатые ногти, похожие на птичьи когти, вонзились в тело, оставив четыре рваных борозды на одежде.

— Дьявольское отродье! — прошипел вампир, затем вдруг раздался громкий шлепок, за которым последовал отрывистый крик и глухой звук падения.

Филипп поднялся на ноги и увидел Сатину, лежащую на земле лицом вниз, она стонала. Факел, выпавший из ее рук, валялся неподалеку и тихо потрескивал. Вампир, оказавшийся с ней рядом, повернулся лицом к Филиппу.

Монстр был безобразен. Обнаженное мертвенно-бледное тело напоминало человеческое. Только спина была так нелепо скрючена, что существо не могло выпрямиться и вынуждено было передвигаться ссутулившись, как горбун. Сухие длинные руки переходили в костлявые пальцы с угрожающе острыми когтями. Тварь была настолько тщедушной и истощенной, что сквозь белую кожу проглядывала каждая ее косточка.

— Так вот он, знаменитый ангел… — протяжно запел вампир, подбираясь все ближе к Филиппу, а его синий язык жадно облизывал потрескавшиеся губы. — Нет ничего лучше доброй крови… Испить глоточек… Ты ведь не будешь против… Только один глоточек…

Вампир сделал быстрый рывок вперед. Словно белый призрак он накрыл собой Филиппа, вывернув наизнанку губы и выставив клыки.

Но Филипп опередил его. Одним махом он вытащил из-под воротника серебряный крестик.

Кровожадное рычание тут же превратилось в истошный крик боли — вампир столкнулся с невидимой силой креста. Он упал на колени, со стоном хватая ртом воздух, словно его больно ударили под дых.

Со стороны Сатины, которая успела прийти в себя, послышался испуганный вздох, когда она увидела, что было в руках у Филиппа.

— Сатина, скорее! — кричал он. — Подними факел!

— Тяжело… дышать… — хрипел вампир, хватаясь руками за горло, безумный взгляд был прикован к кресту. — Спрячь… Умоляю…

— Тогда скажи, откуда ты знаешь, кто я! — ответил Филипп и снял с шеи цепочку. Он вытянул вперед руку с крестом, словно меч, и на шаг приблизился к корчившемуся от боли существу. — Почему ты назвал меня ангелом? Отвечай немедленно!

— Нет… ты не ангел… — вампир пытался заслониться от креста костлявыми руками. — Совсем не ангел… Больно… Как больно!..

— Отвечай! Слышишь меня! Откуда тебе известно, кто я?

— Нет… — жалобно стонал вампир. Его била дрожь, пот градом катился по уродливым конечностям. — Нельзя отвечать… Нельзя отвечать…