— А нельзя было это сделать, не блокируя проезжую часть? — мужчина был возмущён.
— А девушка упорно стоял на своём:
— Я делаю так, как умею! И не надо меня учить! И вообще, он уже наверняка к ней приехал — пойдёмте лучше посмотрим, как обстоят дела, — это был своеобразный призыв к перемирию.
— Подглядывать нехорошо, — в глазах мужчины заплясали лукавые огоньки.
— Обещаю закрыть глаза, если он осмелится её поцеловать.
Мужчина лишь хмыкнул, и они с девушкой отправились наблюдать.
Всё, что происходило в жизни Аманды Нойл в эти дни, можно было обозначить одним словом: невероятно!
Сначала она поцарапала чужую машину. Потом хозяин этой машины явился в приют и пожертвовал баснословную сумму денег. Вчера этот человек заявился к ней домой, никак не объясняя при этом, откуда узнал её адрес, и попросил составить список самого необходимого для приюта. А теперь он расположился в приёмной с таким видом, словно весь мир принадлежит ему, и обсуждает с мисс Гроу ремонт помещения.
Впрочем, видимо ему, действительно, принадлежал весь мир. Но Аманду мало волновал этот Иероним Росс, точнее, она пыталась убедить себя в том, что он её мало волнует. Но с каждым днём этот человек удивлял её всё больше и больше. И, похоже, удивлениям ещё нет конца. С ужасом Аманда поняла, что влюбляется.
Иероним сидел на полу в окружении детей и чувствовал себя не в своей тарелке. Напротив расположилась Аманда, которая, наоборот, была в своей стихии. Она с таким видом вслушивалась в слова каждого ребёнка, что создавалось впечатление — это самое интересное и важное, что она когда-либо слышала.
Иероним мог лишь позавидовать такой способности.
Он не переставал удивляться Аманде. Её словно окружало облако оптимизма и позитива. К этим детям она относилась с невероятной нежностью и добротой. Ласку и любовь, которой их лишили родители, они получали у этой девушки.
Вот и сейчас она повернулась к крошечной девочке, сидящей в стороне. В руках у малышки была деревянная палочка, с которой свисало несколько цветных ниток. Сверху была приклеена вырезанная из картона звезда.
Аманда о чём-то ласково заворковала с девчушкой, и Росс вдруг представил, как она разговаривает с их ребёнком. Эта мысль настолько его увлекла, что он даже не сразу понял, почему перед глазами висят нитки.
Маленькая Полли — так звали девочку — прикоснулась звездой на конце своей палочки ко лбу Иеронима.
— Теперь ты будешь счастлив, — Полли с серьёзным видом смотрела прямо в глаза мужчины. Ему стоило больших усилий не поёжиться от этого взгляда.
— Ты ведь будешь счастлив? — Полли слегка нахмурилась.
— Э-э, да, — Иероним прочистил горло, — я постараюсь. — Он взглянул на Аманду, и девушка ободряюще ему улыбнулась.
— Ты должен быть счастлив, — Полли ещё больше насупилась. — Моя волшебная палочка не очень прочная, — в доказательство своих слов Полли указала пухлым пальчиком на скотч, перематывающий звёздочку, — поэтому я не могу сделать счастливым и тебя, и Аманду. Но она согласилась уступить место тебе.
— Спасибо, — Иероним понимал, что от него ожидают чего-то ещё. — Спасибо тебе… и Аманде.
Полли серьёзно кивнула и ушла в свой уголок. Аманда беззвучно произнесла «спасибо», и Иероним почувствовал себя самым счастливым человеком на земле.
— Вам не кажется, что теперь всё может идти своим чередом? — мужчина рассматривал вырезанных из бумаги ангелов, которых кто-то в изобилии приклеил на двери приюта.
— Нет. Не кажется.
— Но они уже осознали, что любят друг друга. Что вам ещё надо? Пари вы выиграли, — молодой человек отвёл взгляд от бумажных фигур.
— Просто осознать недостаточно! Они должны прийти друг к другу. А этого пока не произошло, — девушка задумчиво посмотрела на бумажных ангелов.
— Ну как знаете. Я с вами до конца.
— Как? В ваших же интересах мой проигрыш! — девушка в изумлении взглянула на своего собеседника.
Он ничего не ответил. Как объяснить ей, что, пытаясь пробудить любовь в двух людях, она нечаянно то же самое сделала и с ним?! Как объяснить, что он готов на всё, лишь бы она была счастлива и довольна? Как объяснить, что он тоже поверил в любовь? И это после стольких лет. Лет, проведённых в наблюдении за людьми и их глупыми поступками.
— Больше нет, — это всё, что он мог пока ей сказать.
Девушка в недоумении посмотрела на него:
— Но… как же?..
— Вот так… — опасаясь самого главного вопроса, он снова посмотрел на вырезанные фигурки. — Вам не кажется, что они слегка отличаются от своих собратьев? Кажется, им чего-то не хватает… Может быть, волшебства? — мужчина лукаво прищурился.
После этих слов ангелы на двери вдруг засияли, словно были сделаны из драгоценных камней.
— Так намного лучше, — молодой человек лукаво улыбнулся опешившей девушке и, взяв её за руку, направился в парк.
Аманда заворачивала подарки для детей. До Нового года оставалось всего ничего, а ещё столько нужно успеть. Иероним, балансируя на шаткой стремянке, укреплял на потолке какие-то необыкновенные гирлянды, которые сегодня доставили по его заказу. Девушка пыталась незаметно наблюдать за ним.
В снежно-белой рубашке, дорогом жилете, слегка ослабленном галстуке… он казался ей пришельцем из другого мира. Мира богатых, уверенных в себе людей, которые знают, чего хотят от жизни, и непременно этого добиваются. К тому же он был невероятно умным. Аманда уважала умных людей. Но он… Совершенно недоступен для неё. Он был словно живое воплощение женской мечты. Нет, не красавец. К нему лучше всего подходило определение «настоящий мужчина».
«Да уж, девонька. Слишком много ты прочла романов и просмотрела сопливых фильмов о любви», — девушка отругала себя за излишнюю мечтательность, но так и не смогла отвести от него взгляд.
Иероним знал, что Аманда наблюдает за ним. Вот только не знал, нравится ли ей то, что она видит. Впервые он начал задумываться о том, как выглядит. Из одежды Иероним предпочитал классические костюмы итальянских дизайнеров, лицо было покрыто лёгкой щетиной. Рост выше среднего, тёмные волосы, худощавый, но достаточно мускулистый. Словом, самый обычный мужчина, ничем особенным не выдающийся.
Иерониму хотелось прямо спросить, что Аманда о нём думает, но он понимал, что это было бы глупо. Хотя разве не глупо упускать свой шанс?
Кое-как развернувшись к девушке, Иероним негромким голосом проговорил:
— Аманда… — девушка как-то странно ойкнула и порезала палец о лист оберточной бумаги.
Застигнутая врасплох, Аманда не знала, куда скрыться от смущения. Иероним как-то странно посмотрел на неё и ещё больше ослабил галстук.
— Что? — Аманда решила, что лучше сделать вид, будто ничего не было.
— Да нет, — Иероним снова вернулся к своему занятию, — ничего.
Они продолжали работать в полной тишине ещё два часа, а потом Иероним ушёл, так и не сказав ни слова.
