практически все вокруг тихо раздражало, включая Майкла.
Проклятье, может, он просто устал, может, организму нужен хороший отдых? Он ведь не отдыхал… Лукас припомнил, с каких именно пор, и поморщился. Собственно, он не мог сказать, когда именно последний раз был в отпуске.
В мозгу возник образ Гавайских островов.
Он тотчас же попытался отогнать от себя видение: высокая стройная женщина под высокими стройными пальмами.
— Робу надлежало быть здесь давным-давно, — грозно произнес он, вынуждая себя заняться главным из сиюминутных дел.
— Не сомневаюсь, что он прибудет с минуты на минуту, — произнес Майкл. К его вящему облегчению, в эту минуту младший брат действительно вошел в офис Лукаса.
— Ты бы хоть легкое извинение изобразил на роже! — не сдерживаясь, рявкнул Лукас.
— Слушай, отцепись ты, ради Бога! На свою морду полюбуйся! Приехал, видите ли, крутой братец — и все уладил! — не менее злобно парировал Роб, очевидно, приготовившийся к жесткому разговору.
— Что ты тут мелешь, кретин?! Какой еще крутой братец?!
— Такой! — гневно сказал Роб. — Черт тебя побери, Лукас, я ненавижу, когда ты корчишь из себя этакого вот праведника! Приехал, видите ли, святоша, вытащил братца-засранца из говна: спасибо тебе пребольшущее! Тебе бы еще белую шляпу да белую лошадь — и прямо киношный герой.
Тон был такой наступательный, настроение у Роба такое драчливое, что несколько секунд Лукас приходил в себя, решительно не в состоянии подыскать нужные слова. И тут, к изумлению Лукаса, младшего брата поддержал Майкл.
— Он дело говорит, Лукас.
— А ты что выступаешь?! — выходя из себя, грозно прорычал Лукас.
— Посмотри на себя, ты постоянно пытаешься понукать нами, — не унимался Майкл.
— И это еще мягко сказано! — поддержал Майкла Роб. — Лукас, ты что, не понимаешь, что втаптываешь нас с братом в грязь!
— Ну сучара… — Лукас чувствовал, как теряет последние остатки самообладания, и не пытался более держать себя в руках. Слова Роба показались ему настолько несправедливыми и обидными, что он не мог даже показать, до какой степени обижен. — Ну-ка, расскажите, когда это я втаптывал своих родных братьев в грязь?! — с ненавистью в голосе потребовал он. — Это, может, тогда я втаптывал в грязь тебя и Майкла, когда умерла наша мать и мне пришлось изо всех сил надрываться, чтобы вас у меня не отобрали?! Или, может, когда я тянул из себя последние жилы только для того, чтобы вы с братом могли получить нормальное образование?! Или тогда втаптывал вас в грязь, когда все силы положил на то, чтобы быть принятым в мире тех, кто заправляет сталелитейной промышленностью в этой стране?! — Он возмущенно фыркнул. — Или, может, вас втаптывала в грязь моя смелость, когда я вложил деньги, полученные с того участка земли, что достался нам после смерти бабушки?! — Он зловеще ухмыльнулся. — Понимаю, как вы за это должны меня ненавидеть: вы-то полагали, что прибыли будут миллиардными, а вместо этого мы получили лишь несколько миллионов!
— Это была первая твоя крупная сделка, Лукас, — позволил себе напомнить Майкл, и в его тоне, к удивлению Лукаса, прозвучала гордость за старшего брата. Такого ранее за Майклом не водилось.
— Ну и какое все это имеет отношение к тому, про что мы говорим? — потребовал Лукас, моментально забыв о последней реплике Майкла.
— Ты с нами обходишься, как… как если бы мы были грибами! — пожаловался Роб.
Сравнение было до такой степени неожиданным, что Лукас не сразу даже нашелся, что сказать в ответ.
— Что сказал, урод?!
— Словно мы грибы, — упрямо повторил Роб. — Ты постоянно держишь нас в темноте, когда речь заходит о важном, и наоборот — выплескиваешь на нас всякое третьесортное дерьмо, когда самому недосуг заниматься.
— Грибы, говоришь?! — Лукасу пришлось сделать некоторое усилие, чтобы не расхохотаться. Ему ранее никогда не доводилось слышать подобного сравнения. А что, остроумно! Хотя он и не рассмеялся вслух, но что-то, должно быть, отразилось у него на лице, потому что в этот самый момент мрачное лицо Майкла расплылось в улыбке.
— Мы для тебя и есть грибы, Лукас, — сказал он. — Иными словами, ты никогда не доверяешь действительно важной информации. Не доверяешь нам, твоим братьям.
— Если на то пошло, я вообще никому не доверяю.
— Вот об этом и речь! — сказал Роб. — Но мы ведь твои родные братья, не какие-нибудь дяди с улицы.
Хотя Лукас и вынужден был признать, что в словах Роба и Майкла есть своя правда, к разговору, ради которого они все собрались, все это не имело отношения. Решив вернуть разговор на прежние рельсы, он придал лицу серьезное выражение и в упор взглянул на Роба.
— Ты лучше расскажи, какая муха тебя укусила в прошлую субботу, а?!
— Я же сказал, что очень устал.
— Это не ответ, — парировал Лукас, нарочито придав своему голосу грубоватый оттенок. — Это скорее оправдание. Причем оправдание не мужчины, а какого-то слюнтяя!
— Черт возьми, Лукас, я ведь говорил тебе…
— Нет, мне ты как раз еще ничего не говорил, — резко оборвал его Лукас. — Буквально ничего ты мне еще не рассказал. Вчера я слышал массу пустых слов, а сегодня с утра слышу только обвинения и глупости. Тогда как мне хотелось бы услышать, что именно ты вытворил и почему.
— Ну хорошо, — Роб вздохнул. — Я не был пьян, как, впрочем, не был и под кайфом. Я просто устал.
— Боже праведный! — воскликнул Лукас. — Если я еще хоть раз услышу слово «устал», я тебя…
— Ты меня — что?! — уточнил Роб. — Выгонишь, что ли? Да, я действительно устал, черт бы тебя побрал. Ты сплавил меня в Чикаго на эту идиотскую конференцию по мотивации действий, и там я чудовищно устал.
— Не сплавил, а направил, это совершенно разные вещи. Направил потому, что ты один из ведущих специалистов в этой области.
— Ну спасибо. В кои-то веки слышу от тебя доброе слово.
Лукас нахмурился. Ему пришла в голову мысль: а ну как он и впрямь слишком требователен по отношению к братьям?
— Как бы там ни было, — продолжил Роб, не дождавшись ответной реплики Лукаса, — но когда я вернулся, а это было вечером в субботу, у меня голова раскалывалась. И по дороге домой я подхватил свою, э… Одну свою подружку подхватил. Мы с ней поужинали, выпили чуток… — Он картинно вздохнул и пожал плечами. — Ее высадил, сам поехал домой, по дороге закемарил. Ну а проснулся, когда влетел на всем ходу в дерево.
— Ты позабыл упомянуть о марихуане.
— Послушай, Лукас, я курю лишь изредка, ты же знаешь, — явно раздражаясь, ответил Роб.
— Но ты ведь знал, что это рискованно? — напрямик поинтересовался Лукас. — Всегда есть опасность, что у тебя найдут эту самую марихуану.
— Ну, в следующий раз я буду объезжать все деревья, обещаю.
— Очень смешно. — Лицо Лукаса оставалось строгим. — Лучше бы ты в следующий раз держался подальше от всякой наркоты, вот это и вправду было бы здорово.
— Слушай, Лукас, мне уже тридцать один, — не на шутку рассердившись, напомнил Роб. — Майклу тридцать три. Может, хватит думать за нас?! Просят же тебя как человека: отстань!
Лукас взглянул на Майкла.
— Что, и ты тоже считаешь, будто бы я думаю за тебя?
Майкл несколько поколебался, но все же твердо ответил:
— В некоторой степени — да.
— Стало быть, я как бы недооценивал вас двоих, так получается, что ли? — Внезапно Лукас
