дезинфицирующего тумана. Затем насосы откачали из рубки и пассажирского салона весь воздух. Каждой квадратный сантиметр поверхности был тщательно обработан светом мощных ультрафиолетовых ламп. Потом внутрь накачали свежий воздух и подняли температуру до двухсот градусов по Цельсию: предел, с которым еще справлялась система терморегуляции скафандров. Такая комбинация приемов гарантировала полное уничтожение всех вирусов и бактерий, но она оказалась губительной для кожаной обивки стен и кресел.
Наконец все повылезали из порядком осточертевших скафандров и собрались в рубке послушать, как Берриган докладывает в Ново-Йорк о состоянии дел. Ахмед, некогда прошедший курсы первой медицинской помощи, рассмотрев и ощупав со всех сторон нос Марианны, неуверенно заявил, что нос, по всей видимости, цел. Так или иначе, то была пустая проформа, поскольку лечение сломанных носов на корабле никак не предусматривалось. Ахмед помог Марианне уничтожить следы крови на лице и поставил ей на переносицу символическую примочку. Чем первая медицинская помощь в исполнении Ахмеда Тена и ограничилась.
Берриган тем временем связалась с Веславом Маркусом, политическим координатором Миров. Как только они отбыли на Землю, Маркусу пришлось обнародовать план экспедиции во всех деталях: сохранить в тайне факт отправки на Землю космического корабля было попросту невозможно. Некоторых это сообщение привело в ярость. Они считали, что такие важные вопросы надо ставить на референдум. С новой силой вспыхнули страхи по поводу чумы. Поэтому наградой за успешно выполненное задание экипажу «Мерседеса» были назначены двадцать дней строжайшего карантина.
Сеанс радиосвязи закончился.
— И то хлеб, — сказала Берриган, щелкнув тумблером передатчика. — Слава Богу, в Ново-Йорке не знают, что горючего у нас хватит на полет до Марса. Не то нас отправили бы туда с поручением основать колонию. — Она набрала на клавиатуре команду. — Думаю, пора откачать воздух из грузового отсека. Полную стерилизацию там сейчас провести невозможно, но...
— Не принято, — раздался из динамика хриплый голос с сильным немецким акцентом.
Берриган сбросила команду и набрала ее снова.
— Не принято, — опять прохрипел голос.
— Что происходит? — спросил Ахмед.
— Команда зависает, — ответила Берриган, подумала немного и набрала другую команду.
— Диагностика, — бодро отрапортовал голос. — Команда на откачку не принята, так как в грузовом отсеке люди.
— Люди? — опешившая Берриган набрала на клавиатуре еще несколько слов.
Включился видеокуб; на нем появилось изображение грузового отсека. Почти в самом центре отсека плавали в воздухе тела двух детей. Обоим было лет по шесть-семь. Девочка захлебывалась истерическими рыданиями, а мальчик находился в бессознательном состоянии, либо был мертв.
Собравшиеся в рубке ошеломленно смотрели видеокуб. Первым опомнился Ахмед.
— У нее сломана рука, — сказал он.
— Возьми. — Берриган передала ему микрофонную гарнитуру.
Ахмед приладил микрофон поудобнее и строго произнес несколько слов на суахили. Девочка перестала рыдать и пробормотала несколько слов в ответ, затем снова начала всхлипывать. Ахмед отключил микрофон.
— Вот дьявол, — сообщил он собравшимся, — говорит только на банту. На суахили знает несколько слов. Они проникли внутрь вслед за одним из автопогрузчиков, — утвердительно сказала Берриган, — а потом спрятались в грузовом отсеке.
— Но ведь у нас нет никакой возможности вернуть их назад, — вмешалась в разговор О'Хара.
— Не знаю, что ты подразумеваешь под словом «назад», — тяжело вздохнул Ахмед, — но это неважно. Так или иначе, они обречены.
— Может быть, и нет, — задумчиво произнесла Берриган. — При разработке плана экспедиции были и такие, кто настаивал на захвате пленников для медицинских экспериментов. Совершенно ясно, что эпидемия чумы вызвана вирусом. Если бы удалось выделить чистую культуру, можно было бы начать работы по созданию вакцины.
Ахмед задумчиво вглядывался в видеокуб. — Есть риск... — не оборачиваясь начал он.
— Не думаю, что риск велик. Робер Харкнес говорил тогда что-то про старый модуль, куда можно поместить такого пленника, а все эксперименты потом проводить на дистанционном управлении.
— Чертовски сложно.
— Да уж. Вдобавок никакой возможности сохранить все это в тайне. Вызову-ка я сюда Маркуса.
— А я пойду посмотрю, что там у девочки с рукой. — Ахмед направился к шкафчику, где висел его скафандр. — И проверю, жив ли мальчик.
— Ну что ж. Иди.
Пока Ахмеду помогали влезть в скафандр, Берриган сбросила изображение с видеокуба. Без изображения девочки и без звуков ее плача рубка показалась всем неожиданно пустой и тихой. С минуту Берриган сидела, рассеянно глядя в никуда; губы ее шевелились.
— Марианна! — наконец сказала она. — Тебе ведь хотелось бы когда-нибудь оказаться на моем месте, верно? — О'Хара кивнула, соглашаясь. — Так вот тебе задачка, над которой есть смысл поломать голову заранее. Круг вопросов, но которым координаторы могут принимать собственные решения — это очень неотчетливо очерченный комплекс законодательных актов, статей уставов, событий, имевших прецеденты, и велений здравого смысла. Все это здесь непреложимо. А поскольку дело касается общего благополучия, вопрос об этих несчастных детишках придется ставить на референдум. Я-то знаю, что есть возможность тщательно и надежно изолировать детей. Карантинные процедуры, достаточные для команды «Мерседеса», будут достаточны и для малышей тоже... — Берриган пробежалась пальцами по клавиатуре; на видеокубе снова возникло изображение грузового отсека. Ахмед спокойно и ласково разговаривал с девочкой, придерживая ее за руку.
— Итак, Марианна, как ты поступила бы на моем месте, если вдруг твой собственный народ, до смерти напуганный войной и чумой, проголосует за то, чтобы ты выполнила роль палача, стала бы убийцей беззащитных детей?
ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ЧАРЛИ
Некоторые из тех, кому перевалило далеко за двадцать, всё же выжили.
Примерно один человек на сто тысяч страдал особым расстройством особой железы — гипофиза. Гипофиз с таким расстройством в большом количестве вырабатывал гормон роста, ГР. Нормальный процесс старения нарушался, по этому вирус Коралатова так и не переходил в фазу активного размножения. Но побочные эффекты подобного гормонального дисбаланса порой выглядели ужасно. Одним из таких эффектов была акромегалия (или гигантизм), люди вырастали очень высокими, с непропорционально большими руками, ногами и головой. Зачастую физическое уродство сочеталось с умственной отсталостью.
Тем, кто сумел воспользоваться запасами аптек, находя там и принимая компенсирующий гормон, дорого обошлась их предусмотрительность: большинство таких взрослых также умерло от чумы. Но некоторые все же выживали, если позволяла окружающая обстановка.
Во многих уголках мира дети просто убивали их, либо изгоняли. Но в стране Чарли, в которую вошли территории прежних Флориды и Джорджии, перед такими людьми буквально преклонялись. И чем более странно те себя вели, тем больше перед ними благоговели.
Считалось, что под личиной сумасшествия скрываются пророки.
Глава 5
Всего два процента взрослого населения Миров уберегли координатора Берриган от необходимости стать палачом. После двадцатичетырехчасовых дебатов 51 процент голосовавших высказался за попытку найти лекарство от чумы, оставшиеся 49 процентов не желали ни малейшего риска. Опрос тех, кто еще не имел права голоса по молодости лет, показал, что из них 82 процента желали так или иначе избавиться несчастных детей. «Любой ценой защитить Ново-Йорк от нависшей над ним угрозы». «Выкинуть паршивых кротов в открытый космос». Терминология зависела от того, кто каким жаргономпользовался, но смысл был один. О'Хара и шесть других членов команды «Мерседеса» вновь
