этикетке хлорамфеникола и установил пистолет для инъекций на четверть взрослой дозы. Именно так эта болезнь и распространяется. Вот в Тампе просто-напросто срут, где попало. Мухи сначала садятся на дерьмо, а потом — на еду.
— Они там живут, как свиньи, — заметила девочка.
— Ты совершенно права. — Джефф сделал инъекции обоим мальчикам. — А ты подхватила заразу от этих. Слишком тесный контакт.
— Я вела себя очень осторожно, — упавшим голосом отозвалась она.
— В данном случае это не играет роли. Повернись и задери халат.
Девочка вздрогнула от прикосновения холодного тампона со спиртом. Джефф протирал ее ягодицу чуть дольше, чем требовалось. За исключением ступней и лодыжек, она была очень чистенькая, что произвело на него куда большее впечатление, чем ее мальчишеская фигурка. В течение пяти лет возни с грязнущими ребятишками половая жизнь Джеффа сводилась к разглядыванию медицинских иллюстраций и к воспоминаниям о близости с Марианной. Он сглотнул и напомнил себе, что эта девочка годится ему в дочери. Чтобы пистолет для инъекций не дрожал, пришлось держать его обеими уками.
Но девочка все-таки обратила внимание на его совершенно очевидную эрекцию и хихикнула:
— Что, хочется? Так давай!
— Это может не понравиться Теду, — сказал после небольшой паузы.
— А мы ему ничего не скажем.
Джефф за последние годы узнал много нового детской психологии. Еще больше он узнал о самых разнообразных огнестрельных ранениях, поэтому сказал дипломатично:
— Давай подождем немного. Все равно мне надо сначала поговорить с Тедом о других вещах.
— Ну-у... Он не позволит. Это не разрешается никому, кроме членов семьи.. Вдобавок если я залечу, может родиться мутант. Такой же старый, как ты.
— Вранье. И есть способы предохраняться.
— Ага. Сплошной разврат: один раз в рот, другой раз в зад. Тед говорит, Чарли не велит так делать. Большой грех. — Она засмеялась. — Но я испробовала и то, и другое, когда ходила с пузом. Тед тоже участвовал. Было забавно.
Джефф прикрыл глаза, стиснул зубы и медленно перевел дыхание. Так. Самым невинным звонким голоском ему предложено совершить анальный половой акт с несовершеннолетним, тифозным бациллоносителем. Ничего подобного ему не попадалось ни в одном медицинском тексте. Действительно забавно.
— Пойдем-ка лучше вниз, малышка. Снизу доносились голоса. За столом сидел Тед и отдавал паре ребятишек указания насчет обеда. Он жестом пригласил Джеффа к столу и велел маленькой девчушке сбегать за бутылкой вина.
— Ну, — кивнул Тед в сторону спальни, — можешь для них что-нибудь сделать?
Джефф уселся за стол и рассказал Теду про эпидемию тифа в Тампе.
— У меня хватит вакцины, чтобы сделать прививки всем членам твоей семьи, — сказал он. — Девочка и ее двухголовый ребенок, думаю, уже заболели. Мальчишки наверху заболели наверняка. Я им всем сделал инъекции. Утром повторю. Кроме того, оставлю вам упаковку пилюль.
Девчушка притащила бутылку белого вина и два настоящих бокала на длинных ножках. Тед вытащил пробку, разлил по бокалам вино. Вино больше всего походило на резкий низкосортный портвейн, оставляло во рту затхлый привкус слегка подгнивших апельсинов, но пить его было можно.
— Что ты хочешь взамен? — спросил Тед. — нас много всякой еды.
Не надо. В предыдущей семье мне дали только еды, сколько я мог унести. Вот что мне действительно нужно, так это полностью заряженная энергетическая ячейка. У вас должны быть такие.
Тед нахмурился.
— Да, есть. Но мы не можем раздавать их направо и налево. Семь штук в работе; всего две в резерве.
— Можно на время. Я мог бы вернуть ячейку через неделю или около того.
— Мне это не нравится. Любой, кому станет известно, что у тебя есть ячейка, тут же шлеп нет тебя на месте. Из-за серебра. — Он вперился в свой бокал с вином, слегка покачивая его в руке. — А за каким дьяволом тебе нужна ячейка?
— В госпитале, где я храню свои лекарств есть мощная радиостанция. Хочу посмотрев нельзя ли с кем- нибудь связаться.
— Не знаю, не знаю. Хотя... Ты можешь оставить в залог свой дробовик? У тебя есть еще оружие?
— Пистолет, — кивнул Джефф. — Но меня всё равно никто никогда не трогает.
— Да, я слышал. А ты знаешь, отчего так получилось, что ты до сих пор не умер?
— На то была воля Чарли.
Тед едва заметно покачал головой и понизил голос:
— Брось. Ты не можешь на самом деле верит во всю эту хренотень. — Он указал взглядом на голограммы над камином: Блаженный Мансон, окровавленный Христос на кресте; рядом были три голограммы поменьше: две женщины, между ними — мужчина, чем-то напоминавшим Мансона. — Там мой отец и мои матери. Святое семейство, черт побери. Что же до Максоновского учения, то уже тогда я думал, что это полная херня, и теперь продолжаю думать точно так же. Да, он верно угадал, когда грянет гром, но тут простое совпадение. Чарли Мансон был всего-навсего сумасшедший старый дурак. Насчет Иисуса — не знаю.
— Остальные в твоей семье думают так же?
— Нет. А если да, то держат свои мысли при себе.
Джефф ничего не ответил, и Тед продолжил:
— Знаешь, мне приходилось слышать о других старых людях. Одного, старика Микки, я видел в Диснейленде. Он такой же большой, как ты, но у него чердак протек напрочь. Вообще, все, кому сильно за двадцать, большие, неуклюжие и обязательно рехнувшиеся. Как вышло, что ты не такой? Расскажи мне, и вам тебе попользоваться нашей энергетической ячейкой.
Я ничего не знаю точно. Могу рассказать, что я об этом думаю, да только это не убережет тебя от смерти, заранее предупреждаю.
— Выкладывай.
— Я — мутант от рождения, как и все остальные старики. Такая мутация называется акромерацией. С самого рождения у тебя что-то не так с одной железой, гипофизом, и ты продолжаешь расти после того, как нормальные люди перестали. Обычно при этом страдает рассудок, но в моем случае получилось иначе: болезнь заметили вовремя и назначили мне нужное лекарство…
— Каким образом эта... акромегалия продлевает жизнь?
— Не знаю каким, но продлевает. После войны я много где побывал, но никогда не встречални одного человека, даже не слышал о таком кому перевалило бы за двадцать с небольшим если он не был акромегаликом.
— Ладно. — Тед задумчиво отхлебнул глоток вина. — А есть какой-нибудь способ заразиться от тебя твоей болезнью? Что-нибудь вроде переливания крови, а?
— Нет, не получится. Там неправильно работает один гормон, гормон роста. Может, с его помощью... Но он никогда не попадался мне ни в аптеках, ни в больницах; а как его изготавливают, я не знаю. Я ведь не ученый. Я даже не врач. Но имея радиосвязь, можно попытаться найти какой-нибудь выход.
Тед повернул голову и посмотрел на дверь, в душную в кухню.
— Пошел вон, Марк, — сказал он, — здесь взрослый разговор.
В дверном проеме стоял на руках маленький мальчик. Руки без пальцев напоминали обрубленные ласты. Вместо ног в воздухе болталось что-то вроде дельфиньего хвоста. Лысая голова с малюсенькими и очень близко, почти вплотную
Никогда не знаешь, что он понимает, а что — нет, — вскользь заметил Тед. — Тебе случалось встречать кого-нибудь, хоть немного похожего на Марка?
В точности такого — нет. Конечно, у большинства мутантов не одно уродство, а несколько, здесь...
