результат принужденного подчинения обычного легкого газетного либерализма духу нашего, более благоприятного вере, времени, есть ли оно прямое следствие появления непризванных учителей веры (разумеем не одного гр. Толстого), - решать этих вопросов не будем, но самое направление, бесспорно, заслуживает полного внимания и серьезного отношения к себе, так как и без подробных пояснений понятно, что много лжи, самой гибельной путаницы понятий и всякого зла может оно внести в широкие круги русского общества, где столь многие еще доселе газетному слову верят как проповеди несомненной истины.
______________________
* Это был
** Кажется, единственная, 'богословски' дозволенная страсть есть страсть
______________________
Выразительнейшим примером сказанного является статья г. Розанова в 8481 № (за 7 октября текущего года) 'Нового Времени', под заглавием: 'О непорочной семье и ее главном условии'. Автор пишет по поводу внесенного теперь в наши высшие государственные учреждения законопроекта о разводе, и пишет, конечно, в защиту широкой свободы развода: известно, ведь, что, как только поднимается в нашей светской печати этот вопрос, он не иначе рассматривается и решается, как в таком только смысле. В рассуждениях на эту тему газеты бывают преисполнены столь удивительной любви и снисхождения к страждующему от современных ненормальных условий брака (разумеется отсутствие легкого развода) человечеству, что самое евангельское учение* о разводе является в сопоставлении с их любвеобильными рассуждениями чрезвычайно жестоким и мрачным... Быть может, большее спокойствие и отсутствие увлечения дали бы иным публицистам возможность понять всю чрезмерность этой претензии - превзойти в любви Евангелие**, - быть может, они тогда и допустили бы, что не иным чем, как любовию к грешному человечеству вызван был у Божественного Учителя чистейшей и святой любви и Его строгий приговор о разводе***...
______________________
* Да не об евангельском, а о 'российском' и 'консисторском' разводе идет речь. Ибо ведь никому же вы не подадите Евангелия в руки и не скажете: 'Нате, вот вам руководство: разводитесь по нему'. Безмерное отсутствие чувства ответственности и развилось у чиновных и у рясофорных богословов от этого вечного самоутешения: 'Мы - по-Божьи', 'мы - по Евангелию', 'если Евангелие безгрешно, то и мы: ибо мы все по Евангелию', 'наши дела и Евангелие - разные стороны одного листа'. И в этом-то самоутешении забылись люди и забыли мир, который так явно и мучительно страдает. См. выше письма людей, которым отвечали якобы 'по Евангелию'. В. Р-в.
** Да ведь неужели женщине, брошенной мужем и зараженной от него siphilis'oм (см. выше), 'Евангелие' ответило бы бесчеловечным отказом в разводе? Но автор закусил удила и несется как ритор- семинарист в ученической тетрадке. В. Р-в.
*** Перечитайте, перечитайте, читатель, выше письма о разводе, чтобы увидеть это бесстыдство слов, что консистории, отвечая смехом на слезы и отчаяние, руководятся 'любовью к грешному человечеству', постановляя свои 'строгие отказы в разводе'. Ну, а 'тысящи' обираются при разводе тоже 'из любви к грешному человечеству'? В. Р-в.
______________________
Впрочем, литература о разводе с догматической и с канонической точки зрения и так чрезвычайно обильна и обширна*, и мы отнюдь не имеем намерения пополнять ее с своей стороны. Но, ратуя за большую и, кажется, даже за безграничную свободу развода, г. Розанов высказывает удивительные воззрения на самый брак, на нравственную его основу и догматическое существо его как таинства Церкви, - эти именно рассуждения его являются ярким образцом того направления, о котором мы говорили: излагая взгляды, не только оскорбляющие священный институт Церкви**, но и прямо отрицающие его, автор подтверждает их словами Христа и серьезно думает, что он-то и дает правильное толкование учения Церкви и даже ограждает благополучие ее самой... Нашу задачу и составляет показать действительную сущность таких удивительных рассуждений - в противоположность их кажущемуся благочестию. Итак, рассмотрим суждения г. Розанова - а) о нравственной основе брака и - b) о догматическом существе его как таинства Церкви.
______________________
* Какое высокомерие тона! 'Станем мы разбирать', 'очень надо'. Конечно, за что нельзя получить, как за бракоразводное дело, 'тысящ' трех-четырех; а если слезы тут льются, то разве когда-нибудь они проникали до семинарской груди? Слишком она увешена; и через медь и серебро 'нагрудных знаков' ничего туда не пробивается. В. Р-в.
** Оставьте клеветать: не Церкви, а вас и вашего векового самоуправства. И что за выражение 'институт церкви'? Есть 'институт земских начальников', 'институт мировых посредников', вообще 'институтом' зовется человеческое учреждение, а Церковь основал Спаситель, и Спасителем основанное можно ли назвать 'институтом'? Автор бессознательно кощунствует, просто - не уважает Божеского, зато он требует поклонения как Божескому - 'нашей власти', и 'от нас идущим правилам', и 'конторам'. В. Р-в.
______________________
а) В основе брака, по мнению г. Розанова, лежат страсти. Эту мысль он раскрывает подробно и обстоятельно. 'Изъять страсти из семьи - это значит не начать семьи: мысленно или в законе изъять их из семьи - значит даже не дать семье возникнуть. Страсти суть динамическое, зиждущее и вместе материальное условие семьи; порох, без которого не бывает выстрела. Не без улыбки и недоумения я читаю иногда, что причина необыкновенной разрушенности семьи в наше время лежит в сильном действии и притом разнузданных страстей. 'Если бы не страсти, семья бы успокоилась'. Я думаю, 'если бы не страсти' -семья, скорее, не началась бы'... Однако, как бы ни благодетельно было значение страстей, но и г. Розанов не забывает, что человек есть существо разумное, что поэтому, воспевая панегирик страстям, должно сказать и о разуме. 'Но, -уверяет он, - замечательна глубоко ограниченная его роль в семье'... 'Семья есть институт существенно иррациональный, мистический. Поэтому
