Женушки из Бата

–

Я просто подумала о них.

–

И что?

Миссис Даффилд сделала глубокий вдох.

–

Одно дело — перерабатывать собственный мусор, который набирается в доме, и это похвально. Большинство людей в какой-то мере пытаются это делать. Но, дорогая, ведь совсем другое дело — собирать кучи мусора у других и тащить все это домой. Не так ли?

Элис тут же ответила на обвинение.

–

Ты не понимаешь, мама. Джейк издает журнал, посвященный переработке мусора, и он должен…

–

Да, дорогая. Осуществлять свои идеи на практике. Это я знаю. Но разве ты не думаешь, что приносить весь этот хлам из других мест все-таки излишне? Я просто подумала, не пытается ли Джейк переработать не только свой мусор, но и мусор всего мира? — мягко продолжала мама.

Элис молчала.

–

И некоторые вещи, которые он перерабатывает, дорогая. — Миссис Даффилд покачала головой с аккуратной прической, в которой было немало седых волос. — Этот рождественский пирог…

Элис напряглась. Следовало признать, что неясные, прерывающиеся каракули выглядели некрасиво. Джейк выписывал их при помощи

старого тюбика из-под зубной пасты. Он его вымыл, отрезал конец, а потом украсил строго вегетарианский рождественский пирог.

— Это был совет месяца в «Собери и используй!» за декабрь, — упрямо сказала Элис.

–

Да, могу представить. Но, дорогая, как именно это спасет планету? Сколько раз в год, кроме Рождества, на самом деле используется шприц для украшения выпечки? Разве не стоит купить хороший металлический, который прослужит долго и даст результат…

–

Мама, хватит. — Элис подхватила Розу и направилась из ванной. Но до того как она успела выйти, миссис Даффилд схватила ее за руку. Улыбка исчезла.

–

Элис, не хватит. — Мягкий тон голоса сменился серьезным. — И ты не можешь просто так уйти в середине разговора. Кроме того, что ты взрослая, ты еще и юрист. Профессиональный логик. Тебя учили выслушивать обе стороны. Почему ты не можешь выслушать меня?

Элис с вызовом посмотрела на мать. Роза у нее на руках стала плакать и вертеться.

–

Элис, мы с отцом беспокоимся о тебе.

–

Беспокоитесь? Не о чем беспокоиться. Я никогда в жизни не чувствовала себя такой счастливой, — с упреком сказала Элис.

Мать опустила глаза и закусила губу. — Дорогая, мы конечно рады, что ты… э-э-э… счастлива. Просто мы… э-э-э… задумываемся над некоторыми вещами. Знаешь, раньше ты делала карьеру, добилась успеха, была счастлива…

–

Я не была счастлива, — гневно ответила Элис. — До встречи с Джейком я чувствовала себя несчастной.

Мне было хуже, чем когда-либо. Он спас меня от бессмысленного существования. Миссис Даффилд приподняла брови.

–

Но тогда ты занималась своим делом. И у тебя очень хорошо получалось…

–

У меня теперь другая карьера, — рявкнула Элис, качая Розу на руках. — Гораздо более важная и дающая большее удовлетворение.

–

Это великолепно, дорогая, на самом деле великолепно. Роза просто восхитительная. — Бабушка с любовью посмотрела на внучку.

–

Так в чем проблема? — спросила Элис. Миссис Даффилд колебалась. Затем она вытянула

руку и коснулась подгузника Розы.

–

Для начала вот это. Я знаю, что махровые подгузники не загрязняют планету, но они не очень полезны для ребенка. Поверь мне, я все помню. И тебе несладко, раз их у тебя всего четыре.

–

На самом деле три, — пробормотала Элис. Джейк решил, что большее количество будет расточительством.

Миссис Даффилд закатила глаза.

–

Знаешь ли, нет необходимости использовать махровые. Зачем еще осложнять жизнь молодой матери? Сейчас полно подгузников, одобренных зелеными.

Я

провела кое-какие исследования.

Мать порылась в кармане аккуратных бежевых свободных брюк, достала каталог и протянула дочери.

Мысль о том, что ее мать проводила исследования — несомненно, с большими трудностями — совершенно незнакомой ей области, продукции для писающих младенцев, не загрязняющей окружающую среду, показалась трогательной. Тем не менее Элис дала волю негодованию. Она резко выхватила каталог и положила на пеленальный столик.

–

Махровые подгузники прекрасно подходят, мама. С ними не сложно.

—

Затем кормление грудью, — миссис Даффилд умоляюще посмотрела на дочь. — Дорогая, не обижайся на меня за то, что это говорю,

но ты очевидно страдаешь. Бутылочка время от времени очень бы помогла. Знаешь ли, детское питание — это не яд.

–

А Джейк придерживается другого мнения, — пробормотала Элис.

–

Нет, это не так. И ты — живое доказательство. Мы перевели тебя на детское питание с двухнедельного возраста.

Элис удивленно подняла голову.

–

Правда?

–

Да, — твердо сказала мать. — И что именно имел в виду Джейк, когда говорил про Розу и твердые продукты? Я надеюсь, он не собирается превратить тебя в рабыню, работающую в саду? Чтобы Роза ела только то, что там растет? — Мать Элис сглотнула и поднесла руку к горлу.

–

Конечно, нет.

По правде говоря, Элис не знала, что имел в виду Джейк. Или какие твердые продукты он имел в виду. Она слишком устала, чтобы об этом думать. Но наверняка они не могут быть хуже, чем бесконечная вызывающая агонию борьба с кормлением грудью. На лице у матери было написано сомнение.

–

Просто помни, что сейчас можно купить детское питание в банках из натуральных продуктов. Ты должна делать все, чтобы облегчить себе жизнь, дорогая. Ты выглядишь измученной.

–

Я не измучена. — Элис почувствовала, как у нее тяжелеют веки и как болят глаза. Но она не собиралась говорить ни слова против Джейка. Она должна оставаться ему верна и поддерживать его.

–

Не нужно притворяться, — мягко произнесла мать. — Поверь мне, я вижу, что ты в нем нашла.

Джейк поразительно красив. Элис гордо улыбнулась ей. — Правда?

–

Я думаю, что он, вероятно, один из самых красивых мужчин, которых я когда-либо видела. И он также — сильная личность. Но, дорогая, жизнь с ним выглядит несколько