–
Я надеюсь, что она чувствует себя лучше. Хьюго пошел дальше по коридору, как и обычно улыбаясь при мысли о чувстве товарищества. Как раз когда
он подошел к входной двери, из своего кабинета выскочила Ротвейлер. Хорошее настроение тут же испортилось.
–
Мистер Файн? Мы можем с вами поговорить?
Хьюго замер на месте. После случая с тортом он не ожидал новой встречи так скоро.
–
М-м-м… да. Конечно, — сказал он. Ярко-красный пиджак Ротвейлера подчеркивал
красные прожилки у нее в глазах. Она быстрым шагом подошла к тому месту в коридоре, где стоял Хьюго, и внимательно осмотрела Тео, который к этому времени начал попискивать. Уголки губ заведующей неодобрительно опустились. Она покачала головой.
–
Мистер Файн, мы не собираемся это терпеть.
–
Терпеть что? — резко вдохнул воздух Хьюго. — Послушайте, ему трудно. Ему сложно со мной расставаться… Он — чувствительный мальчик и…
–
Не это. Я говорю о другом. — Ротвейлер потянула Тео за штанишки. — Вот так вы одели его сегодня утром. Для начала они надеты задом наперед.
Хьюго увидел, что так и есть. Карманы смотрят не в ту сторону. А вообще зачем детям такого возраста карманы?
Он повесил на лицо свою самую обворожительную улыбку. Пришла пора воспользоваться знаменитой магией Файна и завоевать старую летучую мышь на свою сторону.
–
Если честно, то вообще чудо, что эти штанишки на нем оказались. — Он придал лицу такое выражение, от которого всегда таяли женщины. — Пытаться одевать Тео — это все равно, что сражаться с осьминогом, ха- ха…
Ротвейлер подняла одну руку, ладонью к Хьюго.
–
Мистер Файн, я руковожу яслями, которыми пользуются свыше пятидесяти родителей с маленькими детьми. И всем им удается вполне нормально их одевать.
Хьюго стало больно от этой несправедливости. Он почувствовал себя уязвленным. Он — мужчина, который пытается справиться само
стоятельно. Она же определенно может дать ему какое-то послабление? Он с внутренней дрожью следил, как Ротвейлер теребит нижнюю часть рубашки Тео, на которой имелись две пуговички, которые так и остались не застегнутыми. Сверху остались две пустые петли. Рубашка была здорово перекошена.
–
Мы сегодня торопились… — выпалил Хьюго.
–
Вы не только не потрудились застегнуть рубашку как следует, но вы надели и рубашку задом наперед, — обвиняла его Ротвейлер. — Застегиваться должно сзади.
О, ради всего святого, откуда ему это знать? К проклятой рубашке не прилагалась карта. Неужели эта женщина не понимает, сколько времени ушло на застегивание пуговиц, пусть и неровно?
–
Мистер Файн. — Ротвейлер сложила руки на груди и посмотрела ему прямо в глаза. — Одним из основных правил «Цыпочек» является опрятный внешний вид детей. Родители должны привозить их опрятно одетыми. Вы должны это знать. Вы ведь читали правила.
У Хьюго опустились плечи. Дело в том, что он не читал никакие проспекты. Несомненно, правила лежали где-то в груде бумаг, которые теперь напоминали Манхэттен в каждой комнате дома на Фицерберт-плейс.
–
Простите, — пробормотал он. Но Ротвейлер еще не закончила.
–
Это правило придумано не просто так, мистер Файн. Оно приучает к опрятности и чистоте, а также уважению к нашему заведению. Когда вы появляетесь с ребенком в таком виде, как ваш, это не только подразумевает противоположное, но говорит и о вашем пренебрежении к самому ребенку.
Хьюго почувствовал такую злость, что она его поразила.
— Вы утверждаете, что я с пренебрежением отношусь к своему ребенку?
Ротвейлер поджала губы.
–
Я просто предупреждаю вас, что в случае дальнейшего нарушения правил «Цыпочек», мы будем вынуждены с вами расстаться.
Гнев сменился внезапным ужасом. Он помнил, в какой мере зависит от яслей. Они позволяют ему самому работать, и благотворно влияют на Тео.
–
И есть еще один вопрос, — продолжала Ротвейлер.
У Хьюго опустилось сердце.
–
Еще один?
Ротвейлер смотрела на него сурово.
–
У Тео сделаны все прививки?
Хьюго почувствовал облегчение и смог уверенно кивнуть. Этот аспект ухода за ребенком он соблюдал с особой тщательностью, правда, при помощи уведомлений от врача, которые ему присылали.
–
С этим все в порядке. Вскоре сделаем еще одну.
Ротвейлер выглядела удовлетворенной.
–
Хорошо. А то у некоторых детей в яслях была опасная сыпь. Но у Тео в таком случае не должно быть проблем.
Когда они покидали ясли, Тео дал волю своему раздражению пронзительным криком, который до этого сдерживал. Хьюго ни в коей мере его не винил. Наоборот, он хотел к нему присоединиться. Шум усилился, когда Хьюго попытался убедить сопротивляющееся младенца занять место в машине.
–
Я уверена, что не стала бы производить столько шума, если бы ты так держал меня, — проворковал кто- то у него за спиной.
По стоянке для автомашин шла Лаура, причем вышагивала так, словно поднималась на сцену в «Мулен Руж». Тео довольно неожиданно прекратил кричать
и
пораженно уставился на нее. Хьюго подумал, что это случилось потому, что ребенок никогда раньше ни на ком не видел такого количества
помады. Даже на собственной матери, которая к этому времени, вероятно, уже превратилась в далекое воспоминание.
— Аманда дома? — в его поток мыслей ворвалась Лаура. Она словно каким- то сверхъестественным образом почувствовала, о ком он думает.
–
Э-э-э… — Хьюго почувствовал, что краснеет, и не только из-за попыток усадить Тео в машину. — Нет. И я не знаю точно, когда она возвращается.
У Лауры загорелись глаза.
–
Значит, она бросила тебя одного? — Она провокационно провела язычком по губам.
«Да будь проклято это сиденье!» — молча бушевал Хьюго, все еще сражаясь с пристегными ремнями. Пока они не пристегнуты, ему придется общаться с этой наводящей ужас хищницей. Он понимал, что в его положении едва ли можно говорить о чувстве собственного достоинства. Он возбужден, волнуется, раскраснелся, да еще и задница торчит из машины.
–
Я хотела сказать еще во время нашей предыдущей встречи… — Лаура склонилась у него над спиной, чуть не налегла на нее и внезапно оказалась очень близко. Он чувствовал на щеке ее дыхание и подумал, что также уловил и слабый запах алкоголя. — Фергюс тоже очень помногу отсутствует. — Она так сильно хлопала ресницами, что Хьюго почти чувствовал ветерок. — Значит, мы оба в одном корабле, как говорила та женщина, которая вела занятия по подготовке к родам. — Лаура громко
Вы читаете Женушки из Бата
