— Вы знаете, что он убил бы вас обоих, если бы всё не закончилось так хорошо? — прямо заявила Фиш.
Вуди пожал плечами:
— Ты, конечно, права. Но это жуткий конец для любого.
— Он ещё легко отделался. — Фиш помрачнела. — Избежал суда. Вспомните, что он сделал с бедным Тедди.
— Я помню, — ответил Нэт. — Всё время помню об этом.
Молодым вервольфам, освобождённым от пагубного влияния Скейла, дали ещё один шанс, потому что они никого не убили. «Ночная вахта» организовала в Мид-Лодж специальный тренировочный класс, и они все получили возможность стать штатными агентами. Услышав об этом, Гармония Уэдлок и Джош Фиркин настояли на том, чтобы обучили и их.
Что же касается Нэта, то для него пока ничего не изменилось. В день летнего солнцестояния он намеревался оказаться в Гластонбери, в сопровождении Фиш и Вуди. Нэт конечно же не раз спрашивал себя: «А что, если рецепт Райдиана не сработает?» Он прекрасно понимал, что делает ставку на слова, произнесённые много столетий тому назад волвеном, от которого осталась лишь кучка костей.
Нэт особо не говорил об этом после их последней ночи на Торе, но Вуди знал, что он боится встречи с родителями. И когда Фиш объявила, что отец и мать Нэта приехали в штаб-квартиру «Ночной вахты», чтобы повидаться с сыном, Нэт проявил твёрдость:
— Я никого не хочу видеть.
— Нэт, это же твои родители, — настаивала Фиш. — И что, по-твоему, я им скажу?
Глаза Нэта сверкнули.
— Скажи им правду.
Фиш пристально смотрела на него.
— Слушай, я попрошу их приехать ещё раз, немного позже. Если Райдиан прав, через пару дней всё образуется.
Нэт медленно покачал головой и отвёл взгляд.
— Не думаю, что получится.
Фиш сглотнула слюну. Нэт никогда ничего не боялся… И тут такая потеря духа. Теперь даже Вуди не мог поднять ему настроение. Нэт никого не подпускал к себе. Фиш боялась, что он повредится умом, если лечение Райдиана не даст результата.
Внезапно Нэт решил:
— Я повидаюсь только с мамой.
Перед тем как Джуд Карвер вошла в кабинет Кроуна, Фиш зажгла все свечи, и большая комната выглядела волшебной. Квентин Кроун и Фиш предварительно объяснили Джуд, что произошло с Нэтом, но он пришёл в шарфе, бейсболке и солнцезащитных очках, словно какая-то знаменитость, путешествующая инкогнито.
Джуд опечалилась, когда сын отстранился от её объятий.
— Не надо… не надо, мама. — Он смотрел на её убитое горем лицо. — Извини.
— Тебе незачем извиняться, Нэт. — Джуд едва сдерживала слёзы. — Ты по-прежнему мой сын, по- прежнему Нэт, как бы ты ни выглядел.
Нэт всхлипнул и крепко прижал Джуд к себе.
— Могу я взглянуть на тебя? — мягко спросила Джуд. — Ты позволишь?
Нэт кивнул и поднял руку, чтобы снять бейсболку. Он услышал, как судорожно вздохнула Джуд, когда он убрал шарф. За ним последовали и очки. Он посмотрел на мать.
Джуд улыбнулась:
— Ты помнишь, как Маккаби Хаммер показал нам свой истинный вампирский облик?
Нэт кивнул:
— Конечно.
— И ничего страшного не произошло, потому что внутри он остался тем же Маком.
— Пожалуй. — В голосе Нэта зазвучало сомнение.
— С тобой та же история. Я по-прежнему знаю, что это ты.
Нэт уставился в пол.
— А если я навсегда останусь таким?
— Я уверена, что не останешься, — ответила Джуд. — Есть и хорошая магия, не только плохая. Мы оба видели, что может творить плохая магия. А теперь должны верить, что хорошей магии многое по плечу.
— Да, но… — начал Нэт.
— Ш-ш-ш, — остановила его Джуд. — Если не получится на этот раз, мы попробуем что-нибудь ещё, пока обращение не завершится.
К удивлению Нэта, настроение у него разом улучшилось.
— Могу я повидаться с папой?
— Можешь, — кивнула она, — а также с бабушкой и дедушкой.
— Они вернулись? — обрадовался Нэт.
— Да, из Тёмных веков, — улыбнулась Джуд, — и очень тревожатся о своём единственном внуке.
— Де… дедушка знает о том, что случилось с «Маленьким бриллиантом»? — промямлил Нэт.
Джуд кивнула:
— Конечно, его это очень расстроило, но он так гордится тобой, Нэт. Когда всё это закончится, он возьмёт тебя и Вуди и купит другую лодку.
— И мы сможем назвать её «Маленький бриллиант два».
Нэт ещё больше приободрился. Это же так здорово — вернуться к нормальной жизни!
После того как каменного Лукаса Скейла опустили в подземелье, в штаб-квартире «Ночной вахты» воцарились тишина и покой. Злобный вервольф более не доставлял никаких хлопот. Никто не видел Квентина Кроуна после прибытия семьи Нэта, и Фиш не могла связаться с ним по телефону. Однако на следующий вечер, около восьми часов, Фиш поднялась в комнаты подростков на чердаке, чтобы объявить о совещании в кабинете Кроуна, назначенном на девять часов. Её маленькие глазки возбуждённо блестели.
— Босс не сказал мне, о чём пойдёт речь.
— Надеюсь, ничего ужасного не произошло, — потянулся Вуди. Весь день он проспал под кроватью в облике волвена.
Нэт тоже чувствовал, что отдохнул, и был доволен, что наконец-то повидался с близкими. Отца и дедушку с бабушкой потрясла его внешность, Эпл даже немного всплакнула.
Возможно, причина его хорошего настроения заключалась в том, что Скейл и демон более не представляли собой смертельную угрозу, но к возвращению Кроуна атмосфера в штаб-квартире разительно изменилась в лучшую сторону. В кабинете босса царило спокойствие, но раз или два Нэт почувствовал, что кто-то заглядывает в его мысли. Не пытается вломиться в его разум, как Лукас Скейл, а словно просит разрешения войти. Всё это очень напоминало предчувствия, только на этот раз его не покидало ощущение, что случиться должно что-то хорошее.
Кроун, всегда аккуратный, на этот раз выглядел каким-то растрёпанным. Его лицо раскраснелось от волнения, волосы торчали в разные стороны. Он даже забыл надеть галстук.
— Хорошо, что вы здесь, Джуд. — Он широко улыбнулся матери Нэта. Кроун опасался, что она возложит на него вину за изменение внешности Нэта, но надеялся на её понимание: это всё равно случилось бы, даже если бы Нэт и не стал агентом «Ночной вахты». Он пожал руки Ивену и Мику и звонко чмокнул Эпл в розовую щёчку.
— Произошло кое-что очень важное, — начал он. — Я должен поделиться с вами этой новостью. Я хочу, чтобы они пришли и…
Его прервал звук открывающейся двери. В кабинет вошли двое очень высоких мужчин. Нэт никогда не видел их раньше, однако они показались ему очень уж знакомыми, и его буквально потянуло к ним, словно
