Небритая щетина кольнула ее нежную кожу. — Но почему ты поступила так? — спросил он с болью в голосе.
— Я подумала, просто… я ведь твоя жена, и мое место — рядом с тобой.
Майкл сделал странное движение головой, как будто не мог поверить своим ушам.
— Оливия, — выдохнул он, затем придвинулся к ней ближе и приник к ее губам.
Этот поцелуй был наполнен удивительной нежностью и немой страстью, которую она также мягко вернула ему, обвив его шею руками. Майкл чуть отстранился и посмотрел в лицо жены: она была неотразима со слегка приоткрытыми губами и блестящими глазами. Он неохотно отодвинулся от нее, понимая, что подобные эмоции неуместны в больничной палате, но продолжал сжимать ее руку своими сильными пальцами.
Майкл закрыл глаза и коротко вздохнул, подавляя тайное желание. Затем пришла медсестра и пробормотала несколько ободряющих слов относительно состояния Питера.
Тусклый свет, неподвижность пациентов, четкая работа медсестер действовали расслабляюще. Через некоторое время Оливия погрузилась в забытье. Очнувшись, она увидела, что голова Майкла лежит на спинке стула, а его глаза закрыты. Почувствовав, что она изучает его лицо, он приоткрыл веки и улыбнулся ей.
— Ты все еще здесь? — спросил он тихим голосом. — Не покидай меня, Оливия!
— Я не оставлю тебя до тех пор, пока буду нужна тебе!
Майкл проснулся окончательно и посмотрел на своего отца. Взглянул на часы и обернулся к Оливии:
— Тебе же завтра целый день работать!..
— А тебе разве нет?
— Я могу не пойти, решить все дела по телефону. Уже первый час ночи. Почему бы тебе ни поехать домой и не поспать хоть немного?
— Ты же только что просил меня не уходить.
— Я дремал. Тебе не стоит оставаться.
Скрипнула дверь, и на пороге появилась Мэри Битен. Майкл подошел к ней, и они стали что-то обсуждать шепотом. Затем он подсел к Оливии. Положил ей руку на плечо и сказал:
— Пойдем, дорогая, я отвезу тебя домой.
Стоя у машины Оливия предложила:
— Хочешь, я сяду за руль?
— Не надо, я в порядке.
Дома Оливия спросила Майкла:
— Я могу что-нибудь сделать для тебя?
Он отрицательно покачал головой.
— Нет, лучше поспи. У тебя всего несколько часов на отдых, а потом ты должна быть на съемках.
Да, Оливия в какой-то момент совершенно забыла о фильме.
— Ты сам собираешься ложиться? — спросила она Майкла.
Он провел рукой по волосам.
— Пожалуй. Рита обещала позвонить, если я понадоблюсь.
— Тебе… тебе не нужна компания? — смущаясь, спросила Оливия.
Ему трудно было скрыть свое удивление.
— Это что, благотворительный жест?
— Я просто подумала, что тебе, может быть, захочется…
Майкл прервал ее:
— Послушай, как мне воспринимать твое предложение? Как симпатию, заботу или пробудившуюся страсть? — Он скривил губы в ироничной усмешке. — Очень ценю твой порыв, но… я — пас! Сегодня был тяжелый день, и мне не нужны новые потрясения… — Возможно, отвергая ее, Майкл хотел, чтобы она ощутила ту же боль, что и он раньше.
Вот так! Ее отвергли… Проглотив обиду, Оливия выдавила из себя:
— Дай мне знать, если тебе потребуется моя помощь.
Когда она проснулась, Майкла уже не было дома. Возможно, он поехал самостоятельно, без просьбы Риты, навестить отца. Чувствуя себя виноватой за то, что крепко спала этой ночью, Оливия позвонила в больницу. Ей ответили, что состояние мистера Питера Битена несколько ухудшилось. Она попыталась дозвониться в палату и поговорить с Майклом, но вспомнила, что простым обывателям больничным телефоном пользоваться запрещено.
Оливия сварила себе кофе и побежала на съемочную площадку. Нужно было отснять последний эпизод в доме, после чего они смогут наконец перебраться в сад. Но на душе у нее было неспокойно. Она проконсультировала свою ассистентку Кэрол относительно крупных планов и того, как их лучше снимать, а сама вызвала такси и помчалась в больницу.
Деннис сидел в комнате ожиданий, отрешенно перелистывая какой-то журнал.
— Питер плох, но врачи надеются на улучшение, — сказал он, взглянув на расстроенное лицо Оливии. — По-видимому, опасность минует через день или два… Ты видела Майкла?
— Нет, я думала, он здесь.
— Вы разминулись. Майкл поехал на съемки, поскольку дозвониться до тебя невозможно…
— Да. Актеры и съемочная группа закончат работу в шесть. Я оставила необходимые распоряжения. Как давно ты здесь сидишь?
— Несколько часов, но это не имеет значения, ведь я нужен Рите.
— Как хорошо, что ты это понимаешь. — В словах Оливии прозвучали тревожные нотки, и Деннис безошибочно уловил их.
Он кинул на нее быстрый изучающий взгляд.
— Знаешь, семье Битенов нравится думать, что они могут справиться самостоятельно с любыми неприятностями. Но, поверь моему опыту, в подобных ситуациях им нужны те, кто их любит, так же, как и нам, простым смертным.
— Я уверена, что Рита тоже простая смертная. В том смысле, что она — обычная, нормальная женщина, нуждающаяся в любви, понимании, заботе…
— Знаю. Я всегда пытался дать ей именно это, даже когда она делала вид, что ей ничего не нужно.
— Разве она умеет притворяться?
— Да, но после шести лет брака я могу читать ее, как раскрытую книгу.
— Неужели? — В вопросе Оливии сквозила ирония.
Деннис нахмурился.
— Что все это значит?
— Ровным счетом ничего. Просто мне стало интересно, уверен ли ты, что знаешь свою жену так уж хорошо?
— На что ты намекаешь, Олив?
— Это не мое дело. — Она уже сожалела о том, что влезла в чужие взаимоотношения. Ей бы разобраться со своими.
— Мы — семья. Пойми это.
— Рита сказала, что ты проводишь много времени в поездках. Она… беспокоится.
— О Боже! А я-то думал, что умею заметать следы.
— Тогда, значит, у тебя кто-то есть?
— У меня? — Деннис покраснел от гнева. — Конечно нет! Почему ты так подумала?
— Извини, просто… — Она прервалась, боясь ухудшить ситуацию. — Извини! — повторила Оливия.
— Рита тоже так думает? — Он провел рукой по лысеющей голове. — Я работал над одним сложным проектом с более крупной компанией. Если все получится, моя зарплата увеличится и я стану реже ездить по командировкам. Я хотел удивить ее, преподнести приятный сюрприз… — Он потер усталые глаза. — Как
