— Это было бы не страшно, я подхватил бы тебя, — таинственно улыбнувшись, сказал он.
Синди покачала головой, не слишком доверяя тону его голоса. Новые ощущения смутили ее, поставив в тупик. Она почувствовала какое-то возбуждение — наполовину страх, наполовину что-то еще, чего не могла объяснить. Пьянящее тепло охватило все ее тело, и от этого подкашивались колени, горели щеки и ощущалась странная сухость во рту. Чувствуя на себе пристальный взгляд Эйнджела, она медленно облизала губы. Потом быстро преодолела остаток лестницы, не приняв предложенную им руку.
Он промолчал, но в его глазах сверкнул какой-то злой огонек.
Они вместе вышли из здания через боковую служебную дверь, спустившись по короткому лестничному пролету.
— Так можно быстрее вернуться в салон, — объяснил Эйнджел.
— Кстати, тебе нужно забрать мозаику, — напомнила Синди.
Когда она открыла дверь в магазин, он вошел внутрь и взял под мышку свою упакованную в картон покупку.
— Я поразмышляю над твоим проектом и представлю тебе свои соображения, — пообещала Синди.
— Ты разве не уходишь домой? — Эйнджел поднял брови.
— Мне нужно остаться кое-что доделать, — ответила она, кивнув в сторону подсобного помещения.
— Хорошо, тогда до встречи. — Он улыбнулся и, махнув ей рукой, вышел на улицу.
Несколько раз за последующие дни Синди порывалась позвонить в офис Эйнджела Малоуна, чтобы сообщить о том, что вряд ли сможет взяться за его проект.
В присутствии этого мужчины ей трудно было сохранять присутствие духа. Она явственно ощущала хрупкость защитных барьеров, которые она так старательно воздвигала вокруг себя. Эйнджел Малоун был первым человеком, кто серьезно угрожал их нерушимости.
Синди не знала, как реагировать на блеск в его глазах, на выражение его лица, когда он делал какое-нибудь замечание со скрытым смыслом, успевая украдкой взглянуть на нее. Она лишь изо всех сил старалась делать вид, что не замечает всего этого.
Ей вспомнился тот вечер, когда он сопровождал ее к машине после кофе с десертом. Едва он нагнул голову, а она уже знала, что он хочет поцеловать ее. И замерла, и оцепенела, не дав ему ни единого повода почувствовать ее взаимное желание.
Несколько часов спустя она лишь фантазировала о том, какие ощущения могла бы испытать, случись все так, как он задумал. Но тепло его губ на щеке она до сих пор не забыла.
Меня влечет к нему. Да, несомненно, это так, призналась себе Синди утром, когда у себя в кабинете начала упаковывать большую стеклянную вазу в коробку для почтовой пересылки. Она вдруг села на пол, пораженная этим простым, но неожиданным для себя открытием. Подняться смогла лишь через несколько минут.
Эйнджел Малоун был очень сексапилен. Синди почувствовала это уже в момент их первой встречи. Ее реакцией стала тревога. Но, когда после ее падения он проявил явное беспокойство и желание прийти на помощь, тревога исчезла, и на смену ей пришли другие эмоции, настолько чуждые ей, что она не смогла поначалу распознать их.
Она, бесспорно, произвела на Эйнджела впечатление. И он тоже оказался весьма притягательным для нее. Не вообще, не абстрактно, а вполне приземленно, физически.
Сам он почти незаметно, но все-таки безошибочно дал понять, что нашел ее… как минимум интересной.
Она испытала шок, когда Эйнджел сказал, что навел о ней справки. Это был тревожный знак.
Дотянувшись до фломастера, Синди выждала несколько секунд, прежде чем вписать адрес на бланке.
Может быть, она зря сомневалась в его благоразумии? Может, ему действительно захотелось узнать, достаточно ли у нее мастерства, чтобы взяться за работу над мозаичной фреской в холле его компании? Все это вполне естественно и резонно. Нельзя с подозрением относиться к каждому мужчине, с которым сталкивает жизнь.
Страх — это своего рода тюрьма, он ограничивает свободу. Может, сейчас представился шанс разорвать эти невидимые цепи? Многие женщины в ее возрасте уже прошли через нескольких любовников.
Фломастер выпал из рук Синди, оставив на бланке пятно. Она вновь схватила его и, глубоко вдохнув, закончила писать адрес. Дверной колокольчик возвестил о чьем-то приходе, и она услышала бодрый голос Уэсли.
Эйнджел никак не дал понять, что ему хотелось бы стать ее любовником. Может быть, она чересчур много умудрилась прочесть в его улыбке и хитром прищуривании? Возможно, она спутала обыкновенную вежливость и его сожаления о том злосчастном ее падении с попыткой мягкого, но настойчивого натиска?
— Еще не время, — вслух пробормотала Синди, состроив гримасу.
А если бы Эйнджел и впрямь предложил ей стать его любовницей?
Поднявшись, она задумалась, слегка сбитая с толку. Может быть, не стоило поворачиваться спиной к благоприятной перспективе? В свое время она с головой окунулась в бизнес, стремясь доказать себе, что сможет добиться здесь успеха. Ее новый салон в центре города свидетельствовал, что ей это удалось. Теперь предстояло добиться чего-нибудь и в личной жизни.
Приятный гул голосов не стихал в салоне вплоть до самого обеда. Когда наплыв покупателей стих, Синди отпустила Уэсли домой, как она часто делала, поскольку парень очень старался и почти всегда работал без перерыва на обед.
После пяти часов зашел лишь один посетитель, который вскоре вышел, так ничего себе и не выбрав. В половине шестого Синди решила, что в этот день не страшно закрыться пораньше, и уже направлялась к входной двери, когда на пороге неожиданно возник Эйнджел Малоун.
— Уже закрываемся? — слегка удивился он, взглянув на часы.
Синди замешкалась, но быстро собралась с мыслями.
— Я никогда не закрою, если есть хотя бы один покупатель, — ответила она.
— Тогда мне можно войти?
Она отступила, оставив дверь открытой.
— У нас появились образцы стеклянной посуды одного интересного художника, — указала Синди в сторону экспозиции.
Но Эйнджел даже не взглянул туда.
— На самом деле я зашел поговорить с тобой.
— О новом поручении? — быстро спросила она, вспомнив о шокирующем открытии, которое сделала утром и которое заставило ее немного опасаться этого человека.
— У тебя было время подумать над проектом?
— Не так много. Но появилось несколько пробных идей.
— Не подумай, что я тороплю тебя. — Он огляделся вокруг. — Вижу, ты продала еще одну свою мозаику?
— Сегодня выдался довольно напряженный день, — вздохнула Синди.
— Поэтому ты решила закрыться пораньше? Устала, наверное?
— Отчасти да. И еще мне хотелось бы навестить отца.
— Тогда не буду тебя задерживать, — проговорил Эйнджел.
— Постой, мне нужно кое-что сказать. Мне хотелось бы знать твое мнение, прежде чем я увлекусь и зайду слишком далеко.
С этими словами она удалилась в подсобное помещение и возвратилась с листом ватмана, который разложила на прилавке. На листе был набросок картины.
— Я думаю, что изображение будет выглядеть достаточно декоративно и вместе с тем символично. Здание, как бы врезанное в скалу, утопающую в яркой зелени. Утреннее небо с восходящим солнцем и океанская даль. Коттедж ассоциируется со скалой как символом прочности, надежности, незыблемости.
