искренности его слов.
— Могу я в награду за ваше ангельское терпение угостить вас чашечкой кофе? Или пивом… Я бы и сама охотно с вами выпила…
— Вы пьете пиво?!
— А почему бы и нет? Я уже взрослая, — обиделась Блайт.
— Нет, вы еще очень маленькая.
Джас опять смерил ее одним из тех насмешливых взглядов, от которых девушке безумно хотелось стать чуточку выше. Он даже не улыбнулся, но глаза его прямо-таки хохотали. Блайт вдруг поймала себя на том, что стоит слишком близко к Джасу. Настолько близко, что может явственно разглядеть лихорадочное возбуждение в его глазах, а также легкое подрагивание крыльев носа при вздохе.
Но он отступил, и веселые искорки мигом исчезли из глаз, оставив обыденное равнодушно-скучающее выражение.
— Благодарю вас, — церемонно отказался Джас, — но у вас много работы. Мне тоже не хотелось бы сидеть без дела.
Блайт наклонилась и, протянув ему цветок в горшочке, выпалила:
— Возьмите. Этот сорт называется «Музыкальная шкатулка». Все, что ему надо, это своевременный полив и солнце.
Джас принял горшок и повертел его в руках.
— Если вам что-то нужно в Окленде… — предложила Блайт.
— Ничего не надо, спасибо.
— По дороге могу захватить вашу почту. Хотя, вы, может быть, сами планируете ехать в город…
— Если будет что-то на мое имя, привозите, — ответил Джас после паузы.
— Обязательно, — заулыбалась Блайт, радуясь, что он не отказался.
— Еще раз спасибо. Я о нем позабочусь. — Джас кивнул на цветок.
Даже если нет, невелика потеря, подумала Блайт.
На следующий день, ближе к вечеру, когда усталое солнце клонилось к закату, Блайт вышла из дома и поспешила в соседний коттедж, держа в руке пухлую пачку почтовых конвертов.
Джас сидел в кабинете за столом, но, увидев в окно Блайт, встал и пошел открывать дверь.
— Ваша почта, — сказала она, протягивая конверты.
— Благодарю. — Он помолчал, а потом поинтересовался: — Как ваши успехи?
Ее восторг и возбуждение прорвались наружу:
— Я получила кучу заказов!
— Вы угадали, занявшись подсолнухами.
— Надеюсь. Теперь я знаю, что могу всегда их продать, но следует накупить больше семян других, более поздних видов. Есть у меня кое-что на примете, называется «Осенняя прелесть». Звучит заманчиво, правда? Но, с другой стороны, — засомневалась Блайт, — я понимаю, что нельзя зацикливаться на одной культуре. Я уже посеяла лаванду… и может, мне удастся продавать ее непосредственно в цветочные магазины, как подсолнухи?
Она с горячностью посмотрела ему в глаза, ища поддержки, но взгляд Джаса оставался надменно- равнодушным, как всегда. Блайт попятилась:
— Простите, ради Бога. Я и не знала, что вы заняты…
Как только она отвернулась, послышался его возглас:
— Куда же вы? Постойте!
Блайт неохотно повернулась.
— Я кое-что обдумывал, — медленно заговорил Джас, растягивая слова. — Не прогуляться ли нам к морю, пока светло? Но вы, должно быть, чертовски устали и не составите мне компанию…
Приятно удивленная, Блайт одарила его лучезарной улыбкой.
— Ничуть я не устала!
По дороге их обогнал старенький грузовик. Блайт помахала рукой, и водитель ответил длинным протяжным сигналом, после чего высунулся из окна и прокричал:
— Привет, Блайт!
Рядом с водителем сидел подросток лет шестнадцати, который тоже помахал Блайт. Грузовик сбавил скорость, и Блайт спросила:
— Как дела, Тео? Как ты, Шон?
— Хорошо, не жалуемся. — Мужчина взглянул на Джаса. — Значит, ты и есть тот самый парень, что поселился в доме старой Дилейни?
Джас подошел к машине и пожал мозолистую руку Тео, когда Блайт представила его пассажирам.
— Здесь водится неплохая рыбешка, — сообщил Тео. — Ты уже наловил чего-нибудь?
— Вообще-то я не рыбачу, — нехотя признался Джас.
— Так пошли порыбачим! — предложил Тео.
— А Блайт? Блайт пойдет с нами? — нетерпеливо заёрзал на своем месте Шон.
Блайт переглянулась с Джасом и ответила:
— Спасибо, нет. Мы ведь просто на прогулку вышли… — Видя, что Шон разочарован, Блайт сжалилась и пообещала: — Ну, может, мы подойдем к вам на полчасика.
— Ура! Тогда мы дадим вам рыбы! — обрадовался Шон. — Правда, пап?
— Конечно, дадим. Если ты прекратишь орать и возьмешься за дело, — осадил его Тео, выжимая сцепление. Хитро взглянув на Блайт, он тихо сказал: — Парень к тебе не ровно дышит. Правду говорю! — И добавил более громко, обращаясь к Джасу: — Ждем вас на берегу!
Джас заметил, наблюдая за удаляющимся грузовиком:
— Вам вовсе не обязательно из-за меня отказываться от общения с друзьями.
— Если вы против, мы никуда не пойдем…
— Я хотел бы взобраться на эту скалу. Но уже темнеет, может, в другой раз…
— Почему же? — возразила Блайт. — Оттуда прекрасный вид.
Вид открывался действительно прекрасный. Вечернее солнце загадочно мерцало в воде, вдалеке виднелся город Опуа, озаренный теплым золотистым светом.
Хорошо были видны Тео и Шон. Последний то и дело задирал голову и махал Блайт. В ответ на его знаки внимания она улыбнулась и послала парню воздушный поцелуй.
— Вы всех тут знаете? — спросил Джас, молча наблюдавший этот немой обмен любезностями.
— Практически всех, — ответила Блайт, усаживаясь на траву и обхватывая руками колени. — Все каникулы мы с братьями и сестрами проводили у бабушки.
Джасу надоело стоять на холодном ветру, и он присел рядом с Блайт. Внизу рыбаки уже закинули удочки, и пару минут спустя Тео вытянул трепыхающуюся на крючке серебристую рыбешку.
— О, как быстро! — пробормотал Джас.
Они любовались изменчивой игрой солнечных лучей на поверхности дремлющей бухты, пока раскаленный диск окончательно не утонул за горизонтом. Блайт охватило беспокойство.
— Нам пора возвращаться, уже почти стемнело.
Джас протянул руку, помогая ей встать, хотя в этом не было особой необходимости. Сразу же после того как Блайт поднялась на ноги, Джас отдернул руку, и девушка почувствовала разочарование.
— Давайте спустимся прямо здесь, — деловито предложила она.
— Вниз по отвесной скале?
— Если знаешь дорогу, спускаться довольно легко.
Блайт показала Джасу почти невидимые углубления и выступы, знакомые ей с самого детства, но прямо у подножия неожиданно сорвалась. Последнее, что услышала Блайт, было негромкое ругательство Джаса, после чего она почувствовала, как летит вниз.
Джас в два прыжка оказался рядом с ней, но Блайт уже поднялась на ноги.
— С вами все в порядке?
И хотя Блайт была вполне уверена, что наутро увидит в зеркале солидный синяк на самом мягком месте своего тела, она беззаботно рассмеялась:
