Жан увел меня прямо у него из-под носа.
— Ты с ним встречалась?
— У нас были приятельские отношения. А с Жаном… Стоило нам впервые увидеть друг друга, и мы все поняли. — Голос ее дрогнул.
Лизу вдруг охватила злость. Стараясь не выдать своих чувств, она ровным голосом спросила:
— И Максим воспринял это спокойно?
— Жан здорово психовал по этому поводу, хоть я и сказала ему, что мы с Максом просто друзья. Макс очень разборчив насчет женщин. Мы не были любовниками — просто хорошими знакомыми. И еще я сказала Жану, что ему нет нужды воображать, будто он должен ради друга принести себя в жертву. Хотя Макс мне и нравился, но, встретив Жана, я поняла, что больше мне никто не нужен. И все же Жан устроил нам нечто вроде исповеди. Макс только посмеялся над ним и пожелал нам счастья. На нашей свадьбе он был шафером. — Клара провела ладонью по щеке Максима. — Ну же, Макс, возвращайся. — Она тяжело вздохнула и безвольно уронила руку.
— Дети беспокоятся, — сказала Клара, после того как в очередной раз позвонила домой. — Мне не хочется оставлять Макса, однако… — Она стояла над кроватью, кусая губы.
— А что бы тебе посоветовал он? — осторожно спросила Лиза, видя, как та разрывается между Максимом и детьми.
Клара благодарно посмотрела на нее.
— Он сказал бы: возвращайся домой, — признала она.
— Так возвращайся, — посоветовала ей Лиза. — Как только что-то изменится, я дам тебе знать.
— Сколько ты можешь здесь пробыть? — все еще колеблясь, спросила Клара.
— Сколько будет необходимо.
Лиза уже связалась со своим агентом и предупредила, что некоторое время ее не будет. О Фрице она старалась не думать.
— Я тут купила газету, — смущенно проговорила Клара. — Да и по телевидению это наверняка было.
После того как она уехала, Лиза выяснила, что подразумевалось под словом «это». В газете сообщалось, что у постели Фоллена неотлучно дежурит его невеста, знаменитая манекенщица Лиза Хенни, которая подтвердила факт тайной помолвки.
— О!.. Только не это! — непроизвольно вырвалось у Лизы. Она поспешно смяла газету, словно надеясь таким образом скрыть нелепую ложь от всего света.
Фриц! Она должна срочно поговорить с ним. До сих пор ей ни разу не пришло в голову позвонить ему, и ее мучила совесть. Ей чуть не стало дурно при мысли о том, что он о ней подумает. В нерешительности она поднялась со стула и вызвала медсестру.
— Мне надо ненадолго уйти.
— Конечно, — тепло улыбнувшись, ответила та. — Мы присмотрим за ним.
Лиза спустилась к телефону. Ей пришлось звонить жениху, на работу. Он говорил сухо и настороженно, что было неудивительно.
— Эти репортеры меня застали врасплох, — объясняла она вполголоса, чтобы ее ненароком не подслушал кто-нибудь из посетителей. — Мне вообще не надо было отвечать, но я растерялась, а они все извратили. Ты же знаешь прессу. Они все неправильно поняли.
— Остается удивляться, — сухо заметил он, — как тебе удалось обручиться с человеком, который находится в коме. К тому же, мне казалось, что ты обручена со мной.
— Я и обручена с тобой! — вспылила Лиза. — Как раз твое кольцо и натолкнуло их на нелепые подозрения.
Кольцо, которое она больше не носила, которое не успела снять вовремя!
— А я-то грешным делом решил, что это твои бдения у постели раненого героя подвигли их сделать такой вывод.
— Их выводы всегда слишком поспешны.
— Однако не беспочвенны, учитывая сложившиеся обстоятельства. Когда ты собираешься вернуться, Лиза?
— Понятия не имею. Фоллен по-прежнему без сознания.
— Что ж, — вздохнул Фриц, — дай мне знать, если снова решишь исполнить роль моей невесты. Боюсь, мне надо идти. Я заставляю клиента ждать.
Лиза не винила его за резкость. Любой другой на его месте давно бы потерял терпение. А чего ты ожидала? — спрашивала она себя. Чтобы человек, которого ты бросила ради другого, посочувствовал тебе?
В палате пахло медицинским спиртом. Сестра собиралась перевязывать Максиму обмороженные руки. Опухшие, багровые, покрытые волдырями, они выглядели так, что сердце Лизы защемило от страха и жалости. Из носа у него уже не торчала пластиковая трубка. Погруженный в неестественный сон, он был таким беззащитным. Небритый, рот приоткрыт, губы потрескались. И все же он казался очень привлекательным.
Сестра опустила руки Фоллена на белоснежную простыню, выпрямилась и перевела глаза на его лицо.
— Красавчик, верно? Вам повезло. — Тут она смутилась и поспешно пояснила: — Я хочу сказать, что он выкрутится. Он крепкий парень. — Она наклонилась над ним и внятно проговорила: — Господин Фоллен, здесь ваша невеста. Может, проснетесь и поздороваетесь с ней? — Никакой реакции не последовало. Подождав немного, сестра добавила: — Мы кое-что заметили, когда переворачивали его, и даже подумали… — Она отступила в сторону. — Может, вы попробуете?
Лиза наклонилась к нему, положила руку на подушку.
— Максим, — прошептала она и замолчала. К горлу подступил комок, и она не могла выдавить ни слова. Он лежал такой красивый и такой живой. Казалось, вот-вот он проснется от ее прикосновения, от легкого дыхания. И все же… он спал. Спал беспробудно.
На глазах у нее заблестели слезы. Одна слезинка, скользнув вниз, пробежала по его щеке. Лиза импульсивно наклонилась и поцеловала его в щеку, туда, где остановилась ее слеза. И вдруг ей показалось, что веко у него дрогнуло.
— Максим! — Лиза подняла голову, пристально вглядываясь в его лицо. — Максим! — В страстном желании пробудить его к жизни она приникла поцелуем к обветренным, потрескавшимся губам.
Губы Максима были сухими и безжизненными. Лиза уже была готова с отчаянием признать поражение, как вдруг его запекшиеся губы едва заметно дрогнули.
— Максим!
Она снова приникла к нему губами и ощутила слабую ответную дрожь. На этот раз, когда она подняла голову, ей показалось, что у него шевельнулись веки.
Лиза перевела глаза на сестру, которая наблюдала за ней в изумлении. Максим глухо застонал, и сестра моментально нажала на кнопку вызова. Лиза не верила глазам. Максим пошевелил головой, снова застонал. Дрогнули веки, и на мгновение мелькнули черные глаза.
— Максим! — снова настойчиво повторила Лиза. — Проснись! Пожалуйста, посмотри на меня.
Он вновь что-то невнятно пробормотал. Губы его шевелились, словно он учился складывать слова. От напряжения глубокая морщина пролегла между бровей.
— Все хорошо, — сказала Лиза. — Не нужно ничего говорить. — Она снова лихорадочно поцеловала его, боясь, как бы он не вернулся в черный летаргический мрак. — Просто открой глаза.
Вокруг были люди. Кто-то взял Лизу за руку.
— Вот и не верь после этого в сказку о спящей красавице! — возбужденно произнесла одна из медсестер. — Она разбудила его поцелуем.
Лиза, не обращая внимания на того, кто держал ее за руку, не отводила от Максима взгляда. Он медленно, словно нехотя, открыл глаза, не сводя их с Лизы. Он явно узнал ее.
— Фрейлейн Хенни, — произнес властный голос, — мы вынуждены просить вас отойти. Нам необходимо его осмотреть.
