честно служит. А теперь вернемся к мисс Кемпбелл. Что именно с ней произошло, кроме того, что она меня боится?
— Я не знаю, но она держалась за голову.
Джон провел пальцем по бокалу и уставился на янтарную жидкость.
— Наверное, ей нужно немного побыть одной.
— Да, милорд. Пожалуй, немного отдохнуть.
— Никакой отдых не излечит причину ее тревоги. Какого вы мнения о мисс Кемпбелл, Прингл?
— Не знаю, милорд. Похоже, она старается убежать от чего-то чудовищно плохого. Но она хороший человек. Замечательно обращается с детьми. Когда она появилась, мисс Энн стала совсем другая. Надеюсь, она останется у нас жить.
— Да, мне не хочется отпускать ее.
Прингл кивнул.
— Пожалуй, я пойду помогу миссис Прингл, милорд. Он поклонился и вышел, легко ступая по ковру длинными, как у аиста, ногами.
Джон допил свой бренди и скривился. И снова подумал о Холли. Пусть немного побудет одна, а потом он вытрясет из нее правду. Он уже достаточно ждал.
Вечером Холли лежала в постели, глядя в потолок и жалея, что она не дома. Она отдала бы все за один-единственный взгляд на беленые стены Кимбли, которые всегда ограждали ее от всяких бурь и невзгод, пока в ту ужасную ночь не появился Кент и силой не ворвался в ее дом, зная, что она одна. Потом он накинул ей на голову мешок, увез в Ричмонд и бросил на чердаке. Он всегда был жестоким и злым. В голове у нее всплыли давно забытые воспоминания о нем…
Вот она переставляет ногу с ветки на ветку и смотрит на белые блестящие ягоды омелы. Еще немного вверх — и она дотянется до них. До Рождества оставалась неделя, и омела ей нужна для украшения дома. В первый раз бабушка разрешила ей пойти за омелой одной, ведь ей уже двенадцать лет, прямо-таки взрослая женщина.
Стайка воробьев, сидевших на дереве у нее за спиной, с шумом взлетела. Что их так напугало? Руки у Холли похолодели. Она прислушивалась к трепету крылышек, заглушаемому падающим снегом. Воробьи летели сквозь снег, маленькие коричневые пятнышки в море белизны. Что их испугало?
— Ну и ну, неужто мисс Благопристойность сидит на дереве?
Холли посмотрела вниз. До земли — двадцать футов, а внизу — Кент. Его белокурые волосы ярко выделялись на фоне черной куртки.
— Что тебе нужно? — сквозь зубы спросила она. Даже вид его вызывал в ней ненависть.
— Решил помочь нарвать омелы для твоей старой чокнутой бабки. Я знаю, как она уделывает дом к Рождеству.
Холли заметила у него в глазах злобный блеск и поняла, что он вовсе не собирается ей помогать.
— Мне не нужна твоя помощь, — ответила она, чувствуя, что все внутри у нее сжалось, как бывало всегда, когда Кент собирался сотворить очередную пакость.
— Сказал, что помогу, значит, помогу. Девчонки не умеют лазить по деревьям.
— Я умею лазить получше тебя. — Она увидела, что он схватился за первую ветку, и закричала: — Стой на месте! Я серьезно говорю! Я знаю, что ты хочешь сделать. Ты хочешь столкнуть меня с дерева!
— Вот еще. — Он ухмыльнулся и стал похож на самого дрянного грешника, который клянется священнику, что никогда в жизни не нарушал ни одной заповеди.
— Стой на месте, тебе говорят! — Холли схватилась рукой за ветку и почувствовала, что кора впилась ей в пальцы.
— Я хотел вести себя хорошо, но ты меня довела. — И, сунув руку в карман, Кент вытащил камень.
Холли нагнулась, но камень попал в спину. На мгновение боль парализовала ее. Пошатнувшись, она схватилась за воздух. Сердце у нее бешено колотилось. Она уже видела себя распростертой под деревом, с руками и ногами, согнутыми под неестественными углами, мертвой. Тогда Холли ухватилась за толстую ветку и повисла, болтая в воздухе ногами.
— А ты везучая. — Второй камень пролетел мимо Холли, не попав в цель. Кент выругался.
— Оставь меня в покое! — закричала Холли и вскинула ноги обратно на ветку. Подтянувшись, обхватила ствол дерева так крепко, что кора впилась в руки и оцарапала лицо. Посмотрев вниз, она увидела, что Кент там, внизу, изготовился бросить еще один камень. Холли наклонилась и спряталась за стволом.
— Все равно я до тебя доберусь.
— А я пожалуюсь твоему отцу!
Он рассмеялся и обошел вокруг дерева, чтобы удобнее прицелиться.
— Давай-давай. Ему наплевать, что я делаю.
— Нет, не наплевать. Он возьмет кнут и изобьет тебя, как бьет своих лошадей. — И она с трудом переместилась на ветку, которая загораживала ее от Кента.
— Только вякни что-нибудь папаше, я тебе язык отрежу.
— Ничего не получится! — крикнула Холли.
Теперь камень угодил Холли в бок. Она схватилась за ребра, ступила на другую ветку, полезла наверх, стараясь прятаться за стволом.
— А как тебе понравится еще один? — Камень опять попал Холли в колено.
Нога согнулась, и боль стрельнула в бедро. Она споткнулась и схватилась за толстую ветку, чтобы обрести равновесие.
В полном отчаянии она полезла вверх. В спешке она не заметила, что ветки становятся все тоньше, пока не стало слишком поздно.
Крак! Ветка надломилась. Теперь Холли падала спиной вниз, в страхе хватаясь за пустоту и слыша, как ломаются тонкие веточки. Каким-то чудом ее пальцы обхватили тонкий сук.
На мгновение она почувствовала облегчение. Вися на одной руке, Холли болталась в пятнадцати футах от земли, обхватив пальцами сук, как спасательный круг. Она боялась шевельнуться, боялась вздохнуть — вдруг тонкая ветка обломится? До земли оставалось далеко. Холли ничего не слышала, кроме злобного смеха Кента.
Ветка держалась некоторое время, потом подалась под ее тяжестью.
Крак! Ветка сломалась у нее в руке. Холли закричала…
Придя в себя от воспоминаний, Холли почувствовала, что в комнате кто-то есть. Она подняла голову и увидела смотрящего на нее Брока.
— Извините, мисс Кемпбелл, но вы не отозвались на мой стук.
— Наверное, я вас не слышала. — Сердце Холли гулко билось. Невольно она протянула руку и потрогала свою лодыжку. Тогда при падении она ее растянула и неделю не могла ходить.
— Разрешите, я помогу вам встать. — Брок взял ее за руку. — Папа ушел спать. Теперь можно пойти в охотничий домик.
— А сколько же времени? — спросила Холли, все еще дрожа.
— Девять часов.
— Стало быть, нужно собираться. А Драйден идет с нами?
— Он не хочет. Уперся — и все тут.
— Понятно. Надеюсь, он не скажет отцу, что мы задумали.
— Драйден может быть кем угодно, только не предателем.
— Давайте-ка поторопимся. И пойдем тихонько. Нужно выскользнуть из дома так, чтобы ваш отец не видел.
— Я поговорил с Принглом. Он сказал, что проверит, лег ли папа в постель.
— Прингл знает об охотничьем домике? — спросила Холли, вынимая из платяного шкафа пелерину, перчатки и шляпу.
— Конечно, знает, он же слуга. Все слуги уже знают, кроме миссис Прингл. Я уверен, что она не знает ничего. А на вас что, брюки? — Брок указал на ноги Холли.
— Да, я одолжила их у Данна. В них легче идти ночью по лесу.
— А я уже в куртке, — сообщил Брок.
— Вот и хорошо. — Холли надела пелерину, перчатки и закрыла дверь. Повернулась к Броку и
