снабженные снаружи деревянными шторами, были не заперты. Одна из штор была опущена. За окнами совсем близко виднелись огни судов, пришвартованных в гавани для яхт. Набегающие белыми барашками волны разбивались о дамбу у подножия отеля.
Джентри вернулся на середину комнаты.
— Проследи, чтоб никто ни к чему не прикасался, Олли, и запри номер до прихода моих людей. Ты ни за что не хватался, когда зашел сюда первый раз? Кровать не трогал?
— Ни в коем случае, Уилл. Я заглянул в ванную, в шкаф и под кровать.
— Когда начинается прилив, море подходит к самой стене, не так ли? — спросил Джентри. — Если бы труп выбросили через окно, он не упал бы на песок?
— Песок обнажается только во время отлива примерно ярда на три. Но сегодня вечером около десяти был прилив. Сейчас вода убывает.
— Пока мы ничего больше сделать не можем, — сказал Джентри, направившись к выходу. — Закрой комнату на ключ, Олли. Я пришлю человека охранять номер до прихода экспертов. Распространено описание примет Барбары Полсон и этого типа со шрамом, который разгуливает с бумажником ее брата. Я оставлю двух человек внизу на тот случай, если он вернется.
— Хорошо, шеф. Как скажете. Э-э… Вы полагаете, в этой комнате был убит человек, а труп выброшен через окно?
— Очень может быть, — невозмутимо произнес Джентри. — Но я ни в чем тебя не упрекаю, Олли, по крайней мере пока. Теперь же никаких глупостей, а главное, не пытайся от меня скрыть, если что-нибудь произойдет. Это, конечно, прекрасно, что ты дорожишь своим местом, однако сокрытие информации, когда речь идет об убийстве, может дорого тебе обойтись.
Выйдя из отеля, Джентри вернулся к своей машине. Он отправил одного из своих людей в триста шестнадцатый номер и связался по радиотелефону с управлением.
Шейн и Рурке уехали вместе. Устроившись поудобнее, журналист закурил.
— Итак, что ты теперь думаешь? — спросил он.
— Поедем-ка вначале в морг взглянуть на нашего приятеля. Думать будем потом. Впрочем, тебе известно об этом деле столько же, сколько и мне, — недовольно заметил Шейн. — Я ничего не утаил от Джентри.
— Да, только вот ты разговаривал с девушкой, а я нет. Если она тронутая…
— Это кажется все менее очевидным, разве нет? Конечно, вначале я так и подумал. Вот, мол, ненормальная, которая уверяет, что видела своего брата мертвым в триста шестнадцатом номере отеля «Ибикус», но покойника нет, а ее братец заявляется ко мне живой — на мой взгляд, даже слишком — и с пушкой. Девушке померещилось, решил я про себя. Однако теперь мы знаем, что этот любитель огнестрельного оружия вовсе не ее брат и что, вполне возможно, самый настоящий труп был выброшен из окна триста шестнадцатого номера прямо в воду. Вывод: я склонен думать, что девушка в здравом уме. Весьма вероятно, от покойника избавились, пока она звонила из триста седьмой комнаты. А если это был ее брат? Не вижу причин, почему это не мог быть он.
— И кто же его отправил на тот свет? Тип со шрамом?
— Путаница какая-то! Даже я не могу разобраться, — вздохнул Шейн. — Подумай сам, если этот тип — убийца и если он знает, что Барбара действительно видела труп, становится понятным, почему он за ней следил, уверял меня, будто она сумасшедшая, и пытался ее поймать.
— Если он убийца, то ясно откуда у него бумажник Полсона. Но отчего она скрыла, что живет в «Ибикусе»? Почему сказала, что остановилась в «Рони Плаза»?
— Это один из многочисленных вопросов, которые я собираюсь ей задать, как только снова ее увижу, — многообещающе произнес Шейн.
Они подъехали к моргу, остановившись у каменного крыльца, освещенного двумя большими круглыми фонарями. Машины Джентри еще не было.
Ночной сторож морга, старый сморщенный заморыш, встретил их беззубой улыбкой, сидя за своим столом. Рядом стоял судебно-медицинский эксперт, доктор Мартин.
— Где Уилл Джентри? — спросил он хмуро. — Мне сказали, он должен приехать.
— Сейчас будет, — ответил Шейн. — Вы получили покойничка, которого выловили в заливе, доктор?
— Да. Малоприятное зрелище.
— С перерезанным горлом?
— Его зарезали как свинью. — Доктор Мартин рубанул рукой воздух, словно тесаком. — Он весь истек кровью.
— Осталось что-нибудь, по чему его можно опознать?
— Все что хотите. Бумажник с документами. Денег нет.
У морга остановилась машина. Хлопнула дверца, и на крыльце раздались чьи-то тяжелые шаги. Распахнув дверь, в помещение вошел Уилл Джентри. Он поздоровался со сторожем и доктором Мартином и спросил последнего: — Уже осмотрели своего клиента, доктор?
— Очень быстро. Горло перерезано от уха до уха. Бритвой или чрезвычайно острым ножом. Смерть наступила час или два назад. Труп был наверняка сразу же брошен в воду.
— Рана сильно кровоточила?
— Ужасно.
— Уилла интересует, можно ли было совершить убийство в гостиничном номере и выбросить тело через окно, не оставив в помещении ни малейшего следа крови, — объяснил Шейн.
Доктор Мартин на секунду задумался.
— Кровь должна была брызнуть струей, если только к ране тотчас же не приложили подушку или одеяло. Вы это хотели узнать?
— А если под голову жертвы подложили пиджак, — быстро спросил Шейн, — ткань могла бы впитать кровь?
— Пиджак? Да, на худой конец. Кстати, пиджака на нем нет, он в одной рубашке.
— Документы были при нем? — поинтересовался Джентри.
Сторож выдвинул ящик стола, достал конверт и протянул его сержанту. В конверте лежал промокший насквозь роскошный бумажник из тюленевой кожи, удостоверение личности и страховой полис. И удостоверение, и полис — на имя Чарлза Барнса, проживающего в Нью-Йорке на Шестьдесят третьей улице.
— Это все. В бумажнике ни гроша. Я думаю, покойнику было лет двадцать — двадцать пять. Никакими болезнями не страдал. Особых примет нет. Рост — шесть футов два дюйма, вес — приблизительно семьдесят шесть — семьдесят семь кило, до того как ему пустили кровь. Я вам еще понадоблюсь, Уилл?
— Нет, доктор, не думаю, — рассеянно ответил Джентри. — Скажи-ка, Майкл, шесть футов два дюйма и семьдесят семь кило — это тебе ничего не напоминает?
— Еще бы! Описание Берта Полсона, которое нам передали из Джэксонвилла! — У Шейна заблестели глаза. — Пошли взглянем, на кого похож этот тип.
Сторож открыл массивную дверь и проводил их на лестницу, которая вела вниз, в «холодильник». Едва ступив на первую ступеньку, они ощутили ледяную сырость воздуха. Несмотря на усовершенствованную систему вентиляции, в помещении с бетонными стенами витал какой-то неопределенный запах; впрочем, ни у кого никогда не возникало желания его определить.
От плафона исходил слепящий свет. В центре стояли два белых эмалированных стола. Огромные белые шкафы были установлены в ряд у стены. Каждый шкаф состоял из трех ящиков размером приблизительно семь футов на два фута. Сторож выкатил одну из этих страшных клеток и, приподняв простыню, открыл лежащий там обнаженный труп.
Лицо покойника было белым как мел, глаза закрыты, мрачная усмешка чуть кривила рот. Это лицо с правильными чертами, наверное, еще недавно было красивым. На шее мертвеца зияла широкая рана, края которой, видимо, под воздействием морской воды, словно измялись.
Трое мужчин, стоя рядом, некоторое время молча разглядывали труп.
— Я полагаю, перед нами господин Чарлз Барнс из Нью-Йорка, — проговорил наконец Джентри глухим неестественным голосом.
