справиться с этим типом одним мизинцем. Лучше я вкратце расскажу тебе об остальных приглашенных. Ты согласен?
— Да.
— Тогда слушай. Итак, номер первый — Форбс Холлэм, президент. Вряд ли он произведет на тебя впечатление, но помни, что, когда он вошел в дело, фирма «Э. Дж. Деспард» имела годовой оборот едва ли в полмиллиона долларов, а как у них дела сейчас, сам знаешь. Форбс Холлэм-младший — обладатель литературного дара. Коммерцию презирает, а любимый писатель — Генри Джеймс. Постарайся не упускать это из виду. Уолтер Лэнгорн — отметь, что хоть они с мистером Холлэмом поднялись в фирме до самых высот, тем не менее, они абсолютно разные. В этой компании полно подводных течений. Дальше — Джос Деспард. Кстати, его сестра замужем за Холлэмом. Деспард — руководитель отдела исследований и внедрения, но звезд с неба не хватает. Фирма — давнее детище его семьи, поэтому он и держит контрольный пакет акций. Еще два вице-президента — Ричардсон и Холл. Ричардсон…
Сидя напротив Кандиды, Бегли тщетно старался сосредоточиться на её рассказе о приглашенных лицах, включенных в список — он испытывал все нарастающую тревогу.
Выйдя из конторы, Джос Деспард сразу увидел склонившуюся над ящиком с бумагами секретаршу, мисс Мейнуэринг. На первый взгляд это была типичная старая дева — плоская как доска, с вечно поджатыми губами. Но, если присмотреться сзади, подумал Деспард, то есть и определенные достоинства. А что, если попробовать ущипнуть её за задницу — чисто из спортивного интереса? Наверное, сперва она остолбенеет. Подскочит, как ужаленная, и резко выпрямится — так резко, что больно ударится о ящик. Ну, а потом? Кто её знает? Может, медленно повернется, снова нацепит очки и произнесет своим бархатным голосом — о, этот бархатный тембр возбуждал немалые подозрения у миссис Деспард, стоило ей заслышать его в телефонной трубке! — «Вот уж не думала, какого вы обо мне мнения, мистер Деспард!»
Он засунул руки глубже в карманы — подальше от греха.
— Я отлучусь на обед. Не забудьте позвонить в оружейную лавку и скажите, что сегодня до пяти я заберу ружье.
Выпрямившись, мисс Мейнуэринг повернулась к нему своим плоским торсом. Вот теперь можно вынуть руки из карманов — опасаться нечего. Даже в мыслях невозможно ущипнуть такую уродину!
— И если позвонит миссис Деспард, — добавил он, — передайте ей, что я прямо отсюда поеду в аэропорт. Когда мы будем на месте, я ей позвоню.
Вышел он, как обычно, без шляпы. Долговязый, сухопарый, с длинными, чуть тронутыми сединой волосами, он, казалось, вечно спешил по какому-то крайне важному и неотложному делу. Хотя ему и минуло пятьдесят три, порой ему удавалось на несколько дней забывать о своем возрасте.
На стоянке он влез в свой красный «тандерберд» как раз в тот миг, когда Уолтер Лэнгорн, возглавлявший отдел дизайна, выезжал задним ходом на новехоньком «крайслере». Деспард и Лэнгорн помахали друг другу и разъехались в разные стороны. Опять у Уолта такой ранний обед, подумал Деспард, и ведь этот везучий сукин сын может задерживаться сколь угодно долго, не опасаясь, что какой-нибудь завистливый кретин увидит его и доложит эту животрепещущую новость жене — по той простой причине, что у него и жены-то нет. Деспард нахмурил брови — он так долго вырабатывал это выражение лица, что оно стало для него привычным. Он был убежден, что оно придает ему сходство с англичанином.
Фирма «Э. Дж. Деспард», небольшое семейное предприятие с допотопным заводиком в маленьком городке на юге Джорджии, после второй мировой войны переключилась на разработку и производство синтетических пластмасс, и в настоящее время владела многочисленными предприятиями не только по всей стране, но и в Европе. В немалой степени стараниями Джоса Деспарда головной офис, равно как и выпестованное детище Деспарда — отдел исследований и внедрения — были переведены из Джорджии в Майами, точнее — в промышленный район на необжитом побережье между Майами и Северным Майами. Здесь и климат был мягче, и океан — рукой подать, а кроме того, имелись богатые возможности для развлечений — если только знать, где их искать.
Держа путь по автостраде на восток, Деспард свернул на Сто третью улицу и покатил к северу по направлению к Майами, стараясь не превышать скорость. Выехав на Пятьдесят четвертую улицу, он миновал квартал и остановился у телефона-автомата. Позвонив, он снова уселся в машину и нажал кнопку, которая поднимала выдвижной верх — пользовался он ей крайне редко, поэтому сейчас, сидя в таком непривычном «тандерберде», чувствовал себя словно в маске.
Он направился к северу, в Эдисон-центр. Нащупав в кармане пакетик жевательной резинки, он развернул его, и отправил резинку в рот. Это тоже была маскировка. В самом деле, нечасто можно было увидеть главу одной из старейших и почтенных фамилий Джорджии с резинкой во рту.
Деспард свернул налево, к парку Эдисона, и тут же сердце его екнуло. Со скамейки поднялась девушка и, перебежав улицу, направилась к его машине. Он остановился у тротуара, поджидая её. Быстро оглянувшись по сторонам, она открыла дверцу и шмыгнула внутрь.
Девушка была совсем молоденькая, хотя во внучки Деспарду, пожалуй, и не годилась. На ней была черная футболка, короткая юбчонка и сандалии. Она тоже жевала резинку, причем так же быстро и нервозно, как Деспард. У неё были длинные черные волосы, которые ей не нравились — поэтому каждый раз, когда она сооружала новую прическу, она старалась менять и весь свой облик под стать. Но сегодня — возможно, из-за того, что позвонил Деспард так поздно, — волосы были просто распущены и ниспадали волнами на худенькие плечи. На заостренном лице девушки золотились веснушки, беспокойные глаза ярко блестели, а помады на губах было, пожалуй, многовато. Деспард ни разу не видел, чтобы она съела что- нибудь, кроме картофельных чипсов и рубленых котлет; пожалуй, она была излишне худощава. Но в этой черной маечке, подумалось ему, её маленькая грудь смотрится просто очаровательно. Порой девушке недоставало живости, но временами она просто взрывалась, как огнедышащий вулкан.
— Милый, — жалобно сказала она, когда машина тронулась с места, — ты же обещал, что не будешь так делать. А если бы папа, к примеру, заболел, сидел дома и сам подошел к телефону?
— Подумаешь. Я бы просто спросил что-нибудь вроде: «Это служба доставки Шварца?»
Она вздохнула и глубже погрузилась в мягкое сиденье.
— Боже, до чего же я балдею от этих кресел… Как в перине.
— Потому-то я их и приобрел, — с улыбкой сказал Деспард.
— Знаешь, чего мне хочется? Надеть бикини и прокатиться по Коллинз-авеню с опущенным верхом.
— Неплохая идея. Пожалуй, мы это исполним.
— Правда, давай! Я лишь однажды нечто похожее видела. Ехала блондиночка в таком купальнике, что не поймешь — надето на ней что-то или нет. Размером с почтовую марку, не больше. Посмотришь — вроде совсем голая. В таком же «берде» с красными кожаными сиденьями, это надо было видеть, ей-богу! У меня даже мурашки по коже побежали. Кстати, куда мы направляемся?
Деспард хитро покосился на нее, покручивая воображаемый ус:
— Неужто не догадываешься?
— Джоси, стоит ли? — запричитала она. — Сейчас, днем? Вспомни, на той неделе ты из-за этого опоздал в свою контору и пропустил какую-то дурацкую конференцию. Ладно — я. Скажу отцу, что собираюсь на двухсерийный боевик, да и вообще кому какое дело до меня, в конце концов? Я, правда, рассчитывала на воскресенье.
Деспард включил сигнал правого поворота.
— В том-то и беда, зайка моя — воскресенье пролетает.
— Черт! Почему же?
— Придется тащиться со всей компанией на этот мерзкий уик-энд, — с отвращением ответил он. — Уток они, видите ли, пострелять хотят. Я уже лет двадцать на спусковой крючок не нажимал. И вообще, если мне хочется утятины, я иду в ресторан и заказываю любую порцию, без всяких там выстрелов. Но приказ спустили с самого Олимпа — быть там! Похоже, нам предстоит поохотиться на более крупную дичь, чем утки. На двуногую, и в брюках.
— Да брось, Джос. В каких ещё брюках?
— Это непросто объяснить. Придется подняться затемно и стоять в грязи до потери пульса. Знаю я это болото, как же. Там москиты в два раза крупнее уток.
