Горький Максим
Дети
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
К н я з ь С в и р ь - М о к ш а н с к и й - человек неопределённого возраста, лысоватый, хилый.
Б у б е н г о ф - солиден, держится завоевателем.
М о к е й З о б н и н - лет пятидесяти, вертляв, боек и мечтателен.
И в а н К и ч к и н - стар, тучен и нездоров.
П ё т р Т и п у н о в - сладкогласен и миролюбив.
К о с т я З р я х о в - юноша пухлый, говорит пренебрежительно, с неожиданными оттяжками.
Е в с т и г н е й к а - личность растрёпанная, с безумными глазами.
Т а т ь я н а З о б н и н а - дама вдовая, дородная, двигается неохотно.
М а р ь я В и к т о р о в н а - девица бойкая и живая.
Н е т р е з в ы й п а с с а ж и р.
С т а р у х а с п р о ш е н и е м.
Н а ч а л ь н и к с т а н ц и и.
Б ы к о в - сторож.
Ж а н д а р м.
Т е л е г р а ф и с т.
Помещение для пассажиров I и II класса на маленькой станции в пяти верстах от заштатного города Верхнего Мямлина. Одна дверь прямо против зрителя, другая - в левом углу. За этой дверью - уборная. Суетится З о б н и н, распаковывая кульки, Т а т ь я н а и К о с т я расставляют на столе бутылки и закуски.
З о б н и н (озабоченно). Стало быть - помни, Татьян: как только я его введу - сейчас ты встречу ему с подносом...
Т а т ь я н а. Слышала уж! Только - долго я не сдержу: тут боле пуда...
З о б н и н. Удержишь! Должна удержать, коли тебе браслета обещана! А ты, Кость, валяй поздравление, да поскладней как, да позычнее, он, поди-ка, глуховат.
К о с т я (пренебрежительно). Ладно, скажем! Видал я их брата... Это ваши понятия такие, что коли Князь, так уж обязательно - глух али ещё чем страшен.
З о б н и н (мечтательно). Эх, кабы удалось! Ловко бы... н-да-а! Кичкина-то обошёл я... он там дома готовится, а я... (Беспокойно.) Ты гляди, Татьян, - сначала можжевеловой ему, да рюмку-то побольше которая...
К о с т я (с горечью). Эх, культурность! Можжевеловой... князю-то! (Сплёвывает сквозь зубы на пол, сокрушённо качая головой.)
З о б н и н (задумчиво). Что ж, - купоросного масла поднести ему, что ли? (Уверенно.) Ничего! Можжевеловая - она сразу непривычного человека ушибёт! Какого ты сословия ни будь, она, брат, всякое упрямство разможжит...
Т а т ь я н а (вздыхая). Всё, чтобы разможжить...
3 о б н и н. Дурёха! Надо нам, чтобы человек мягок был и ласков с нами, али не надо? Ты - молчи! Ты старайся красивее быть...
К о с т я (ворчит). Тут, для этого, бургонское али шампанское требуется.
3 о б н и н (раздражаясь). Отстань, подь в болото! Послушал я тебя, угостил намедни следователя бургонским этим...
К о с т я (возмущён). Да кагор это был, говорю я вам, а вовсе не бургонское! Простое церковное вино!
З о б н и н (кричит). Врёшь! Оконфузил ты меня! Откуда в церковном таракану быть?
Н а ч а л ь н и к с т а н ц и и (в дверях). Действуете?
3 о б н и н. Готовимся. Сколько до поезда?
Н а ч а л ь н и к с т а н ц и и. Ещё... час тридцать семь. А у жены моей зубы разболелись.
Т а т ь я н а. Вы их - парным молоком...
К о с т я (скорбно). Вот! О, господи... парное молоко!
Н а ч а л ь н и к с т а н ц и и. С молока меня, извините, тошнит. (Мечтательно.) Нет, против зубов следует употреблять что-нибудь крепкое...
К о с т я (уверенно). Обязательно! Нагретый коньяк, а то - ром.
Н а ч а л ь н и к с т а н ц и и (улыбаясь). Коньяк... да-а!
3 о б н и н (хмуро). Где его достанешь? Мы вот своими средствами... (Вздохнув, начальник станции притворил дверь.) Понимаю я, чего тебе надобно! Погоди, брат, - всё, что останется, твоё будет...
Т а т ь я н а (Косте). Вы мне на хвост наступили...
К о с т я (галантно). Пардон! Распространяетесь очень!
3 о б н и н (мечтает). Да-а... кабы удалось! Ты, Татьян, будь развязней. Ты - вдова, а он - старичок, человек для тебя безвредный... И ты, Костя, тоже...
К о с т я. Ну, вот, не видал я князей! Их в Москве на каждой улице по трое живёт... Но откуда вам известно, что он глух и старичок, - это уж я не понимаю!
3 о б н и н (вдумчиво). Да ведь как же? Первое дело - Князь...
К о с т я. Вы меня не учите, пожалуйста! У меня - свои взгляды...
Т а т ь я н а (Косте). Жили вы в Москве две недели, а всё знаете... и сколько князей, и какие трактиры... даже удивительно!
3 о б н и н. Разговор у тебя ленивый... вроде как у беременной женщины... право! Ты перемени это!
К о с т я. О, господи! Да не понимаю я, что ли? (Плюёт сквозь зубы.) Человек думает, как лучше, а вы ему голову грызёте... Дайте мне мысли мои обгарнизовать!
З о б н и н (оглядываясь). Ну, ну... валяй! Подмести надо. Иди-ка спроси веник у сторожа.
К о с т я (уходя, ворчит). Веник! Не веник, а половую щётку употребляют.
Т а т ь я н а (отряхивая юбку). Уй, как я измазалась...
З о б н и н (задумчиво). Вот... двадцать пять годов ему, а умишко детский. Да и все тут, ежели пристально поглядеть... н-да! Вот бы удалось мне Кичкина обойти... молебен бы... О, господи, помоги рабу твоему Мокею! Молись, Татьяна... тут и твоя судьба кружится!
К о с т я (вбежал и - радостно). Глядите-ка, дядя Мокей!
(В дверь, оттирая Костю и тяжко дыша, влезает Кичкин, за ним - Марья и Типунов, с кульками в руках. Зобнин, смущённо посмеиваясь, качает головой сверху вниз, Кичкин смотрит на него и громко сопит. Костя, едва сдерживая смех, делает Типунову какие-то знаки, тот схватил бороду в руку и, закрыв ею рот, подмигивает Косте. Марья, оскалив зубы, смотрит на Татьяну, Татьяна злобно отряхивает юбку.)
К и ч к и н (Зобнину, хрипло). Упредил?
З о б н и н (хихикая). Пронюхал?
К о с т я (Марье). Бон жур-с! (добрый день (франц.) - Ред.)
Т а т ь я н а (шипит). Ты зачем с ней говоришь?
М а р ь я. Теперь вовсе не жур, а суар! (вечер (франц.) - Ред.) Что, взяли, а?
К и ч к и н. Эх, Мокей, Мокей...
З о б н и н (вздохнув). Вот как, брат, Иван Иваныч... случилось!
К и ч к и н. Ну и жулик ты, а?
3 о б н и н. Да и ты тоже... шельма! Как это ты... догадался?
К и ч к и н. Не дурак я!
(В дверь смотрит, улыбаясь, начальник станции. Зобнин, укоризненно качая головой, грозит ему пальцем.)
Т и п у н о в (быстро). Вот что, купцы, - разговорцам тут не место, разговорцы - за дверь! Уж коли так сошлось...
К и ч к и н (грузно садится). Что уж тут...
З о б н и н. Н-да... Костянтин - соображай...
Т и п у н о в. Теперь сообща надобно...
К о с т я. Обязательно!
(Марья вертится по комнате, смотрит в зеркало и всячески мешает Татьяне.)
Т а т ь я н а. Что вы толкаетесь?
М а р ь я. Ах, пардон!
К и ч к и н. Эх, кабы не одышка у меня... я бы тебе, Мокей! (Показывает кулак.) Прохвост...
