Но я не была уверена, хотелось ли мне, чтобы что-либо вышло. Я лишь чувствовала, что мир вокруг меня рушится. Я видела, как ученицы разбегаются, мне становилось одиноко и страшно.
Джоэл уехал, и дни, казалось, стали длиннее. Я с нетерпением ждала окончания занятий, хотя и боялась долгих вечеров, когда я зажигала свет и старалась занять себя подготовкой к новым урокам. Я была признательна Мансерам за то, что они часто приглашали меня к себе, но постоянно чувствовала присутствие Джима и понимала ожидания его родителей относительно его и меня. Я представляла себе, как миссис Мансер рассказывает мужу, что я одумалась и перестала грезить о Джоэле Деррингеме.
Меня очень огорчала растрата наших сбережений. В спальне матери хранилось несколько дорогих отрезов ткани, а приходилось думать и о содержании Приданого. Не могла я выгнать и Дженни, так хорошо послужившую нам, поэтому теперь приходилось заботиться о двух лошадях.
Мария и Сибилла постоянно говорили о своем приближающемся отъезде в Швейцарию, и у меня росло опасение, что я не смогу поддерживать существование школы.
Ночью, оставаясь одна, я представляла себе, что мама рядом, и заводила с ней разговоры. Мне начинало казаться, что я слышу ее голос, проходящий через ту пустоту, которая отделяет мертвых от живых, и мне становилось лучше.
«Одна дверь закрывается, но тут же открывается другая». Мама знала много подобных расхожих изречений, и я частенько подтрунивала над этим. Теперь же вспоминала их и радовалась.
Одно обстоятельство очень печалило меня - неожиданное охлаждение ко мне сэра Джона и леди Деррингем. Они сочли, что я вела себя в высшей степени непристойно, позволяя их сыну проникаться ко мне симпатией. Мне следовало бы знать, к чему это приведет; а теперь всю вину они возлагали на меня, видя во мне коварную авантюристку. Хотя Джоэл и отправился в поездку по свету, Деррингемы, похоже, решили, что впредь мне нельзя предоставлять возможность использовать свои злые чары, что, разумеется, означало прекращение их покровительства. Это было самой пугающей стороной происходящего. Мама постоянно повторяла, сколько добра мы видим от хозяев поместья, и теперь я начинала гадать, как скоро школа станет приносить только убытки.
Однажды, непогожим мартовским днем Марго зашла проститься со мной. Она выглядела подавленной, но я заметила в ее глазах хитринку.
Это было воскресенье - день, когда занятий нет; думаю, именно по этой причине Марго и выбрала его.
- Здравствуйте, Минель, - сказала она. - На следующей неделе я уезжаю домой. Вот, пришла проститься.
Внезапно мне стало очень грустно. Я так привязалась к Марго, а теперь выходило, что все, кого я любила, покидали меня.
- Этот небольшой период… - она раскинула руки, словно собираясь охватить школу, меня и всю Англию, - окончен.
- Что же, вы много всего пережили.
- Печального - да, и радостного… и приятного. Во всем бывает доля и того и другого. Ничто нельзя назвать только одним словом. Бедный Джеймс. Я частенько думаю, что с ним. Его с позором выгнали. Но он найдет себе новое место… новых девушек, которых будет любить.
- А вы?
- И я тоже.
- Марго, вы поступили глупо.
- Да, не правда ли? Таковы по большей части все приключения, их всегда интереснее замышлять, чем осуществлять. Мы частенько лежали под сенью кустарников и строили планы. Это было самое лучшее время. Так опасно! Я убегала к Джеймсу при первой возможности.
- Даже когда играли в прятки, - вставила я. Кивнув, она рассмеялась.
- Нас могли увидеть в любую минуту. Но мы уверяли друг друга, что нам все равно.
- Но вы боялись того, что может случиться.
- О да. Но мне нравится бояться. А вам? Но нет, вы слишком правильная. Хотя что там насчет вас и Джоэла, а? В некотором смысле мы обе в сходном положении… как говорится, одного, поля ягоды, так? Мы обе потеряли своих возлюбленных.
- Джоэл не был моим возлюбленным.
- Ну, надеялся им стать. И вы на это надеялись. У меня это вызывало смех. Вы… школьная учительница. Я… и конюх. Смешение… смешение классов. Забавно, вы не находите?
- Нет, не нахожу.
- Вы превратились в настоящую учительницу, Минель. Но нам вдвоем было весело - а теперь я возвращаюсь во Францию. Сэр Джон и леди Деррингем ждут не дождутся, когда избавятся от меня, и вот я уезжаю.
- Печально. Мне очень жаль расставаться с вами.
Марго встала и, поддавшись внезапному порыву, обвила меня руками.
- И мне жаль расставаться с вами, Минель. Мне вы всегда нравились больше всех. Я не могла говорить с Мари и Сибиль. Они задирали глупые носы и смотрели на меня, словно я зачумленная… и все потому, что я узнала кое-что такое, что им неизвестно… и никогда не будет известно, по всей вероятности. Возможно, как-нибудь вы приедете ко мне в гости во Францию.
- Не вижу возможности сделать это.
- Я могу пригласить вас.
- Вы очень добры, Марго.
- Минель, я тревожусь.
- Тревожитесь? Из-за чего?
- Я не знаю, что мне делать.
- Возможно, вам лучше рассказать все мне.
- Когда мы с Джеймсом валялись под кустами, мы не только строили планы.
- Что вы хотите этим сказать?
- У меня будет ребенок, Минель.
- Марго!
- Ужасный позор! - воскликнула она. - Дело не столько в проступках человека, сколько в том, попадается ли он на них. Понимаете, если бы Джеймс просто был моим любовником, это сочли бы достойным сожаления событием… но постарались бы замять и забыть. Но если существует живой свидетель нашей связи, тогда что? Позор. Катастрофа. Что ж, вот и весь сказ, Минель. Что мне делать?
- Сэру Джону и леди Деррингем известно об этом?
- Об этом не известно никому, кроме вас… и меня.
- Марго, что же вам делать?
- Я и хочу, чтобы вы мне что-либо посоветовали.
- Какой здесь может быть совет? У вас будет ребенок, и скрыть это нельзя.
- Все будет скрыто. И прежде у людей рождались внебрачные дети, и это скрывалось.
- Как вы сможете это скрыть?
- Вот это-то и нужно решить.
- Марго, а как я могу помочь вам в этом?
- Об этом-то я и пришла поговорить. - Тут я увидела страх в глазах Марго. - Я боюсь возвращаться домой… вот так. Скоро это станет всем известно, да? И мой отец…
Мысленно я увидела его столь же явственно, как тогда, в особняке. Я даже почувствовала его губы, с силой прижимающиеся к моим.
- Возможно, он поймет, - предположила я. Марго горько рассмеялась.
- У него полно незаконнорожденных детей, можете в этом не сомневаться. Это все так… пустяки. Но что позволительно такому мужчине, как мой отец, - то является полным бесчестием для женщины.
- Это несправедливо.
- Конечно, это несправедливо, Минель, но что мне делать? При мысли о том, что придется предстать перед отцом, мне хочется забраться на самый верх башни и броситься оттуда вниз.
- Не говорите так.
