виде роскоши замка, но она пришла бы в ужас от поведения графа и, уверена, ничуть не медля утащила бы меня прочь. Я буквально услышала, как сквозь бездну разлуки до меня доносится голос матери: «Ты должна уехать, Минелла. При первой же возможности… без шума… уезжай».
Мама права, подумала я. Именно так я и должна поступить.
Если бы только я могла сказать, положа руку на сердце, что граф мне совершенно безразличен, я приняла бы вызов. Мне доставил бы наслаждение поединок с ним. Но одно тревожное обстоятельство вернуло меня к реальности, заставив признать, что это не так. Когда граф поцеловал меня в лоб - отеческим поцелуем, - я почувствовала возбуждение. Никто больше не мог пробудить во мне такие чувства. Я подумала о Джоэле Деррингеме - милом очаровательном Джоэле. Мне нравилось бывать вместе с ним, разговаривать, его кругозор был очень широким. Но возбуждения я не испытывала. И когда Джоэл безвольно подчинился своему отцу и уехал, меня уж никак нельзя было назвать убитой горем, и у меня вовсе не разорвалось сердце - я просто разочаровалась в нем.
И вот теперь я здесь.
Вымывшись, я переоделась в одно из платьев, которые заказала у портнихи моя мать в надежде на то, что я буду достойно выглядеть в обществе Джоэла Деррингема. В школе это платье казалось великолепным. Здесь же выглядело едва подходящим.
Затем я зашла в комнату Марго.
Она по- прежнему лежала на кровати, уставившись невидящим взглядом в потолок, украшенный резвящимися купидонами.
- О, Минель, - воскликнула Марго, - как я все это вынесу? - Со временем станет легче, - заверила я ее.
- Он так жесток…
Я стала защищать графа:
- Он думает о твоем будущем.
- Знаешь, что он попытается сделать? Выдаст меня за кого-нибудь замуж. Все будет храниться в строжайшей тайне. О Шарло никому не скажут.
- Ну же, Марго, хватит грустить. Уверена, что, когда у тебя появятся другие дети, ты примиришься с этим.
- Минель, ты говоришь так же, как и они.
- Но ведь это правда.
- Минель, не уезжай.
- Ты же слышала, что сказал твой отец. Он относится ко мне недоброжелательно.
- А мне кажется, ты ему нравишься.
- Но ты же слышала, что он сказал.
- Да, но ты не должна уезжать. Ты только представь, как я буду здесь одна, без тебя. Я не останусь здесь. Минель, не уезжай. Мы что-нибудь придумаем.
- Что придумаем?
- Как найти Шарло. Мы проделаем заново наш путь. Будем искать везде… до тех пор, пока не найдем мальчика.
Я промолчала, потому что видела - сейчас лучше не мешать Марго мечтать и фантазировать. Какое- то время это будет костыль, на который она сможет опереться… или же веревка, которая вытянет ее из трясины отчаяния. Бедная Марго!
Поэтому, ополоснув ее лицо, я помогла ей одеться, строя вместе с ней планы, как мы отправимся на поиски Шарло, - планы, которым, я была уверена, никогда не суждено воплотиться в жизнь.
Слуга привел меня в покои госпожи графини, изъявившей желание видеть меня. Я застала ее лежащей в шезлонге и тотчас вспомнила о первом и единственном случае, когда я видела ее прежде в том же самом положении в Деррингем-Мэноре.
Здесь была та же роскошная обстановка прошлого века, а нежные цвета словно специально подобраны под стать хрупкому здоровью графини.
Очень бледная и худая, она вообще напоминала фарфоровую куклу, готовую разбиться от грубого обращения. Ее платье было сшито из бледно-лилового шифона, темные волосы свободными локонами ниспадали на плечи, а темные большие глаза обрамлялись длинными ресницами. У кресла стоял столик, уставленный пузырьками и стаканами.
Когда я вошла в комнату, ко мне навстречу поспешила высокая женщина, одетая во все черное. Ну- Ну, подумала я. Выглядела она несомненно внушительно: ее янтарно-желтые глаза напомнили мне глаза львицы, и действительно, казалось, она защищает своего детеныша - если это слово применимо к хрупкой фарфоровой статуэтке в шезлонге. Кожа Ну-Ну была безжизненно-желтой, губы плотно сжаты, позднее я узнала, что они умеют смеяться, выражая нежность к графине - к ней одной.
- Должно быть, вы - мадемуазель Мэддокс, - обратилась ко мне няня. - Графиня желает вас видеть. Не утомляйте ее. Она быстро устает.
Ну- Ну приблизилась к своей госпоже и произнесла:
- Вот эта молодая леди.
Ко мне протянулась слабая рука. Взяв ее, я поклонилась, следуя здешним порядкам.
- Принеси стул моей кузине, - велела графиня. Выполнив просьбу, Ну-Ну шепнула мне:
- Не забывайте, она быстро устает.
- Можешь оставить нас, милая Нуни, - распорядилась графиня.
- Уже ухожу. У меня много дел.
Она удалилась, как мне показалось, несколько обиженная. Я решила, что служанка ревнует ко всем, кому уделяет внимание ее любимая госпожа.
- Граф рассказал мне о той роли, которую сыграли вы, - произнесла графиня. - Я хочу поблагодарить вас. Он сказал, что вы будете нашей кузиной.
- Да, - ответила я.
- Я очень опечалилась, услышав, что случилось с Маргаритой.
- Это очень прискорбное дело, - согласилась я.
- Но теперь все улажено… самым благоприятным образом, насколько я знаю.
- Не слишком благоприятным для вашей дочери. Она лишилась своего ребенка.
- Бедная Маргарита. Она поступила весьма дурно. Боюсь, она унаследовала характер отца. Надеюсь, подобных приключений в ее жизни больше не случится. Насколько я понимаю, вы будете присматривать за ней здесь. Я буду звать вас кузина Минель, а для вас стану кузиной Урсулой.
- Кузина Урсула, - повторила я. Впервые я слышала ее имя.
- Вначале будет трудно, - продолжала она, - но один-два раза можно и оговориться. Большую часть времени я провожу в своей комнате. О том, что может услышать Ну-Ну, можете не беспокоиться. Ей известно все, что происходит в семье. И всегда было известно. Она отрицательно встретила случившееся. - Губы графини изогнулись в мимолетной улыбке. - Она предпочла бы, чтобы ребенка привезли сюда. Ну-Ну обожает детей. Ей хотелось бы, чтобы у меня их было не меньше десятка.
- Насколько мне известно, таковы все няньки.
- Да, конечно. Она приехала вместе со мной, когда я вышла замуж, - у графини передернулось лицо, словно она вспомнила что-то неприятное. - Это было много лет назад. С тех пор я почти все время болею.
Некоторое оживление, осветившее лицо графини, исчезло. Она взглянула на стоящий подле кресла столик.
- Я приму сердечные капли. Вы не нальете мне? Мне тяжело даже просто поднять руку.
Подойдя к столику, я взяла пузырек, на который мне указала графиня. Она пристально вглядывалась в меня, и мне пришло в голову, что она попросила накапать лекарство лишь для того, чтобы я подошла поближе и предоставила ей возможность присмотреться ко мне получше.
- Чуть-чуть, пожалуйста, - сказала графиня. - Эти капли приготавливает Ну-Ну. Она хорошо разбирается в снадобьях. Она готовит их из трав, которые выращивает сама. Эти капли содержат в себе настой дягиля. Он очень помогает при головных болях, которые так ужасно мучают меня… Я невыносимо страдаю от них. Кузина Минель, не известны ли вам какие-нибудь снадобья… любые средства?
