– Боюсь, в запасе у них найдется кое-что и помимо слов.
– Зато со мною ваша любовь, милорд.
– Да, и это чувство у меня лишь к одному человеку!
– Который ничего не боится, милорд!..
– И все же, – вступил в разговор Рейнолдс, – необходимо быть настороже. Ваш кузен Ланкастер, а также «бешеный» Уорвик – серьезные противники. – Представляю, как он брызжет сейчас слюной! – вскричал Гавестон и попытался продемонстрировать это.
– И как Линкольн поглаживает свое жирное брюхо, – с улыбкой сказал король, – и пытается его усовестить с помощью огромного блюда с мясом и бутыли с вином.
– И как Скрипач Ланкастер заставляет всех танцевать под свою музыку! – подхватил Гавестон.
– А бывшие чемпионы зализывают свои раны! – вскричал развеселившийся Рейнолдс.
Когда вошли музыканты, веселье продолжалось. Разыгрывались комические сценки, звучали песенки, были танцы. Маленький литаврист – такой прелестный ребенок! – играл на подаренных ему литаврах.
А потом, оставшись вдвоем, король и Гавестон стали решать, как проведут приближающееся Рождество. Конечно, вдвоем. Конечно, вместе… У Эдуарда есть особый подарок для дорогого Перро, он должен ему понравиться… Конечно, его дорогой Перро будет с волнением предвкушать удовольствие от этого подарка…
Они лежали, наслаждаясь общностью мыслей, близостью друг к другу.
– Мой дорогой мальчик, – произнес потом Гавестон, – ты не забыл, что вскоре тебе предстоит поездка во Францию?
Эдуард надул губы.
– Пожалуйста, Перро, не напоминай мне об этом!
– Но ты же не задержишься надолго. Только выразишь почтение королю Франции и заодно женишься на его дочери. А затем быстренько вернешься к своему Перро. Однако на время твоего отсутствия в стране должен быть временный правитель. Тебе предстоит назначить его перед отъездом.
– Ты же знаешь, кто им будет, Перро. Братец Ланкастер.
– Этот Скрипач! Ну уж нет!
– Но ведь только на короткий срок. Я знаю, он не слишком умен, однако есть кому держать его в узде.
– Дорогой господин, надеюсь, ты не забыл, что я только что одержал верх над тремя так называемыми чемпионами? Этим я показал свое превосходство, не так ли?
– Разумеется, мой Перро.
Гавестон схватил короля за руку. – Тогда дай мне шанс! Мне! Окажи доверие. Разреши принять из твоих рук власть и нести бремя, пока ты будешь вдали от наших берегов. Это принесет облегчение моей душе, уставшей от постоянных унижений.
– Перро! О чем ты говоришь? Они никогда не согласятся.
– Почему, милорд? Кто посмеет оспорить решение короля?
– Они скажут, что Ланкастер имеет все права.
– Пускай говорят, что хотят! В твоей власти назначить регентом кого пожелаешь. И я не ошибусь, если предположу, что ты больше доверяешь мне, чем этому Скрипачу, или Набитому брюху, или даже Бешеному псу. Разве не так?
– Господи, ну конечно же, Перро!
– О, король! Мой славный король! Значит…
– Значит… А ты согласен, Перро? В тебе нет страха?
– Нет, милорд. В час нашего расставания, которое, надеюсь, будет недолгим, я осмелюсь взять на себя временное правление, и оно явится как бы символом вашего доверия ко мне… вашей любви… Не власть нужна и дорога для меня, а сознание, что вы мне верите, что с этим чувством покинете страну и с ним же вернетесь обратно… ко мне.
– О, Перро, Перро! Я не пробуду там долго, клянусь тебе!
Гавестон скривил лицо.
– Вы станете мужем, – произнес он. – Подумать только, вернетесь не один, а с женой!
– У тебя ведь она тоже есть. Будет и у меня. Но это ничего не изменит.
– Будем надеяться! – с улыбкой сказал Гавестон. – И дай Бог, чтобы наши жены стали близкими подругами. Возможно, взаимная привязанность возместит им отсутствие к ним любви со стороны мужей…
Гавестон испытывал необыкновенное возбуждение от состоявшегося разговора. Никогда бы не поверил, что так быстро добьется подобного эффекта. Подумать только! Он станет регентом! Судьба посылает ему одну удачу за другой.
И, весьма возможно, что на этом она не остановится.
Они собрались вместе. Здесь были Уорвик, Ланкастер и все еще зализывающие свои раны Гирфорд, Уоренн и Арендел.
Они не верили своим глазам и ушам.
