– Я не ем мяса! – объявил он. – Ломтик апельсина, яйцо, маленькая чашка чая – вот всё…
Его невинные глаза младенца тускло блестели передо мной, как две большие капли мутной воды, и я не видел в них ни одной искры лжи.
– Хорошо! – сказал я в недоумении. – Но будьте искренны, скажите мне откровенно – сколько раз в день едите вы?
– Два! – спокойно ответил он. – Завтрак и обед – это вполне достаточно для меня. На обед тарелка супу, белое мясо и что-нибудь сладкое. Фрукты. Чашка кофе. Сигара…
Моё изумление росло с быстротой тыквы. Он смотрел на меня глазами святого. Я перевёл дух и сказал:
– Но если это правда, – что же вы делаете с вашими деньгами?
Тогда он немного приподнял плечи, его глаза пошевелились в орбитах, и он ответил:
– Я делаю ими ещё деньги.
– Зачем?
– Чтобы сделать ещё деньги…
– Зачем? – повторил я.
Он наклонился ко мне, упираясь локтями в ручки кресла, и с оттенком некоторого любопытства спросил:
– Вы – сумасшедший?
– А вы? – ответил я вопросом.
Старик наклонил голову и сквозь золото зубов протянул:
– Забавный малый… Я, может быть, первый раз вижу такого…
После этого он поднял голову и, растянув рот далеко к ушам, стал молча рассматривать меня. Судя по спокойствию его лица, он, видимо, считал себя вполне нормальным человеком. В его галстухе я заметил булавку с небольшим бриллиантом. Имей этот камень величину каблука, я ещё понял бы что-нибудь.
– Чем же вы занимаетесь? – спросил я.
– Делаю деньги! – кратко сказал он, подняв плечи.
– Фальшивый монетчик? – с радостью воскликнул я; мне показалось, что я приближаюсь к открытию тайны. Но тут он начал негромко икать. Всё его тело вздрагивало, как будто невидимая рука щекотала его подмышками. Его глаза часто мигали.
– Это весело! – сказал он, успокоясь и обливая моё лицо влагой довольного взгляда.- Спросите ещё что-нибудь! – предложил он и зачем-то надул щёки.
Я подумал и твёрдо поставил ему вопрос:
– Как вы делаете деньги?
– А! Понимаю! – сказал он, кивая головой. – Это очень просто. У меня железные дороги. Фермеры производят товар. Я его доставляю на рынки. Рассчитываешь, сколько нужно оставить фермеру денег, чтобы он не умер с голоду и мог работать дальше, а всё остальное берёшь себе как тариф за провоз. Очень просто.
– Фермеры довольны этим?
– Не все, я думаю! – сказал он с детской простотой. – Но, говорят, все люди ничем и никогда не могут быть довольны. Всегда есть чудаки, которые ворчат…
– Правительство не мешает вам? – скромно спросил я.
– Правительство? – повторил он и задумался, потирая пальцами лоб. Потом, как бы вспомнив что-то, кивнул головой. – Ага… Это те… в Вашингтоне. Нет, они не мешают. Это очень добрые ребята… Среди них есть кое-кто из моего клуба. Но их редко видишь… Поэтому иногда забываешь о них. Нет, они не мешают, – повторил он и тотчас же с любопытством спросил: – А разве есть правительства, которые мешают людям делать деньги?
Я почувствовал себя смущённым моей наивностью и его мудростью.
– Нет, – тихо сказал я, – я не о том… Я, видите ли, думал, что иногда правительство должно бы запрещать явный грабёж…
– Н-но! – возразил он. – Это идеализм. Здесь это не принято. Правительство не имеет права вмешиваться в частные дела…
Моя скромность увеличивалась перед этой спокойной мудростью ребёнка.
– Но разве разорение одним человеком многих – частное дело? – вежливо осведомился я.
– Разорение? – повторил он, широко открыв глаза. – Разорение – это когда дороги рабочие руки. И когда стачка. Но у нас есть эмигранты. Они всегда понижают плату рабочим и охотно замещают стачечников. Когда их наберётся в страну достаточно для того, чтобы они дёшево работали и много покупали, – всё будет хорошо.
Он несколько оживился и стал менее похож на старика и младенца, смешанных в одном лице. Его тонкие, тёмные пальцы зашевелились, и сухой голос быстрее затрещал в моих ушах.
– Правительство? Это, пожалуй, интересный вопрос, да. Хорошее правительство необходимо. Оно разрешает такие задачи: в стране должно быть столько народа, сколько мне нужно для того, чтобы он купил у меня всё, что я хочу продать. Рабочих должно быть столько, чтобы я в них не нуждался. Но – ни одного лишнего! Тогда – не будет социалистов. И стачек. Правительство не должно брать высоких налогов. Всё, что может дать народ, – я сам возьму. Вот что я называю – хорошее правительство.
«Он обнаруживает глупость – это несомненный признак сознания своего величия, – подумал я. – Пожалуй, он действительно король…»
– Мне нужно, – продолжал он уверенным и твёрдым тоном, – чтобы в стране был порядок. Правительство нанимает за небольшую плату разных философов, которые не менее восьми часов каждое воскресенье учат народ уважать законы. Если для этого недостаточно философов – пускайте в дело солдат. Здесь важны не приёмы, а только результаты. Потребитель и рабочий обязаны уважать законы. Вот и всё! – закончил он, играя пальцами.
«Нет, он не глуп, едва ли он король!» – подумал я и спросил: – Вы довольны современным правительством?
Он ответил не сразу.
– Оно делает меньше, чем может. Я говорю: эмигрантов нужно пока пускать в страну. Но у нас есть политическая свобода, которой они пользуются, – за это нужно заплатить. Пусть же каждый из них привозит с собой хотя бы пятьсот долларов. Человек, у которого есть пятьсот долларов, в десять раз лучше того, который имеет только пятьдесят… Дурные люди – бродяги, нищие, больные и прочие лентяи – нигде не нужны…
– Но ведь это сократит приток эмигрантов… – сказал я.
Старик утвердительно кивнул головой.
– Со временем я предложу совершенно закрыть для них двери в страну. А пока пусть каждый привезёт немного золота… Это полезно для страны. Потом, необходимо увеличить срок для получения гражданских прав. Впоследствии его придётся вовсе уничтожить. Пусть те, которые желают работать для американцев, – работают, но совсем не следует давать им права американских граждан. Американцев уже довольно сделано. Каждый из них сам способен позаботиться о том, чтобы население страны увеличивалось. Всё это – дело правительства. Его необходимо поставить иначе. Члены правительства все должны быть акционерами в промышленных предприятиях – тогда они скорее и легче поймут интересы страны. Теперь мне нужно покупать сенаторов, чтобы убедить их в необходимости для меня… разных мелочей. Тогда это будет лишнее…
Он вздохнул, дрыгнул ногой и добавил:
– Жизнь видишь правильно только с высоты горы золота.
